Гиблое место - Рибенек Александр Вадимович - Страница 33

— Ты был весь в порезах, — сообщил ему Дворянкин. — А я в горах был. Полез по склону без страховки и застрял. Ни назад, ни вперед… Таким образом, вид каждого из нас соответствовал той ситуации, в которой мы оказались в своих снах. То есть, каким-то образом наши сны вылились в реальность. Вспомните, ведь на Мошнове, который бодрствовал, одежда не изменилась… Как это вписывается в твою схему, младший лейтенант?

Свинцов пожал плечами.

— Я и говорю — массовая галлюцинация!

Дворянкин покачал головой.

— Какая массовая галлюцинация? Откуда я мог знать, что видел во сне старшина, или, скажем, Бельский? И потом… Посмотри-ка вот на это, — и лейтенант извлек откуда-то моток веревки и альпеншток. — Это мой альпеншток. Вот и меточка есть, «А.В.Д»… Откуда это здесь взялось?

— Ладно, давайте подведем итоги, — сдался Свинцов, который и сам понимал, что вряд ли можно все объяснить массовой галлюцинацией. — Что мы имеем? Какое-то неизвестное науке воздействие. Исходя из этого, я, как командир группы, принимаю следующее решение: отныне, пока мы будем находиться в границах «гиблого места», в ночной караул ходить только по двое. В задачу часовых будет входить не только наблюдение за окружающей обстановкой, но и за своими товарищами. Их обязанностью будет поднятие тревоги в случае обнаружения чего-нибудь странного. Неважно чего — внешнего вида, поведения или еще чего-нибудь вроде того, что мы наблюдали этой ночью. Всем ясно? Это приказ!

Бойцы сразу подтянулись. Вот так! Легче было отдать приказ, чем пытатся объяснить им то, чего никто из них не понимал и не мог понять.

— Этой ночью мы израсходовали слишком много боеприпасов, поэтому без нужды не стрелять. Патроны беречь. И ничего здесь не трогать, ничего ни есть, ни пить. А теперь — подъем и вперед! Что бы ни случилось, нам надо выполнить задание!

— А что будем делать с Глухих? — поинтересовался Дворянкин.

— С Глухих?.. — Свинцов задумался. — Боюсь, мы его не сможем найти. Да и времени на это нет. Сначала возьмем Шредера с Головиным, а потом займемся его поисками. Все, пошли…

С рассветом Шредер и Головин двинулись дальше, в глубь «гиблого места». Поначалу идти было трудно, но вскоре они наткнулись на тропинку, которая вроде бы совпадала с направлением их поисков. Было непонятно, откуда она взялась, если в этих местах не было никакого зверья. Впрочем, то, что они не встретили животных на своем пути, еще не означало, что их в зоне вообще не было. В кого-то же стреляли ночью их преследователи!..

Эриху сейчас было особенно трудно. Ему все время приходилось быть в напряжении. «Гиблое место» продолжало атаковать его подсознание, приходилось постоянно держать защитный барьер, чтобы хоть как-то ограничить влияние зоны на них. Это стоило ему огромных физических и духовных сил, он чувствовал, что постепенно сдает свои позиции. Сознание туманилось, перед глазами появилась какая-то странная пелена, и сколько Шредер не тер глаза, ему не удавалось ее смахнуть…

Он пришел в себя оттого, что ударился головой о дерево. В глазах потемнело, Шредер покачнулся и упал. В висках стучало, волнами накатывала тошнота. Он настолько ослаб, что ему с трудом удалось подняться на ноги, и то с помощью Головина.

— Что с вами, господин майор?

— Ничего, все в порядке, — ответил Шредер.

— Может, отдохнем немного?

Он отрицательно мотнул головой.

— Нельзя, погоня уже близко!

Шредер чувствовал, что защита двух человек отнимает у него слишком много сил. В этом случае она была неэффективна. Он не мог больше защищать их обоих, в противном случае это грозило тем, что рано или поздно он упадет и уже больше не встанет. И Шредер принял решение…

Жалко, конечно, было проводника, но другого выхода из сложившейся ситуации он не видел. Заблудиться Шредер не боялся: мог вернуться обратно по невидимому, но вполне ощутимому при его способностях следу. Он снял с Головина защиту и заключил в невидимый кокон себя. И сразу стало легче, ощущение чужеродного проникновения ослабло, хотя и не исчезло совсем. Он убрал руку Головина, поддерживающего его, и шагнул вперед…

Они стояли на краю приветливой полянки. Головин хотел уже было шагнуть вперед, но Шредер остановил его. На первый взгляд ничего необычного в этой полянке не было, но он чувствовал, что это не так.

Шредер осторожно прощупал ее. Под травяным покровом скрывалось нечто большое и очень опасное. И не трава это была, а только очень искусная имитация.

— Сюда не пойдем, — сказал он. — Обойдем стороной.

— Почему? — удивился Головин.

Шредер ничего ему не ответил. Да и как объяснить, если сам точно не знал, что это такое. С подобным в жизни ему еще не приходилось сталкиваться, но он знал, что если они пойдут через эту поляну, им не суждено будет дойти до ее противоположного края…

Они собрали вещи и двинулись дальше. Свинцов давно уже понял, что Шредер с Головиным держат путь в глубь «гиблого места». Конечно, никаких оснований быть уверенным в правильности такого решения у него не было. Но он почему-то не сомневался в этом, шел уверенно и вел за собой людей. Словно кто-то подсказывал ему, куда идти.

Ощущение, что кто-то копается в его мыслях, не пропадало. А потом опять пришли воспоминания…

Вечером, после того злополучного собрания, у него состоялся серьезный разговор с отцом. Звягинцев не зря сказал, что они пересмотрят свои слова. Уж он-то знал, что секретарь райкома партии сможет вправить мозги непонятливому сыну.

После разговора с секретарем райкома комсомола отец пришел разъяренным, как бык. Они долго беседовали, то повышая голос до крика, то снижая до шепота. Спорили до хрипоты, легли спать уже под утро. Отец сумел сделать то, чего добивался. Он стал припоминать некоторую странность в поведении Головина-старшего, подозрительных на его взгляд людей, появлявшихся время от времени в сторожке лесника.

Остаток ночи он не спал, все думал, размышлял. И пришел к решению, что отец Васьки все-таки был виноват. А вот его друг, конечно же, об этом и не подозревал! Васька был хорошим комсомольцем и уж наверняка бы не стал молчать, если бы заподозрил что-нибудь неладное. Ему захотелось поговорить с ним, и с утра пораньше он отправился к сторожке…