Предвестник шторма - Ринго Джон - Страница 61

— Речь! Речь! — заорал, как обычно, кто-то из задних рядов.

— Речь! Речь!

— О’кей! О’кей! — сказала хрупкая седовласая женщина и встала во главе стола. Нашивка на левой стороне груди ее синего в заплатках комбинезона гласила «Уилсон». Кожа на половине лица и тыльной части руки с той же стороны была пересажена и выглядела гладкой и блестящей, но возраст не притушил сверкающие голубые глаза, забота не наложила на них свой отпечаток. — Оно будет того стоить, даже если просто вынудит вас всех заглохнуть.

Она оглядела море молодых лиц и внезапно широко улыбнулась

— Так вот, — проблеяла она, затрясла рукой и зашамкала, — пожвольте мне рашкажать вам о штарых временах, фш-ш, фш-ш, што в мои дни, мы ташкали воду иж реки ведрами, так-то, да…

На это избитое и произнесенное старческим голосом вступление группа пожарных и полицейских — большинство из них учились у этой мудрой старой женщины, и все не раз и не два спрашивали ее совета, — оглушительно захохотала.

— Нет, правда, — продолжала она нормальным голосом и покачала головой. — Я просто хочу сказать, что последние тридцать лет стали тем, что и называется жизнью. Я не понимаю, как встают утром люди, которые не любят свою работу. Каждый треклятый день я просыпаюсь и вскакиваю с постели с большей готовностью идти на работу, чем днем раньше.

То, что работа развалила два ее брака и оставила ее бездетной, она не упомянула. Весы любой жизни поддерживают определенный баланс, и она согласилась со своей долей.

— Это из-за вас, ребята, и тех, кто был до вас, и, надеюсь, тех, кто будет после вас, я так люблю свою работу. А еще — из-за ежедневной возможности делать людям добро. Если можно за день сделать что-нибудь лучше, чем спасти жизнь — гася пожар или предотвращая преступление, — то я не знаю, что это. Когда-нибудь, и подозреваю, довольно скоро, я не смогу карабкаться по лестницам, или нести носилки, или справляться с брандспойтом. Но наследство, которое я оставляю, находится прямо здесь, в этой комнате.

Собравшиеся неловко зашевелились, и она решила, что пора закругляться, а то слишком сентиментально получится.

— И я хочу, чтобы вы помнили об этом каждый день. Нет ничего более важного, чем спасение невинной жизни, и что бы вам ни пришлось сделать ради этого в огне пожара или пламени взрыва, стоит любых усилий. Важнее этого ничего нет.

Когда толпа разразилась одобрительными возгласами, дверь распахнулась и в зал влетел диспетчер.

Одна из девушек соперничающей команды следовала за своим тренером и тащила акустическую колонку почти такой же высоты, как она сама. В это же время одна из сестер-подростков, которых куда-то вели родители, подергала отца за руку и протянула ему наушники от плейера. При первых же словах тренера судья остановил игру, наклонился и вывернул громкость колонки до максимума.

«… не проверка, это объявление Системы Чрезвычайного Оповещения. Обнаружены корабли послинов, выходящие из гиперпространства в непосредственной близости к Земле…»

Каждый из присутствующих на игре непроизвольно посмотрел вверх и увидел вспышку белого цвета, ясно различимую в кристально-голубом небе. Бутон ядерного пламени отметил место по меньшей мере одной битвы в космосе. Томми оглянулся на своего отца, и когда их глаза встретились, оба непроизвольно пощупали у себя сзади за поясом. Когда они осознали одинаковость жеста, вид у обоих стал удрученным. На мгновение они ощутили какую-то особую связь, какой не ощущали уже много лет. Затем Большой Том направился на поле за дочерью, а Томми пошел к машине.

«Земля находится в состоянии готовности к высадке. Это означает высокую вероятность высадки в вашей местности в ближайшие четыре часа. Всему личному составу вооруженных сил приказано немедленно возвратиться в свои подразделения кратчайшим путем. Всем воздушным судам приказано немедленно идти на посадку на ближайшем аэродроме. Гражданам, не имеющим связанных с обороной обязанностей, настоятельно рекомендуется возвратиться в свои дома и оставаться там до определения мест высадки.

Всем предприятиям сферы услуг, за исключением имеющих существенное значение, таких как продовольственные магазины и бензозаправочные станции, приказано немедленно закрыться. Всем гражданам рекомендуется вернуться домой и оставаться там. Настройте свои телевизоры и радиоприемники на станции местного вещания для приема последних сообщений и предупреждений. Самая последняя информация о наблюдении и предупреждениях будет передаваться в вашей местности по каналу вещания Национальной Службы Погоды…»

Уэнди слушала объявление в состоянии шока. Группа вокруг Теда качнулась к нему, затем стала распадаться, когда девушки по одной отправлялись на поиски своих родителей. Уэнди осталась последней. Она посмотрела на него мгновение, протянула на прощание руку и пошла прочь.

«…Гражданам рекомендовано держаться в стороне от магистральных шоссе, соединяющих штаты и определенных для переброски войск. Если вам необходимо покинуть свою местность или если вашей местности приказано эвакуироваться, следуйте назначенным маршрутом эвакуации от района вашего местожительства до района убежища. Вскоре ожидается обращение президента…»

Диспетчер имела с собой портативное радио и просто держала его над головой. Когда сообщение начало повторяться, шеф Уилсон посмотрела кругом и просто сказала:

— Вы знаете, что надо делать. Пора приниматься за работу.

Гора черного металла появилась в слабом мерцании плазменного разряда на расстоянии менее шестисот километров — дистанция рукопашной схватки в космосе — и более или менее на пересекающемся курсе. Прежде чем Такаги и Стинсон даже смогли начать маневр уклонения, плазменное орудие смело Стинсона. Такаги рванул ручку управления, фликкернул [48] и врубил ускорители с «Молотом». Следующая струя плазмы прошла менее чем в тридцати метрах от его истребителя.

Задуманные и спроектированные Секцией Истребителей ГалТеха самолеты были самыми передовыми космическими аппаратами из когда-либо построенных. Так как послины иногда проявляли некоторую сноровку в постановке помех и потому что галактидам требовался человек для принятия решения открыть огонь, в кокпите должен был сидеть пилот. Чтобы уцелеть в ожидаемой обстановке, корабли должны были располагать не только внушительными контрмерами, но и быть способными маневрировать так, как и помыслить не могли первые проектировщики.

Основным оружием послинов для борьбы с истребителями были либо установки тераваттных лазеров на посадочных модулях, либо равные им по силе плазменные пушки. Сообщения галактидов и собранная на Барвоне и Диссе информация утверждали, что системы обнаружения и наведения на цель у послинов пребывали на высочайшем уровне. Действительно, собранные многочисленные доказательства говорили, что они превосходят подобные системы Федерации по всем параметрам. Более того, луч лазера передвигался со скоростью света, струя плазмы лишь чуть медленнее. И хотя при чрезвычайно больших расстояниях существовал какой-то лаг, на расстояниях практического боевого столкновения интервал между выстрелом и попаданием практически отсутствовал.

С учетом этих двух фактов особой надежды на истребительный компонент не возлагалось, несмотря на очевидную практическую пользу его применения против посадочных модулей. Все сражение будет вестись кораблями, которые смогут продолжать идти вперед после удара.

Однако в любой системе оружия существует несколько более длинный лаг между наведением на цель и выстрелом — фаза «захвата». Именно этот лаг стал единственной зацепкой, существование которой у противокорабельного оружия послинов могли предположить инженеры. Выжить в ситуации такого типа мог истребитель, способный нести разумную полезную нагрузку и достаточно проекторов и отражателей, чтобы хоть немного обмануть системы наведения послинов, но прежде всего невероятно маневренный. Он должен быть способен менять вектор, что позволит уклоняться от лучевого оружия за время, потребное этому оружию для наведения и выстрела; он должен быть способен развернуться на пятачке на скорости, достигающей долей скорости света.