Грани реальности (СИ) - Андреева Марина Анатольевна - Страница 25

-- Не заставляй прибегать к магии, -- голос звучит хрипло и, кажется, зло.

А я, понимая, что рассказать что-то всё равно придётся, ломаю голову: о чём стоит говорить, а о чём нет? Ну про ночь с Кхёрном, ясно-понятно умолчу. Дальше?

-- Понимаешь… я из другого мира… -- поднимаю взгляд, желая увидеть его реакцию, и тону в голубых глазах, а информация сама льётся из моих уст, и хотя и удивляюсь этому, и догадываюсь, что без магии не обошлось, а поделать ничего не могу.

-- Значит ты была невестой Кхёрна? Главы божественного пантеона? – невесёлая усмешка. – Повезло, ничего не скажешь. Врагу не пожелаешь такого соперника.

Пожимаю плечами. Из рассказа было ясно, что самозваная, но он на то внимания не обратил.

-- И ты жаждешь вернуться в свой мир, -- констатация факта и грусть в голосе.

Опять не поспорить. Хотя не настолько уже и хочу, но слово «должна» никто не отменял.

-- Там родители… -- отводя взгляд, тихо произношу.

-- А если я найду способ периодически посещать тот мир, -- сказано неуверенно, -- ты останешься? – добавил с надеждой.

О, как бы мне этого хотелось! Но как объяснить моему не в меру практичному отцу: где его дочь, почему вечно вне зоны доступа сети? Попыталась это высказать, но объяснить, что значит «вне зоны» и что такое эта самая сеть оказалось непросто.

-- И ещё этот принц с Эльмой… - вспоминая очередной пункт из бесконечного перечня моих проблем, вздыхает магистр. – Прости дорогая, но ты останешься здесь. Это не похищение и не арест, -- тут же поясняет. – Это необходимая мера для обеспечения твоей безопасности.

Вновь становится не просто грустно – тоскливо! И так опять жалко себя. И так плакать хочется. Хотя… вот допустим смоюсь отсюда, вернусь домой, а что помешает Альранду заявиться туда? И на решение всех проблем у меня от силы недели две, потом родители начнут волноваться. Что предпринять не знаю, но и сидеть на острове сложив ручки не имею права.

В итоге я-таки убедила магистра отпустить меня в гимназию, где я надеялась найти ответы на свои вопросы. Правда с условием, что на ночь мы вместе будем возвращаться сюда, и я ни при каких обстоятельствах не сниму подаренного накануне обручального кольца, являющегося очень мощным защитным артефактом. Он же в свою очередь, заручившись моим обещанием вернуться назад, поклялся найти способ, позволяющий посещать мой родной мир.

Разошлись мы глубоко за полночь. Ощущая себя разбитой после этих дебатов, приняла ванну и уже улеглась в постель, когда посреди комнаты засияло голубоватое свечение, а миг спустя из него вышел… Кхёрн!

-- Шустрая ты! – прошипел бог и в мгновение ока очутившись рядом сорвал с пальчика обручальное кольцо.

«Вот и сдержала обещание», -- мелькнула тоскливая мысль и внезапно навалилось безразличие. Если меня и здесь достали, то я-то в чём виновата? И накатила злость. Нет, не на Элифана. На трижды проклятого, нагло заявившегося в мой маленький сказочный мирок Кхёрна. В памяти всё ещё свежи воспоминания о том дне, когда он, перевернув всё в моих комнатах забрал амулет и как ни в чём не бывало смылся.

Обиженно посмотрела на едва не испепеляющего меня взглядом бога и демонстративно отвернулась, уткнувшись носом в подушку. Со стороны это смотрелось явно по-детски. Вот и Кхёрн, судя по звуку, усмехнулся, а в следующий миг я, несмотря на довольно отчаянное сопротивление, была замотано в собственное одеяло, словно в кокон, переброшена через плечо и… оказалась в квартире Антона! Да – да! Именно в той, что по соседству от родительской «элитки».

Вроде бы радоваться надо. Сбылась самая главная мечта: вернуться домой! И вроде там, на Карпеге, ничего неисполненного не осталось. Ведь и было-то всего два пункта: расколдовать тёзку и найти путь домой. И вот, и то, и другое выполнено, а сердце рвётся от безысходности и тоски. Нет! Конечно, сейчас схожу домой, но потом… потом-то как жить, зная, что там…

Всё же я расплакалась. Сильные мужские руки обняли, прижав к напряжённому, кажущемуся каменным телу. А я всё плакала. Он гладил по волосам. Что-то шептал. Отстранился, взял за руку, отводя куда-то в сторону. За пеленой слёз я ничего не видела. Оказывается, он сел, не забыв и меня усадить к себе на колени. Не знаю, сколько мы так сидели: он, гладя мои волосы и шепча слова утешения, а я рыдая и шмыгая у него на плече.

Сначала хотела ему всё, что наболело, высказать. Но слезы душили, не давая и слова молвить. А потом как-то и нечего говорить стало, ибо…

-- Ты прости, что тогда не сдержался и всё разнёс… -- так же шёпотом произнёс он. – Вдруг осознал, что с этим амулетом ты можешь вернуться сюда… а в твоём мире у меня магии совсем нет. Скроешься, и вовек не найду. Решил -- лучше уж ты там останешься. Вот и психанул. Не злись на меня, маленькая.

М-дя… вот и как после этого что-то высказывать? Нет, ну совсем-то смолчать я не смогла:

-- После того что между нами было, так уходить, это… это…

-- Эй, эй! Постой, ты что это тут надумала? – отлепив всё ещё шмыгающую меня от своего плеча, возмущённо воззрился в мои глаза. – Ты… ты решила, что я… что мы… -- и услышав очередное шмыг, расхохотался.

А вот мне обидно стало. Ничего смешного не вижу. Даже если он хочет сказать, что между нами тогда ничего не было, во что верится с трудом, всё равно это не повод ржать!

– Нет, глупенькая… -- всё так же давясь смехом, придушено выдавил он, -- …ты была настолько пьяна, чтобы я…

Ах ты гад! Значит, так – да? Пьяна видите ли… да, я обиделась! И слезы вмиг пропали. Зло так посмотрела и выпалила:

-- Ох досмеёшься! Вот помогу Альранду Эльму воскресить… -- мстительно наблюдаю, как его челюсть медленно сползает на грудь. – А она говорила обо мне и одном древнем пророчестве…

-- Не такое уж оно и древнее, -- очевидно догадавшись, о чём речь, прошипел Кхёрн. – Откуда ты знаешь эту семейку? Ты ж на Карпеге меньше недели была.

Вот так я ему и сказала! Бесится. А мне не страшно совсем. Почему-то понимаю: ничегошеньки он мне не сделает.

-- И что значит воскресить? – с запозданием смотрит мне в глаза, словно в них можно найти ответ.

-- То и значит! Убила я её. Нечаянно…

-- Нечаянно? – удивлённо переспрашивает. – Это ведьму её-то силы?

Пожимаю плечами, а самой как-то неловко вдруг стало.

-- Во сне, -- буркнула жутко смущенная я.

-- Ладно. С этим мы ещё разберёмся. А теперь, дорогая моя, будь любезна объяснить: какого демона ты делала в родовом замке Винд-Арконте, да ещё и с обручальным кольцом на пальце?

Ну вот спрашивается: зачем было так орать, а? Ну зачем! Итог вполне предсказуем: в руках разгневанного бога, трусливо прижав к голове ушки, сидела маленькая и жалкая я… с трудом сдерживая рвущееся наружу содержимое мочевого пузыря…

Нет, ну дурачкам закон не писан! Эм… оговорочка-то по Фрейду вышла, ибо…

Этот божественный болван, хватая меня за многострадальное пузико, подскакивает и смотря в мои честные-пречестные глаза, во всю свою лужёную глотку, жёстко выделяя каждое слово, вопит:

-- Ты. Моя. Невеста! Слышишь?

А то – нет? Тебя думаю и Китае слышно было.

-- И никто! Слышишь? – ну вот и чего повторяться? – Никто! – вот же заладил! – Никогда не прикоснётся к тому, что по праву принадлежит МНЕ!!!

Ну а я что? Я честно пыталась сдержаться. Сам виноват! Оглушил. И… и выдавил. Стыдно конечно, но в голове мелькнул фрагмент из общеизвестного фильма «Легким движением руки брюки превращаются, брюки превращаются... в оригинальные шорты», ну а в нашем случае: «Лёгким нажатием руки неписаный красавчик превращается, красавчик превращается... в «описанного» красавца!»

А это хамло отстранил меня и под тихое, умиротворяющее журчание наблюдает за медленно расплывающимся по футболке и брюкам пятном. Мне честно-честно стыдно, но помочь ему ничем не могу. Оно само.

И мысль такая нездоровая и злорадная в голове: «Ведь он старший из рода, ибо последний и единственный, а значит если у богов тоже имеет место такой ритуал, то я теперь многомужница!» Вот только что-то мне подсказывало, что к многомужеству на Карпеге относятся не лучше, чем к многожёнству в России.