Таинственный мистер Кин - Кристи Агата - Страница 9

Мистер Саттерсвейт посмотрел на Харли Кина, словно школьник на учителя, задавшего трудный вопрос.

– Нет, самое сильное потрясение я получил совсем от другого, – медленно произнес он. – И это врезалось в мою память на всю жизнь. Никогда не забуду, как я стоял один возле убитых и смотрел на миссис Скотт. Она лежала на боку. Волосы ее растрепались, а мочка уха была в крови.

И тут мистер Саттерсвейт почувствовал, что сказал что-то жутко важное.

– Ее мочка была в крови? – переспросил Анкертон. – Да, я тоже это заметил.

– Должно быть, при падении миссис Скотт порвала ее сережкой, – сказал мистер Саттерсвейт и тут же понял, что его предположение звучит не совсем убедительно.

– Мойра лежала на левом боку, – заметил Портер. – Значит, у нее было порвано левое ухо?

– Нет, – быстро поправил его мистер Саттерсвейт, – правое.

Инспектор кашлянул.

– Я нашел это в траве. – Он показал искореженную золотую петельку.

– Бог ты мой! – воскликнул майор. – Но так изуродовать сережку при обычном падении невозможно. Такое впечатление, что ее задела пуля.

– А так оно и было! – воскликнул в ответ мистер Саттерсвейт. – В сережку попала пуля. По-другому и быть не могло.

– Да, но вы слышали всего два выстрела, – напомнил инспектор. – Одна пуля не могла, задев сережку миссис Скотт, войти ей в спину. Если первым выстрелом сережку вырвало из уха, а вторым – сразило женщину, то капитан Алленсон должен был остаться в живых. Но только в том случае, если он находился от миссис Скотт не слишком близко. Но он убит, а это значит, что…

– Что она была в его объятиях, – улыбнувшись, продолжил его размышления мистер Кин. – Вы это хотели сказать? Ну а почему бы и нет?

Все удивленно уставились друг на друга. Предположение, высказанное гостем, казалось им абсурдным. Первым опомнился мистер Анкертон:

– Этого не может быть. Чтобы Алленсон и миссис Скотт… Они же были едва знакомы.

– Не знаю, – сказал мистер Саттерсвейт. – Они могли знать друг друга гораздо лучше, чем мы думаем. Леди Синтия рассказала мне, что прошлой зимой в Египте капитан спас ее от скуки. – Он посмотрел на Портера: – Вы сказали, что Ричард Скотт познакомился со своей будущей женой прошлой зимой, в Каире. Так что мистер Алленсон и миссис Скотт могли знать друг друга еще до этого.

– Да, но они у нас сегодня почти не общались, – заметил мистер Анкертон.

– Ну конечно же. Они просто старались друг друга избегать. И понятно почему.

Все с еще большим удивлением посмотрели на мистера Кина. Он тотчас поднялся со стула.

– Вот видите, какую помощь оказал нам мистер Саттерсвейт, – сказал он и повернулся к Анкертону: – Теперь ваш черед.

– Мой? – удивился тот. – Я вас не понимаю.

– Когда я вошел в комнату, вы были очень задумчивы. Так вот, я хотел бы знать, какие мысли вас занимали. Не важно, если они не имеют никакого отношения к трагедии или связаны… с вашим суеверием. Скажите нам, о чем вы думали в тот момент.

– Хорошо, я скажу, – ответил Анкертон. – Только это действительно никак не связано с убийством. Возможно, вы даже посмеетесь надо мной. Видите ли, тогда я думал об окне. Мне очень хотелось, чтобы супруга оставила его в покое и ничего в нем не меняла. Понимаете, у меня такое предчувствие, что если оконное стекло, в котором появляется призрак, убрать, то в нашем доме произойдет несчастье.

Мистер Саттерсвейт и майор удивленно посмотрели на него.

– Но она пока еще не поменяла стекло, – сказал мистер Саттерсвейт.

– Нет, его уже заменили, – возразил Анкертон. – Стекольщик сделал это сегодня рано утром.

– О боже! – воскликнул Портер. – Теперь я, кажется, кое-что понял! Скажите, на стенах этой комнаты панельная обшивка, а не обои?

– Да. А какое это имеет значение?

Майор выскочил из библиотеки. Остальные поспешили за ним. Взбежав по лестнице, Портер вошел в спальню Скоттов. Это была уютная, отделанная кремовыми панелями комната, с двумя выходящими на юг окнами. Майор провел руками по ее западной стене.

– Где-то здесь должна быть пружина… Ага! Вот она!

Раздался тихий щелчок, и часть деревянной панели откинулась от стены. За ней оказалось окно. В одной раме было грязное стекло, а в другой – новое и чистое. Портер быстро наклонился и что-то поднял с пола. Затем он вытянул руку перед собой и разжал ладонь. На ней оказался маленький кусочек пушистого страусового пера. Майор вопросительно посмотрел на мистера Кина. Тот в ответ молча кивнул, подошел к шкафу и открыл его. Там лежало несколько шляпок убитой миссис Скотт. Мистер Кин достал одну из них – с широкими полями и кудрявыми страусовыми перьями. Эту шляпку Мойра надевала, когда каталась на лошади.

– Представим себе крайне ревнивого мужчину, – мягким голосом произнес мистер Кин. – Этот мужчина не однажды останавливался в этой комнате и знал, как снимается загораживающая окно панель. И вот в один прекрасный день он ее снимает и выглядывает в окно. А из него, заметьте, просматривается весь сад. А там он видит свою жену. И не одну – с мужчиной. Чувство ревности захлестывает его. Он догадывается об их давнем знакомстве. Он приходит в ярость. «Что делать?» – думает обманутый муж. Тут он вспоминает о призраке, идет к шкафу и, достав из него шляпу с перьями, надевает ее. Затем ревнивец снова подходит к окну. Он знает, что если кто-то и посмотрит на него с улицы, то наверняка примет за призрака. Увидев свою жену в объятиях любовника, он стреляет. А он – хороший стрелок. Даже отличный. Когда они падают, он снова стреляет. Пуля попадает жене в сережку и вырывает ее из уха. Затем он бросает пистолет в сад, быстро спускается по лестнице и через бильярдную выбегает из дома.

Портер шагнул к мистеру Кину и в бешенстве прокричал:

– И он позволил, чтобы ее обвинили в убийстве? Он стоял рядом и ничего не предпринял. Почему? Почему?

– Мне кажется, я знаю почему, – ответил мистер Кин. – Правда, это только мое предположение. Представьте, что когда-то Ричард Скотт безумно любил Айрис Ставертон. Настолько безумно, что, спустя несколько лет встретив свою бывшую возлюбленную, снова приревновал ее. Можно предположить, что и миссис Ставертон его любила. Однако в поездку по Африке они отправились не одни – с ними был еще один мужчина. И женщина предпочла его, не Ричарда Скотта. Она поняла, что тот гораздо достойнее.

– Достойнее… – задумчиво произнес майор. – Так вы полагаете, что…

– Да, это – вы, – улыбаясь одними губами, ответил мистер Кин и, немного помолчав, добавил: – На вашем месте я бы пошел к ней.

– Конечно же я иду, – торопливо сказал Джон Портер и выбежал из комнаты.

III В отеле «Колокольчики и мишура»

Мистер Саттерсвейт был раздражен. День выдался неудачным. И выехали они поздно, и машина получила уже два прокола. Мало того, шофер свернул не на ту дорогу, и они в конце концов оказались в одном из глухих мест Сейлсбери-Плейн.

Время близилось к восьми вечера, а они все еще находились в сорока милях от Марсвик-Мейнор. Здесь случился третий прокол шины, и это обстоятельство еще больше расстроило Саттерсвейта.

Он нервно расхаживал перед воротами гаража, напоминая маленькую взъерошенную птичку. Его шофер тем временем на повышенных тонах разговаривал с местным автомехаником.

– На все уйдет не менее получаса, – вынес свой приговор специалист по ремонту машин.

– А если быть точным, то минут сорок пять, – заметил Мастерс, водитель Саттерсвейта. – Если, конечно, нам повезет.

– Кстати, а что это за место? – плаксивым голосом поинтересовался мистер Саттерсвейт.

Все же он был джентльменом и, чтобы не обидеть автомеханика, назвал эту дыру «местом».

– Киртлингтон-Маллет.

Название Саттерсвейту ни о чем не говорило. Однако в его звучании он уловил что-то знакомое для себя.

Недовольно поморщившись, мистер Саттерсвейт огляделся. Киртлингтон-Маллет, похоже, состоял из единственной кривой улочки, авторемонтной мастерской и почтового отделения с тремя торговыми лавками напротив. Посмотрев вдоль дороги, мистер Саттерсвейт увидел наконец то, что хотя и немного, но все же подняло его настроение.