Аванпост - Резник Майкл (Майк) Даймонд - Страница 32

Зато меня очень интересовала Звезда Вифлеема, самая красивая синекожая девица, которую мне доводилось видеть. Мутант, с синей кожей и оранжевыми глазами, в остальном она могла дать фору Золушке. Уж извини, но это правда.

Впервые я увидел ее на Прего Миноулли IV. Она как раз выходила из отеля, и я влюбился в нее с первого взгляда. Сомневаюсь, что она заметила меня, но какое это имело значение? Мое сердце так и выпрыгивало из груди, в горле пересохло, ладони вспотели, и по собственному опыту я знал, что это симптомы вечной любви.

Пару часов я болтался в вестибюле отеля, чтобы выразить ей свои чувства, подхватить на руки и унести в номер, где мы могли провести медовый месяц, но она вернулась в сопровождении плотного, коренастого мужчины в тюрбане и плаще, усеянных звездами и полумесяцами. Я сразу подошел и галантно ей поклонился.

— Мэм, я восхищался вами издалека, но пришло время объявить о моей самозабвенной любви и восхититься вами вблизи.

— Оставь нас в покое! — буркнул мужчина, толкнув меня в плечо. Выше он просто не доставал.

Первым ударом я врезал ему по ребрам, вторым вышиб девять зубов, мягко намекая на то, что не следует так разговаривать со мной, но, когда повернулся к синекожему идеалу женственности, она уже исчезла в кабине воздушного лифта. В отеле было порядка тысячи пятисот номеров и я уже собрался вышибить двери всех, но найти ее, когда подумал о более быстром и не столь утомительном способе. Шагнул к лежащему на полу парню в тюрбане, оттащил его к стене, присел рядом.

— Привет, сосед.

С криком ужаса он свернулся в позу зародыша.

— Да перестань. — Я развернул его, стараясь не обращать внимания на треск и хруст костей. — Я же не хотел причинять тебе вреда. Просто не люблю, когда меня толкают недомерки в тюрбанах, а потом, ты стоял между мной и самой прекрасной женщиной галактики.

— Мне нужен врач.

— Действительно, раньше я этого не замечал, но ты сильно шепелявишь, дружище.

— Я не шепелявил, пока ты не вышиб мне все зубы, — фыркнул он.

Вернее, плюнул, потому что теперь ничто не мешало слюне вылетать изо рта.

— Ты ко мне несправедлив. — Я силком раздвинул ему челюсти. — У тебя осталось еще много зубов, как минимум дюжина… и если ты хочешь их сохранить, начинай-ка отвечать на мои вопросы.

Он хотел что-то сказать, но лишь всхлипнул.

— Эта синекожая леди, с которой ты пришел. Как ее зовут?

— Звезда Вифлеема.

— Вифлеем — это что, пьеса, фильм? — спросил я в надежде услышать, что это стрип-шоу.

— Ее имя! — проверещал он. — А теперь отпусти меня.

— Скоро отпущу, — пообещал я. — Поверь мне, сидеть на твоей груди — удовольствие маленькое. Но, раз я собирался провести остаток дней с этой леди, хотелось бы узнать о ней побольше. Для начала скажи, где она работает?

— Она и я работаем на одной планете, — ответил он, а потом отключился, то ли от страха, то ли от недостатка воздуха.

Мне не хотелось общаться с местными жандармами, которые все еще злились на меня за стычку в баре «Аристотель», после которой полдесятка их коллег попали в больницу, поэтому я поднял парня в тюрбане, перекинул через плечо, вынес на свежий ночной воздух и бродил по городу чуть ли не час, пока не нашел пункт экстренной помощи, где его и оставил.

(Мне следовало задать вопрос-другой, когда я увидел, что остальные пациенты — животные, но по крайней мере ветеринар работал и ночью, чего я не мог сказать об этих богатых, закормленных врачах.)

Вернувшись в отель, я спросил портье, где мне найти Звезду Вифлеема. Он вытащил на трехмерный дисплей компьютера карту звездного неба и уже начал искать, но я схватил портье за шиворот, пару раз тряхнул, чтобы убедиться, что привлек его внимание, и вежливо сообщил ему, что Звездой Вифлеема может быть что угодно, включая и небесное тело, но интересующая меня носит обтягивающее платье и живет в отеле.

Он извинился и приказал механическому уборщику подтереть маленькую лужу, образовавшуюся на полу, после чего сверился с регистрационной книгой. И внезапно побледнел, как полотно.

— Такое ощущение, что ты увидел призрака, — заметил я.

— Я просто представил себе, что сейчас будет.

Я не понял, что он хотел этим сказать, да меня это и не интересовало.

— Так в каком она номере?

— Она выписалась полчаса тому назад, — ответил портье и сжался, будто ожидал, что потолок рухнет ему на голову.

— И куда она поехала? — спросил я.

— Сейчас посмотрю. — Он буквально уткнулся в компьютер носом.

— Знаешь, — заметил я, глядя на его руки, — тебе надо обратиться к врачу до того, как тремор усилится.

— Я так и сделаю, как только закончится смена. Ага, она успела на лайнер, улетевший на Данте II.

— Что еще ты о ней знаешь? — я надеялся, он скажет мне, замужем ли она, а если да — любит ли своего мужа.

— Только то, что ее спутник назвался ассистентом Мага Клубящихся Туманов.

— Мага Клубящихся Туманов? — повторил я, гадая, а есть ли хоть у кого из участников этой истории, за исключением меня, нормальные имя и фамилия.

— Да, — кивнул портье. — Я его никогда не видел, но говорят, что он может предсказывать будущее, объяснять все тайны Вселенной и даже знает, как лягут кости.

— С таким не грех и подружиться, — признал я. — Надеюсь, он не писаный красавец?

— Он — мастер магии, — ответил портье. — Для такого внешность ничего не значит.

Меня больше волновало другое: что значит внешность для Звезды Вифлеема, но я оставил эти мысли при себе, отправился в космопорт, поднялся на борт своего корабля и направил его к Данте II, планете звездной системы Вергилий, затерявшейся в Спиральном Рукаве.

Путь туда занял большую часть двух недель, и за это время моя любовь к Звезде Вифлеема выросла и окрепла. Я уже все решил за нас обоих, и оставался только один вопрос: позволит ли она звать ее просто Звездой? Уж очень не хотелось всякий раз обращаться к ней Звезда Вифлеема.

После приземления я прошел через таможню, быстрее, чем обычно, потому что обо мне в такой глуши не слышали, и отправился на поиски Звезды. Остановил первого встречного с намерением спросить у него, где я смогу найти Мага Клубящихся Туманов, но он остался лежать там, где упал. После восьми или девяти минут ожидания терпение мое лопнуло и я зашагал дальше.