Дом в центре - Резник Леонид Михайлович - Страница 10

Приходить в себя я начал лишь в час дня. Наташа с Ирой еще спали. Так как никто из нас не работал, никого и не могло волновать, рабочий сегодня день или выходной. Я даже не помнил числа. И только когда напряг намять, до меня дошло, что вчера закончился срок, отпущенный мне отцом на безмятежное существование. Он не вернулся, значит надо срочно прятать мать и приступать к его поискам. Куда спрятать? Так-так-так… Конечно, туда, где много народа, притом случайного. Например, на курорт. Ах, да! Надо выпроводить двух спящих красавиц.

— Что я буду делать на курорте? — спросила мама.

— Что все делают. Отдыхать.

— Но я же не устала, я всю жизнь отдыхаю.

— Тогда будешь работать. Рисовать море. Как Айвазовский. Идет?

Мать недоумевала и долго возражала. Даже сославшись на папино пожелание, чтобы она обязательно с сегодняшнего дня отправилась на отдых, я не мог ничего добиться. Как не хотелось мне ее пугать, но все же пришлось намекнуть, что оставаться в Доме чревато опасностью для жизни. Она сникла, в глазах опять появились слезы.

Упоминание об Айвазовском остановило мой выбор на Феодосии. Хоть я и никогда в ней не был, Феодосия показалась мне городом достаточно курортным, но не таким перенаселенным, как Сочи и Ялта. «Заказав» стандартный рекламный набор цветных открыток «Феодосия», я выбрал подходящий вид на городскую улицу, и после недолгих сборов мы с матерью уже стояли на ней. Расспросив людей, мы добрались до вокзала, а там, не торгуясь, сняли комнату у приятной пожилой женщины. Я довел мать до ее временного жилья, передал ей толстенную пачку денег и попрощался. Впереди было самое трудное.

Остаток дня прошел в размышлениях. Что я мог? Да ничего. Кроме фотографий Кардинала, отец оставил мне фотографию еще одного старичка, почему-то названного Атлантом. По словам отца, тот казался неплохим человеком, жил в соседней квартире, кое-что знал и обязан был помочь. Но как найти этого Атланта? Интересно, о чем думал папаша, поручив мне миссию подстраховки и не снабдив никакими инструкциями? И думал ли он вообще? Привык в одиночку действовать, эгоист чертов. Супермен… Куда его занесло? Неужели попался исламским фанатикам в лапы?..

Дурные мысли лезли в голову. Чтобы избежать бессонницы, я решил было позвонить Наташе и позвать ее в гости, но скоро передумал. Никто не должен был отвлекать меня, только тогда есть шанс до чего-нибудь додуматься. Лучше как следует помучиться на тренажерах.

На следующее утро я был разбужен телефонным звонком. Незнакомый мужчина позвал Сергея Кононова и сказал, что хотел со мной поговорить по очень важному делу. Себя он назвал Николаем. Я подумал, подумал и согласился. Встречу назначили у меня через час. Отказаться я не мог. Вдруг это было связано с отцом?

Я быстро оделся, позавтракал без особых деликатесов и приготовил свой «Смит и Вессон» с глушителем. Мало ли что.

Николай оказался парнем лет тридцати, одетым в джинсы с огромным количеством ремешков и карманчиков. Он осмотрел комнату (я полностью сменил обстановку, сделав ее абсолютно аскетической) и остался в недоумении. Кажется, Николай даже забыл, о чем собирался говорить.

— До нас дошла кое-какая информация, — начал он. — Люди говорят, что у тебя какой-то канал есть. Можешь любой товар из-за границы сюда переправить.

Приплыли, подумал я. Или Наташка, или Ирка трепанула. Но виноват один я. Да еще коньяк проклятый. Что я нес, когда хвастался? Вот бы вспомнить. Ой, трепло!.. Какое трепло! Что же дальше?

— Нам кажется, что у тебя нет возможностей для отдачи?

— Чего-чего?

— Тебе некому продавать. А возможность есть. У нас. Мы можем договориться. К взаимной выгоде.

— Кто такие «мы»?

— Мы? Я, приятели мои. Деловые ребята. У нас всегда все четко.

— Мафия, значит? — Слово выскочило на язык само собой.

— Да какая это мафия! — Николай засмеялся. — Мы никакой крутизной не занимаемся. Это сейчас мода такая везде мафию совать. Мясо воруют — мясная мафия. Спиртным торгуют — алкогольная мафия, вот у тебя в соседнем доме обитает, со всего города туда люди ездят. Этих мафий — как собак нерезаных. Ну, пусть и у нас мафия, как тебе нравится.

Я задумался. В отсутствие отца меня окружало полное одиночество. Где-то бродил мифический Атлант, но толку от него пока даже не предвиделось. Легче всего послать этих мафиози подальше, хотя могут и разозлиться, попытаться нагадить. Ну их, не боюсь. А что, если использовать эту шайку? Попробуем…

— Может, и договоримся, — сказал я. — Но у меня одно условие.

Николай был весь внимание.

— Никаких наркотиков, никакой валюты, никакого оружия.

— Конечно, конечно, — гость сделал обиженное лицо. — Не надо. Да наркотики с оружием мы и сами могли бы на экспорт… Не надо нам этого добра. Нас вещи более простые интересуют. Аппаратура, тряпки, косметика. Уговор простой: мы заказываем партию и платим за нее три четверти рыночной цены. Идет? Я считаю, это очень даже по-божески. Никаких проблем со сбытом, никакого риска, если с твоей стороны все чисто.

— Не знаю, что будет дальше, но сейчас я хотел бы рассчитаться немного по-другому. Пока у меня нет нужды в деньгах, и я предлагаю плату натурой.

Глаза у Николая полезли на лоб.

— Нет-нет. Не то, что ты думаешь. Пусть пара ваших ребят отработает эти деньги. Проследит за кое-кем… Мне нужны новые люди, чтобы никто из наших не засек. Подозрение есть, что меня тут маленько обувают.

Николай посмотрел на меня с уважением и Другим непонятным мне чувством.

— Я за всех не отвечаю, — наконец сказал он, — есть люди покруче меня. Но я им все передам.

— Поторопитесь. Сегодня вторник. Люди нужны мне в четверг рано утром. Потом будет поздно.

Предупрежденный в среду по телефону, что мои условия приняты, в четверг я встречал своих «наемников». Оба они были довольно молодые парни, года на три старше меня. Один — красавец в «вареных» джинсах и черной майке, открывающей взгляду неестественно огромные бицепсы, обтянутые загорелой до шоколадности кожей. Второй выглядел попроще и был одет в рубашку с коротким рукавом и брюки, полосатые как матрас. И тот, и другой жевали резинку и пытались выглядеть американскими полицейскими.

— Расслабиться! — скомандовал я, — а то светитесь за версту. Вот фотография клиента. Руки у вас пустые? Так и думал. Вот вам «уоки-токи», засуньте их в эти пластиковые пакеты. Говорить сможете только со мной. Связь между вами — через меня. Мужик этот, — я кивнул на фото Кардинала, войдет в Таврический сад или с Потемкинской, или с Таврической, так что вы разделитесь. Живет он где-то недалеко от входа, надо выяснить, где, наблюдайте за ближайшими подъездами. Как появится, сообщите мне. Ну, а потом смотрите, что он делает, с кем встречается. Когда он выйдет, не знаю, может, весь день примется ждать. И в саду вряд ли что интересное будет: гуляет старичок, и все. Но, в любом случае, работа не пыльная.

Красавчик с дутыми бицепсами вытащил из кармана бумажку.

— Шеф просил передать. Это заказ.

Я окинул взглядом список (слава богу, ничего страшного, банальный ширпотреб) и выпроводил парней «на работу». Сам же включил радиостанцию на прием и принялся зубрить английский. В голову ничего не лезло. Зачем мне английский? Раз я пошел против Кардинала, лучше учить арабский. Или урду? Что я знаю об исламе? Шииты, сунниты… Муллы, аятоллы… Отец, видимо, проштудировал достаточно, он у меня основательный. А я вот шиитов от суннитов не отличу. Читал, еще какие-то друзы есть. Или это уже не ислам?

О том, что Кардинал человек серьезный, я подумал, когда рация ожила в одну минуту одиннадцатого. По-моему, надо быть сверхсерьезным, чтобы выходить на прогулки с такой точностью.

— Говорит «Потемкин». — Голос я не узнал, но так мы договаривались окрестить ребят по дислокации. — Дедуля вышел из подъезда дома номер одиннадцать. Там еще телефон-автомат рядом, веду его.

Потемкинская, одиннадцать. И автомат рядом. Не знаю, меняет ли Кардинал маршрут, но если папаша не найдется, через неделю попробую подкараулить старого придурка. Я переключился на своего второго агента.