Риск - мое призвание (сборник) - Фиш Роберт - Страница 104

— Нет. Но послушай моего совета, Пит. Если ты идешь к нему с подружкой, лучше спрячь её где-нибудь в котельной.

Я поблагодарил Гарри за заботу о моих подружках и, миновав потеющего портье, поднялся по замызганной лестнице на третий этаж.

Подойдя к 312-ому номеру, я остановился и прислушался. Из-за тонкой двери доносился храп. Судя по тембру, храпел мужчина. Я постучал, подождал секунд двадцать и снова постучал. Храп не прекратился. Тогда я постучал в третий раз — так громко, что мой стук мог бы разбудить постояльцев этажом ниже и выше. Но на храпящего это не произвело никакого впечатления.

Тогда я вынул из кармана плотную, запаянную в пластик фотографию Нэнси Эллис, сунул её между дверью и косяком, так что она уперлась в личинку замка, а потом, навалившись всем весом на дверь, резко крутанул ручку вправо и вошел.

На провисшей пружинной кровати, подложив под голову руку, лежал мужчина в помятых штанах, босой и без рубашки. Он был худой, чуть ли не изможденный, со светлыми волосами, темнеющими у корней, с грубовато-красивым лицом — причем под ушами едва виднелись ниточки серповидных шрамов, которые остаются после подтяжки лица. Теперь было ясно, почему Билл Крофорд и Голосистая Энни дали Фреду Шарма лет на десять меньше его истинного возраста — а было ему за пятьдесят.

— Э! — завопил он. — Какого черта?

Я приветливо кивнул ему.

— Что, разбудил вас, мистер Шарма?

— Вы ошиблись дверью, приятель. Я Шерман.

Я закрыл за собой дверь, подошел к стоящему у кровати стулу и сел.

Он с нескрываемым удивлением смотрел на меня.

— Нет, это просто неслыханно! Что вы себе позволяете?

Я продемонстрировал ему свой жетон.

— Селби, — спокойно представился я. — Не горячитесь так, Шарма.

— И чем же вы объясните свое вторжение сюда?

— Плохим воспитанием. Впрочем, лапать девочек в метро — тоже результат плохого воспитания.

Он сел, не спуская с меня вытаращенных глаз, потом спустил ноги на пол, достал сигарету из пачки, лежащей на тумбочке, и израсходовал три спички, прежде чем сумел прикурить.

— Так, ладно, — едко произнес он наконец. — Что я натворил на этот раз?

— Вы знакомы с девушкой по имени Нэнси Эллис?

Он пожал плечами.

— Да разве их всех упомнишь? У меня так много знакомых девушек, что я уж со счета сбился.

Я наклонился вперед.

— Слушайте, Шарма, слушайте меня внимательно. Я провожу расследование убийства. Если вы будете хамить, я заставлю вас пожалеть о том, что вы уехали из Чикаго.

Он недоуменно воззрился на меня.

— А я-то думал… Убийство, говорите? То есть вы полагаете, что я…

— Я задал вам вопрос, Шарма. Ответьте.

— Да, да, я её знаю.

— Вы привели её сюда в прошлый понедельник? Так?

— Да, да. Привел. Но…

— Когда вы видели её в последний раз?

— В тот самый вечер. Больше мы с ней не виделись. Клянусь вам.

— Так, ну и как же вам удалось заманить её в такую дыру?

— Ну, она малость тормозная оказалась. Я сразу понял, что она дура набитая, как только увидел её в баре. И начал ей гнать свою обычную туфту, что, мол, ко мне приглашены две кинозвезды и что сюда в этот уютный тихий отельчик часто наведываются ребята из Голливуда, которые наезжают в Нью-Йорк инкогнито, ну и тэ дэ…

— Ясно.

— Ну, слушайте, разве я виноват, что она оказалась настолько тупа, что поверила во всю эту чушь? Да, я хотел её трахнуть — не скрываю. Но я же её не убивал. Клянусь Богом!

Я вовсе не собирался подвести Шарму к такому выводу, но раз уж он его сделал, я решил сыграть на этом.

— Если не вы, то кто же тогда? Эрнест Грир? — ухмыльнулся я. — Я стараюсь быть с вами откровенным, Шарма. Я просто хочу, чтобы вы с ним получили поровну.

— Поровну? То есть что вы хотите сказать, что Эрни все свалил на меня? Ах, лжец негодный!

— Он о вас отзывается в тех же самых выражениях. Итак, что случилось после того, как вы привели её в этот номер?

— Ах лжец!

— Отвечайте на мой вопрос!

— Что случилось? Да вы у Эрни спросите. Это он ей задал жару, а не я.

— Я спрашиваю вас.

— Я только и ждал момента, когда бы ее… уделать. Она соглашалась пить только кока-колу — ладно, я подлил туда водки, потому что водку она бы ни за что не учуяла…

— Только самую суть, Шарма.

— Только самую суть? Ага. Ну вот, а после парочки этих "ершей" я вижу: созрела девочка и мне пора выходить на сцену. Ну я её пару раз тронул и… Потом уже, когда очнулся, вижу: я лежу на полу, а она стоит надо мной — глаза остекленели, бормочет себе что-то под нос, а в руке все ещё держит стеклянную пепельницу, которой она меня огрела по башке.

Он махнул рукой на тумбочку.

— Вон та стеклянная дура. Я чувствую: кровь по лицу бежит! Провожу рукой — батюшки, да она мне раскроила череп! Я пытаюсь подняться и — не могу. Я даже глаз не могу раскрыть — все вокруг плывет. Потом я услышал, как она выбежала из комнаты — но я и пальцем не мог пошевелить. Потом Эрни говорит…

— Стоп. Вы хотите сказать, что все это время Грир находился в номере?

— Нет. Он как раз вошел в этот момент. Он стоял за дверью. Потом он объяснил, что уже собрался постучать, как услышал грохот и шум.

— Ладно, что было дальше?

— Нэнси, значит, распахнула дверь, а он подхватил её и затащил обратно в номер, подвел ко мне и стал на меня смотреть. Когда он заметил, что я даже в сознании, он стал хохотать. Нэнси — та совсем в истерику впала, тогда Эрни врезал ей по щеке раз, другой, чтобы её утихомирить. И пока её охаживал, он мне подмигнул — мол, продолжай изображать мертвого. А на большее я тогда и не был способен.

— Зачем ему понадобилось разыгрывать эту комедию? Чего он добивался?

— Он хотел её взять на понт. Она-то подумала, что убила меня, а ему хотелось её в этом убедить. Вот он мне и подмигнул, а ей пригрозил сейчас же сообщить в полицию, что она меня убила, и сказал, что ей обеспечен электрический стул. Нэнси совсем обезумела. Она рыдала и умоляла её отпустить. Она кричала, что не хотела меня убивать, а потом сболтнула, что у её папаши денег куры не клюют и что он Эрни озолотит, если он её отпустит. Душераздирающее было зрелище. — Шарма покачал головой. — У меня чуть сердце не разорвалось.

— Но вы тем нем менее продолжали исполнять предложенную вам Гриром роль?

— А что мне оставалось делать? Если бы я сорвал задумку Грира, он бы мне шею свернул. Думаете, не свернул бы?

— Продолжайте, Шарма.

— Так, на чем мы остановились? Ах да, она, значит, рыдает и умоляет её отпустить, а он ей говорит, что только деньгами делу не поможешь и единственная возможность для неё избежать электрического стула — это беспрекословно делать то, что он скажет, и не спорить. Трудненько ему пришлось пока он заставил её согласиться, но в конце концов он уложил её в эту вот самую койку и начал обрабатывать. Это просто с ума сойти — я тут лежу изображаю мертвого, а Эрни скачет на этой девице как жеребец, а девица рыдает в голос — у меня чуть сердце не разорвалось от её рыданий — а Эрни хохочет, точно все это какая-то невероятная хохма. Потом он присел передохнуть, а ей говорит, что не о чем беспокоиться, пока она ему беспрекословно подчиняется. Он пообещал ей избавиться от трупа и что, мол, если она будет держать рот на замке, никто никогда не узнает, что она меня убила. Ну, можете себе представить картину: этот жирный боров сидит набирается сил, чтобы снова её уделать, она лежит в моей кровати, рыдает и благодарит его за доброту, а я… Повторяю, от всего этого я чуть разрыв сердца не получил.

Он склонил голову.

— Вон видите шрам? Это она меня так шарахнула по башке пепельницей. Шрам небольшой, но крови было столько, точно она мне ножом по горлу полоснула.

— Сочувствую вам. — пробормотал я. — Продолжайте.

— Да я все рассказал. Он ещё пару раз её оседлал, а потом увез то ли домой, то ли ещё куда. Больше я её не видел. Я только знаю, что он забавлялся с ней, как кот с мышонком. И все мне рассказывал, что вот, мол, провел с ней очередной сеанс сексотерапии — и при этом хохотал как сумасшедший.