Проспать Судный день - Уильямс Тэд - Страница 47

Надо было еще сделать кое-какие дела, пока Оксана пыталась загрузить фотографии в компьютер Каз, и я позвал Галину проехаться со мной в деловой квартал.

— Куда едем? — спросила она, когда мы проезжали через Мидлфилд в северном направлении, мимо магазинов, изысканных ресторанов и нескольких бешено дорогих домов, которые теперь поделили на квартиры умеренной стоимости.

— За новыми телефонами.

— Но у вас действительно хороший телефон!

— Да, и он побывал в руках у стольких людей, что если они захотят меня подслушивать, то встанут в очередь. Я не собираюсь начинать войну с ненадежными средствами связи.

Она непонимающе поглядела на меня.

— Я более не доверяю моему мобильному, — объяснил я. — Мне его начальство дало. А им я тоже не доверяю.

— Так ваш начальник не Бог? — удивленно спросила Галина.

— Вроде того, но есть еще множество промежуточного начальства, между мной и идеалом, каковым является Всевышний, — объяснил я, пожимая плечами. — Кто твой командир? Я имею в виду, там, в Земле Амазонок.

Она скорчила рожу, но не всерьез.

— Это не так называется.

— Но я серьезно, кто всем командует? Ты говорила, это какой-то политик.

— Она была политиком, раньше. Теперь она глава скифов. Ее зовут Валентина Войтенко. Очень сильная и умная женщина.

— Можно догадаться. А что ты, Галина? Как ты оказалась среди амазонок?

Теперь уже рыжая девушка пожала плечами.

— Это не слишком интересно будет.

— Все равно, расскажи, если не возражаешь. До Кабби еще далеко ехать.

— А что это за «Кабби»?

— Не что, а кто. Кабби Спинкс — леди, у которой я беру мобильные. У нее и ее мужа. Познакомишься с ними. А пока расскажи все-таки, как ты оказалась в горном тренировочном лагере, где вас обучали, чтобы убить персидскую богиню.

Она снова скорчила мину.

— Тут много больше. Скифия — образ жизни, понимаете? Как религия, но религия для женщин. Не религия с Богом. Как жить правильно, так, как жили женщины в прежние времена, очень давно.

Я кивнул.

— А откуда ты об этом узнала? С семьей как-то связано?

Галина фыркнула.

— С ними? Они никчемные. Я от них ничего не получила, только телевизор смотреть и забот им не делать.

Она вдруг стала хуже говорить по-английски, будто впадая в детство.

— Пришло новое правительство, везде деньги, деньги, деньги. Моя семья тоже денег хочет.

Она умолкла, подбирая слова.

— Я, я просто… обычная девушка. Ни политики, ничего такого. Встречалась с девочками, даже с одним или двумя мальчиками. Пила, трахалась. Травку курила. Но однажды сбежала, и скифы, мои сестры, приняли меня. Научили меня. Валентина показала мне, что значит жить на самом деле. Валентина дала мне понимание и причины.

Она махнула рукой.

— Где теперь мой отец? Я не знаю. Где моя мать? Без разницы. У меня теперь другая семья. Семья.

— А Оксана?

— Она тоже семья. Она мне как любимая сестра.

Прошлой ночью звуки из спальни наводили на другие мысли, но я не стал придираться к терминам. Мы ехали по окраине делового квартала, к многоквартирным высотным домам у залива. В Сан-Джудасе не каждое здание на берегу — образчик изящества. К одному из таких не-образчиков мы и ехали.

Я не замечал признаков того, что за нами следят, так что припарковал машину прямо перед домом. На самом тихоходном в мире лифте мы поднялись на шестой этаж, и я постучался в квартиру 68.

Дверь открыла Кабби Спинкс. Ей было около шестидесяти, она была совершенно округлого телосложения, с короткой армейской стрижкой и загорелая до цвета орехового полироля для мебели. Загорала она, все лето проводя на балконе и слушая трансляции бейсбольных матчей, хотя к нынешнему времени загар уже поблек до цвета выцветшего тика. На ней была ее обычная одежда: шорты-бермуды и футболка-алкоголичка.

— Бобби Ди! — воскликнула она. — Заходи-ка!

Поглядела на Галину и приподняла бровь.

— Вау, — демонстративным громким шепотом сказала она. — Так ты теперь со школьницами встречаешься. А говорил, что виделся с той Парментер только по делу.

Галина поглядела на нее, не уверенная, смеются над ней или нет.

— Не обращай внимания на Кабби, — сказал я ей. — Когда у Бога закончился запас чувства юмора, Он наделил ее чем-то другим.

Появился Гершон, муж Кабби, одетый точно так же, как и жена, плюс передник, грациозно пробрался меж стопок коробок с электронным оборудованием, покрывавших пол в комнате. Задача была не из легких, поскольку в обхвате он был еще больше, чем Кабби.

— Привет, Бобби, — сказал он, протягивая руку в рукавице для горячего.

Я пожал ему руку.

— Просто кое-что обжариваю на плите. Ты и твоя подруга заночуете?

— Прости, Герш, не могу. Это Галина. Нам нужны новые мобилы. Штук пять-шесть, на случай если растеряем.

Следующие пятнадцать минут мы провели в ожидании, пока Кабби и Герш рылись среди коробок. В конце концов Кабби нашла то, что они искали.

— Новехонькие, — сказала она мне, протягивая коробку. — Дешево, поскольку меню на сербском. В Белграде с грузовика упали, если понимаешь, о чем я. Но совершенно чистые.

Мы дружески поторговались, примерно столько, сколько потребовалось, чтобы первая порция жареного была снята с плиты. Курятина, сочная и божественно пахнущая. Мы съели пару порций, поблагодарили Спинксов и отправились вниз.

— Хорошие люди, — сказала Галина. — Как украинцы.

— Скажу им об этом. Я их давно знаю. Уж точно, люди хорошие. Кабби служила в военном флоте. А Герш, кажется, был мелким наркоторговцем в шестидесятых.

Галина кивнула. Она не стала никого осуждать, и мне это понравилось.

Мы уже почти доехали до автострады, когда Галина обратилась ко мне.

— О, я знаю, где мы! Дом недалеко. Не можете остановить здесь? Я хочу кое-что взять.

— Наш старый дом? Не думаю, что это хорошая мысль.

— Это важно. Правда, Бобби. Пожалуйста, остановите, на одну минуту.

Вот тогда-то я и совершил свою самую худшую из ошибок. Голова моя была наполнена планированием дальнейших действий: кому какой телефон дать, куда мы отправимся, если оставаться в квартире Каз станет опасно, как мне выкручиваться, если меня вызовут на Небеса. Другими словами, я отвлекся.

— Ладно, — сказал я. — Но только быстро, и я не стану парковаться совсем рядом с домом.

Мы остановились в паре кварталов, на Хилтон Драйв, и Галина вышла. Я остался в машине, сполз пониже, поглядывал по сторонам, но, хотя был конец рабочего дня и на тротуарах было много народу, я не заметил ничего тревожного. Однако когда Галина не вернулась через пятнадцать минут, настроение у меня сменилось.

Спрятав новые телефоны под сиденье и закрыв машину, я пошел своим обычным маршрутом к старому дому. Смеркалось. Я несколько минут следил за домом, но, хотя несколько человек зашли и вышли за это время, я не видел признаков серьезных неприятностей. Но, несмотря на это, уже взялся за рукоятку пистолета под курткой. Уже собрался идти к дому, когда вышла Галина. Она постоянно оглядывалась по сторонам, явно встревоженная, но не было похоже, что она как-то пострадала. Дождавшись, пока она ушла вне сектора обзора из дома, я перешел через улицу, чтобы подойти к ней.

— Бобби! — сказала она, увидев меня. — Я одного видела. Видела одного человека.

— Погоди, — сказал я. — Тише. Какого человека?

— Человека, которого уже видела раньше. «Черное Солнце», тот, со светлыми волосами. Он был сзади дома, в смысле, внизу. Я увидела его из окна!

Она выглядела куда более встревоженной, чем я мог бы ожидать от женщины, которая в честной драке сделает котлету из любого среднестатистического мужчины.

— Блин.

Я разозлился на себя. Занявшись Энаитой, я совершенно забыл о моих друзьях-неонацистах. Но почему они продолжают мною интересоваться? Я ясно дал им понять, что не собираюсь им помогать, а также, вероятно, изрядно подгадил им с местной оперативной базой, вызвав туда полицию. Небесная команда по зачистке должна была удалить все следы их пребывания в той квартире, откуда они за мной следили, так что, в отличие от Галины, им незачем было сюда возвращаться.