Прорицательница - Резник Майкл (Майк) Даймонд - Страница 6

— Он не знал, что я в доме. Никто не знал.

— И поэтому он не предпринял никаких мер предосторожности, даже дверь хорошенько не запер, рассчитывая, что ни один любитель наживы не будет к нему ломиться? На мой взгляд, очень и очень сомнительно.

— У него явно не было сообщников, — ответила Мышка. — Или их к тому времени перестреляли. В любом случае не мог же он смотреть за девочкой каждую секунду.

— Я так понимаю, что именно это он и делал к тому времени уже на восьми мирах.

Мышка выглядела раздраженной:

— Почему, как только ты обнаружишь, что находишься в незнакомой ситуации, то становишься самым большим параноиком на Границе?

— Нет, я вовсе не против незнакомых ситуаций, — ответил Мерлин, повел в воздухе рукой и вытащил из него букет. — Я даже не против непонятных ситуаций. Но эта ситуация не просто незнакомая и непонятная; я чувствую, что запахло опасной ситуацией, а это мне уже не нравится.

— Ну, — сказала Мышка после минутного молчания, — ничего не поделаешь. Она здесь, и, пока мы не сможем вернуть ее тому, кто заплатил Олли Три Кулака и Смиту Могиле за ее поиски, она остается здесь.

— Посмотрим.

— Она останется здесь, Мерлин, — твердо сказала Мышка. — После всего того, что ей довелось пережить, я не собираюсь бросать ее в какой-нибудь дыре на Границе одну, без друзей и без родственников.

— Хорошо, хорошо, — сказал он, сдаваясь. — Я узнаю этот тон. Она остается, пока мы не найдем того, кто заплатит за ее возвращение.

— Не стоит так огорчаться по этому поводу, — добавила Мышка.

— А почему бы и нет? — отозвался Мерлин. — У меня все те же вопросы, что час назад; ни один из них не отпал просто потому, что у тебя на все есть готовый ответ. — Он помолчал. — Единственное, что изменилось с начала разговора, так это одно: теперь окончательно ясно, что нам надо кормить еще один рот.

— Это очень маленький рот.

— Это очень много где побывавший, очень загадочный маленький рот, — поправил ее Мерлин.

ГЛАВА 3

Корабль коснулся поверхности Чероки на совершенно голом участке земли в миле от единственного здешнего города, Приюта Торговца. Обычно Мерлин и Мышка отправлялись в город и снимали комнату в местном отеле, просто чтобы вырваться хоть на некоторое время из надоевшей тесноты своих кают, но теперь, не желая афишировать присутствие путешествующей с ними маленькой светловолосой девочки, они остались на ночь в корабле.

Они приземлились в глухую полночь, и, когда желтое солнце Чероки поднялось над кроваво-красными песчаными дюнами и бесплодными скалистыми холмами, оставили Пенелопу на корабле и отправились в город.

Как и большинство таких Приютов Торговца на Внутренней Границе, этот вырос вокруг первого на планете бара и первого же публичного дома. Были здесь пара дешевых отелей, два-три ресторана, второй публичный дом и еще три бара, ангар для частных кораблей, почта, обслуживавшая не только Чероки, но и все пригодные к заселению миры в радиусе пяти световых лет, закрытая за ненадобностью правительственная контора по регистрации заявок на месторождения, магазин охотничьего снаряжения, семь экспортно-импортных компаний, небольшая пивоварня, два универсальных магазина и примерно пятьдесят куполообразных жилых домов

Когда-то Чероки был добывающим минералы миром, но после того, как его ограниченные запасы алмазов и урана были исчерпаны, исчезла и основная причина, по которой его некогда колонизовали, так что теперь Чероки служил в основном торговой базой и опорным пунктом для дозаправки кораблей, отправлявшихся к Новейшей Гебриде, Океании III и прочим более занимательным планетам, что были ближе к центру Галактики. Осталось на Чероки всего несколько тысяч человек; планета стала настолько пустынной, насколько это вообще возможно для все еще населенного мыслящими существами мира.

Мышка остановилась у почты и стала просматривать многочисленные объявления в надежде найти какое-нибудь упоминание о пропавшей девочке лет десяти со светлыми волосами, но ничего, кроме голограмм разыскиваемых преступников, не обнаружила. Потерпев неудачу в своих поисках, она направилась к самой большой местной таверне, где стала ждать Мерлина, который пытался узнать какие-нибудь новости о Пенелопе и ее семье на станции подпространственной связи.

Таверна оказалась действительно довольно большой. Вдоль одной из стен помещалась длинная деревянная стойка, в задней части зала гудели несколько игровых автоматов, посередине кучкой расположились круглые столики. Троица ленивых вентиляторов под потолком неторопливо вращалась, пытаясь разогнать по сторонам душный воздух. Над баром повисла в воздухе голограмма пышнотелой обнаженной брюнетки, испещренная следами от сотен стрел для игры в дартс. Вездесущая красная пыль Чероки покрывала пол таверны и, похоже, наполняла даже неподвижный воздух.

Клиентура бара напоминала население большинства подобных Приютов Торговца, коих Мышке довелось посетить немало: смесь иножителей и людей, некоторые откровенно богатые, некоторые столь же откровенно бедные, все в погоне за мечтой о легком богатстве, которую Внутренняя Граница всегда дарила и редко осуществляла.

Два лодинита с шевелящейся, несмотря на неподвижность воздуха, рыжей шерстью занимали один из столов и увлеченно играли в джабоб, довольно быстро ставшую популярной на Внутренней Границе карточную игру. В углу, явно кого-то ожидая, примостился высокий изможденный канфорит. Остальными посетителями, сидевшими за столиками по двое или по трое, были люди. На некоторых было шелковое или атласное одеяние, блестящая настоящей кожей обувь и сверкающее новое оружие; другие, еще не успевшие разбогатеть или, что вероятнее, промотавшие все, что успели заработать, носили запыленную, поношенную одежду старателей. Две девушки из находившегося неподалеку публичного дома присели у стойки и что-то пили, но по некоего рода обоюдному соглашению никто из присутствовавших не приближался к ним и даже не обращал на них внимания, не желая прерывать их обеденный перерыв.

Мышка присела за свободный столик, провела несколько беспокойных минут в ожидании Мерлина и наконец заказала кружку местного пива. Пиво было горькое, но утоляло жажду, которую Мышка заработала, прогулявшись по горячим, запыленным улицам, так что она быстро допила кружку и заказала еще.

Через минуту вошел Мерлин и присоединился к ней.

— Какие успехи? — спросил он, усаживаясь на стул со старомодной высокой спинкой.

— Никаких. А у тебя?

Он покачал головой.

— Ни черта. Что нам, интересно, теперь делать?

— Отыграем сегодня наше представление, а потом летим отсюда. Такие планеты хороши только один день. Черт возьми, я даже сомневаюсь, что смогу украсть достаточно, чтобы расплатиться за дозаправку.

— А девчонка? — спросил Мерлин.

— Здесь она точно не останется, — твердо сказала Мышка. — Полетит с нами дальше, пока мы не узнаем о назначенной награде или по крайней мере не найдем для нее безопасного местечка.

— Хорошо бы поскорее, — заметил Мерлин. Он встал и пошел к стойке заказать себе выпить. Когда он вернулся и сел, от бара отошел высокий худой человек и приблизился к их столику. Его антрацитово-черная одежда была тщательно подогнана и отличалась заметным отсутствием пыли, ботинки были сшиты из синей с белым шкуры какого-то экзотического полярного животного, а за поясом торчал небольшой ручной топор.

— Не возражаете, если я к вам присоединюсь? — спросил он, придвинул стул, смахнул с него остатки красной пыли носовым платком и сел.

— Мы разве знакомы? — подозрительно спросил Мерлин.

— Я почти уверен, что нет, — сказал высокий. — Но достаточно того, что я знаю вас.

— Вот как?

Человек кивнул.

— Вы тот волшебник, что промышляет на планетах Внутренней Границы, так?

— А кому это интересно, с позволения спросить?

— Меня зовут МакЛемор, — представился человек. — Джек Мачете МакЛемор. Может, вы слышали обо мне раньше?