Хищник - Ридпат Майкл - Страница 74

Позавтракав у себя в комнате, Крис собрал и упаковал вещи. Потом вышел из дома, поймал такси и велел шофёру ехать через весь город в сторону туннеля Линкольна. Когда на одном из перекрёстков красный свет сменился зелёным, он неожиданно для таксиста велел ему поворачивать на север. Таксист удивлённо хмыкнул, но распоряжение клиента выполнил. Крис посмотрел в заднее стекло автомобиля. Улицы были забиты машинами, мчавшимися во всех направлениях. Если кто-то его и преследовал, то в этот момент наверняка потерял его из виду. А может, и нет. Попеременно сворачивая то влево, то вправо, они добрались до Десятой авеню, пересекавшей Верхний Вест-Сайд. Здесь Крис оглянулся снова, но так и не смог определить, преследует его кто-нибудь или нет. Сидевший за рулём шофёр-индеец решил, должно быть, что его пассажир рехнулся, но Крису было на это наплевать.

Офис доктора Марсии Хорват располагался в пятиэтажном здании на тихой улочке. Крис, оставив водителю щедрые чаевые, выпрыгнул из такси и, оглядев совершенно пустынную улочку, вбежал в здание. Было без десяти девять, и доктор Хорват уже ожидала его.

Он дал бы ей лет пятьдесят — коротко стриженные седые волосы, уверенность в осанке. Рабочий кабинет её был действительно предназначен для работы, а не для приёма гостей. Ни тебе кожаных кушеток, ни зелёных растений в горшках. Компьютер на столе, таблицы и стеллажи с книгами на стенах, большие светлые окна — ничего лишнего. Комната больше походила на контору адвоката или менеджера, нежели на кабинет практикующего психолога.

Времени у этой дамы было мало, о чём она сразу, без обиняков и заявила.

— Чем могу вам помочь, мистер…

— Шипеорский, — сказал Крис. — Я хотел бы поговорить с вами о «Блумфилд Вайсе».

— Ясно… Не скрою, в своё время «Блумфилд Вайс» приглашал меня для консультаций. Но, хотя это было много лет назад, я не могу разглашать полученную там информацию, это было оговорено соответствующим соглашением.

— Я понимаю, — сказал Крис. — Поэтому давайте сделаем так: я буду говорить, а вы сами решайте, что комментировать, а что — нет.

— В таком случае начинайте.

— Десять лет назад я занимался по программе «Блумфилд Вайса». Слушатели курсов сдавали психометрический тест. Я так и не получил результатов этого теста, да, признаться, вообще о нём забыл. Но в связи с некоторыми обстоятельствами я вспомнил о нём и пришёл к выводу, что, используя его, «Блумфилд Вайс» выявлял слушателей с наиболее агрессивным типом поведения.

— Да, это правда.

— Кроме того, я знаю, что вы были в группе психологов, проводивших этот тест.

— И это соответствует действительности.

— Что вы думаете об этом тестировании?

Доктор Хорват впервые улыбнулась, что добавило ей женской привлекательности и избавило от излишней строгости.

— Поначалу мне было просто интересно. Я всегда знала, что представители других крупных контор или банков лицемерят, заявляя, что тестирование проводится исключительно с целью отбора наиболее благородных и честных людей из числа сотрудников для последующего их продвижения на руководящие должности. На самом деле психометрическое тестирование не рассчитано на выявление «хороших» или «плохих» людей. У нас нет также такого понятия, как «прошёл» тест или «не прошёл». Люди имеют разные достоинства и недостатки, выявление которых помогает установить, насколько они приспособлены к выполнению той или иной работы. В «Блумфилд Вайсе» давно уже пришли к выводу, что некоторые руководители обладают качествами, которые могут быть полезными для дела, но вызывают негативное отношение окружающих — тех же слушателей курсов, например.

— О каких качествах вы говорите?

— Ну, если вы учились на курсах, то сами можете догадаться. Агрессия, например. Желание одержать верх любой ценой. Способность лгать, глядя в глаза. Умение манипулировать людьми. Определённая безжалостность и даже склонность к насилию.

— К насилию? — переспросил Крис.

— Многие банковские агенты очень агрессивны и способны к насилию — разве вы сами этого не замечали?

— Да, должно быть, такие есть, — неопределённо сказал Крис.

— Цивилизованное общество пытается сублимировать склонность к насилию разными способами. Самые известные из них — это спортивные игры и другие зрелища, когда толпа собирается, чтобы поглазеть на что-нибудь такое, что повышает выброс адреналина. Продажи и покупки на фондовом рынке тоже один из видов сублимации. Вы же сами банковский агент! Неужели у вас никогда не появлялось желания доминировать на рынке ценных бумаг? Занять ведущее положение?

— Готов признать, что появлялось, — сознался Крис.

— Что и требовалось доказать, — сказала доктор Хорват.

— Почему вы перестали сотрудничать с «Блумфилд Вайсом»?

— Боюсь, этого я вам сказать не смогу.

Доктор Хорват смотрела на Криса стеклянными глазами, выражения которых он не мог расшифровать.

— Позвольте мне вам в таком случае предложить свою трактовку. Вы проводили психометрическое тестирование слушателей, все больше углублялись в это дело, и в один прекрасный день вам вдруг пришло в голову, что эти люди могут быть опасны — по-настоящему опасны для общества. Вы докладывали об этом начальству, но оно не разделяло вашей тревоги. После того, как Стиви Матцли — один из тех, кого вы тестировали, был обвинён в изнасиловании, вы запаниковали и стали задавать себе вопрос: а нет ли среди служащих банка других столь же опасных для общества людей? Потом, естественно, вам пришёл в голову другой вопрос: если такие люди есть, то кто они?

— Я этого не отрицаю. Люди такого склада в «Блумфилд Вайсе» имелись, — сказала доктор Хорват. — Но я не стану называть вам их имена. Кроме того, мне непонятен ваш интерес; по-моему, в «Блумфилд Вайсе» вы уже не работаете?

— Да, я ушёл из банка три года назад. Но я был свидетелем гибели одного из слушателей. Его звали Алекс Леброн. Он упал с борта яхты и утонул. Вы, кстати, его не помните?

— Почему же? Помню, — сказала доктор Хорват. — Если не ошибаюсь, его смерть произошла при странных, подозрительных обстоятельствах.