Ганнибал (др. перевод) - Харрис Томас - Страница 63

— Доктор Демлинг, вы меня не помните, не так ли? — спросил Барни. — Я дежурил в отделении, когда вы пытались поговорить с доктором Лектером. С ним многие пытались побеседовать, но, насколько я помню, вы оказались единственным, кого он заставил рыдать. Позже он опубликовал анализ вашей книги в «Американском журнале психиатрии». Я совсем не удивился бы, узнав, что эта критическая статья снова повергла вас в слезы.

— Достаточно, Барни, — сказал Мейсон. — Лучше позаботьтесь о моем обеде.

— Нет ничего хуже недопеченного самоучки, — заметил доктор Демлинг, когда Барни вышел из комнаты.

— Он не говорил мне о том, что вы пытались беседовать с доктором Лектером, — сказал Мейсон.

— Ганнибал Лектер в то время пребывал в состоянии ступора, добиться чего-то от него было невозможно.

— И это заставило вас пролить слезы?

— Это не правда.

— Следовательно, вы отметаете все то, что сказал Барни.

— Он введен в заблуждение. Так же как и девушка.

— Возможно, у Барни при виде Старлинг начинается течка, — бросил Крендлер.

Марго едва слышно рассмеялась. Однако Крендлер ее смех расслышал.

— Если вы хотите привлечь внимание Ганнибала Лектера к Старлинг, сделайте так, чтобы она страдала. Пусть то горе, в котором он ее увидит, подтолкнет его к причинению ей дополнительных страданий. Когда она станет подранком, в символическом смысле, естественно, он захочет взглянуть на то, как она станет продолжать свои игры. Когда лиса слышит визг зайца, она мчится к нему. Но вовсе не для того, чтобы помочь.

Глава 52

— Я не могу доставить вам Клэрис Старлинг, — сказал Крендлер после того, как ушел Демлинг. — Я с большой долей уверенности могу сообщать вам, где она находится и что делает, но я не могу контролировать те задания, которые дает ей Бюро, Более того, если ФБР направит Старлинг сюда, то обеспечит ей хорошее прикрытие, поверьте. — Для вящей убедительности Крендлер ткнул пальцем в темноту, где покоился Мейсон. — Вы не сможете приступить к действию, не сумеете обойти отряд прикрытия и захватить Лектера. Наружное наблюдение мгновенно Заметит ваших людей. Это во-первых. Во-вторых, Бюро не приступит к силовым действиям до тех пор, пока не убедится в том, что Лектер поблизости. Операция по охране наживки может потребовать не менее двенадцати человек, что весьма накладно. Условия могли бы быть более благоприятными, если бы вы не сняли ее с крючка, на котором она оказалась после перестрелки. Теперь довольно сложно поменять ситуацию и снова поставить ее под удар.

— Возможно, предположительно, может быть, — произнес Мейсон, довольно прилично, учитывая его состояние, справившись со звуком «ж». — Марго, возьми газету «Коррьере делла сера» за следующий день после убийства Пацци. Это была суббота. Найди колонку личных объявлений и прочитай нам первое.

Марго поднесла напечатанное мелким шрифтом объявление ближе к свету и сказала:

— Оно на английском языке и адресовано А. Д. Аарону. Здесь сказано: «Сдайтесь ближайшим к вам органам власти, враг рядом. Ханна». Кто такая эта Ханна?

— Так звали лошадь Старлинг, когда наша подруга была еще совсем маленькой, — ответил Мейсон. — Это предупреждение, которое Старлинг направила Ганнибалу Лектеру. Он сообщил ей в письме, как можно вступить с ним в контакт.

— Проклятие! — Крендлер вскочил на ноги. — Тогда она ничего не могла знать о событиях во Флоренции. А если знала, то ей каким-то образом стало известно, что я вас информирую.

Мейсон вздохнул и спросил себя, достаточно ли у Крендлера ума для того, чтобы заниматься политикой. Вслух же, отложив ответ на потом, он произнес:

— Она ничего не знала. Это я дал объявления в «Коррьере делла сера», «Ла Нацьоне» и в «Интернэшнл геральд трибюн» с указанием напечатать их в день, следующий за нашим выступлением против доктора Лектера. Принимая во внимание возможность неудачи, я хотел, чтобы он решил, будто Старлинг пытается ему помочь. Таким образом, мы сохранили связь с ним через Старлинг.

— Никто этого не заметил.

— Никто. За исключением Ганнибала Лектера, вероятно. Он может попытаться ее поблагодарить. Письмом, лично… Кто знает? Скажите, вы продолжаете просматривать всю ее корреспонденцию?

— Абсолютно всю, — утвердительно кивнул Крендлер. — Если он ей что-либо напишет, вы увидите это раньше, чем она.

— А теперь слушайте внимательно, Крендлер. Это объявление заказано и оплачено таким образом, что Старлинг никогда не сумеет доказать, что поместила его не она. А это — уголовное преступление. Именно здесь лежат для нас хорошие возможности. При помощи этого, Крендлер, вы можете ее уничтожить. Вам, как никому, известно, что ФБР и куска дерьма не даст за человека, выброшенного из Конторы, Он годится лишь на корм собакам. Ей после этого ни в жизнь не получить разрешение на оружие. И никто, кроме меня, не станет за ней наблюдать. Лектер непременно узнает, что она в одиночестве осталась на холоде. Для этого мы предпримем еще кое-что. — Мейсон сделал паузу, чтобы продышаться, а затем продолжил: — Если наши планы не сработают, то придется, как говорит Демлинг, сделать ее несчастной. Вы сможете разорвать ее напополам. Советую вам ее нижнюю часть сохранить для себя. А ту часть Старлинг, которая чересчур серьезно относится к делу, можете отправить к Богу. Прошу простить, я вовсе не хотел богохульствовать.

Глава 53

Клэрис Старлинг бежала по опавшим листьям лесного заповедника штата Виргиния, расположенного всего в часе езды от ее дома. Она очень любила это место. В этот будний осенний день, который Старлинг решила использовать для заслуженного отдыха, в парке, кроме нее, не было ни одной живой души. Старлинг трусила по знакомой тропе на поросшем лесом холме рядом с рекой Шенандоа. Ближе к вершине холма раннее солнце успело прогреть воздух, а в неглубоких долинах было все еще холодно. Иногда получалось так, что лицо ее оказывалось в тепле, а ноги оставались в прохладе.

В эти дни почва, по которой ходила Старлинг, колебалась под ее ногами. Земля казалась девушке прочнее, когда она передвигалась по ней бегом.

День был ясным, и лучи солнца плясали на ее лице, пробиваясь сквозь остатки листвы на деревьях. Тропа под ногами казалась пестрой, а в тех местах, где на нее падали тени деревьев, полосатой. Чуть впереди нее в бегство ударились три оленя — две самки и рогатый самец одним захватывающим дух прыжком освободили тропу, и лишь их белые «флаги» еще довольно долго мелькали среди деревьев. Эта картина обрадовала Старлинг, и девушка усилила темп бега.

На склоне холма над рекой на опавших листьях сидел Ганнибал Лектер. Сидел он совершенно неподвижно, что делало его похожим на фигуру, вытканную на средневековых шпалерах. Со своего места доктор Лектер видел примерно сто пятьдесят метров тропки для бега. На линзы его полевого бинокля, чтобы не блестели, были надеты самодельные картонные бленды. Вначале он заметил, как бросились прочь и промчались по холму мимо него олени, а затем — первый раз за семь лет — увидел Старлинг.

Лицо доктора за биноклем не изменило выражения, однако крылья носа слегка дрогнули, когда он сделал глубокий вдох. Создавалось впечатление, что доктор пытается издали уловить ее аромат.

Однако он сумел уловить лишь чуть отдающий корицей запах сухой листвы, дух прелых листьев в нижнем слое, запашок заячьего помета и глубоко под листьями резкое мускусное амбре разорванной беличьей шкурки. Аромат, свойственный Старлинг, в этой гамме запахов не присутствовал. Бегущих оленей со своего места он видел еще долго после того, как они скрылись из поля зрения девушки.

Доктор Лектер имел возможность наблюдать за Старлинг чуть меньше минуты. Она бежала легко, едва касаясь ступнями земли. За спиной у нее был маленький рюкзачок с минимальным дневным рационом и бутылкой воды. Лучи раннего солнца падали на нее со спины, чуть размывая ее очертания и создавая тем самым впечатление, что ее кожа посыпана цветочной пыльцой. Следя за ее бегом в бинокль, доктор Лектер наткнулся на яркий солнечный блик на поверхности реки, после чего в его глазах еще несколько минут прыгали светлые пятна. Беговая тропка уходила вниз и в сторону, и последнее, что увидел доктор Лектер, был затылок Старлинг. Связанные хвостом волосы девушки раскачивались на бегу, отдаленно напоминая «флаг» белохвостого оленя.