Триумфальная арка - Ремарк Эрих Мария - Страница 50

– Не угодно ли вам еще раз нагнуться, будто вы закрепляете повязку? – обратился он к Равику.

– Нет, не угодно.

– Я из газеты, – сказал фотограф. – Мы поместим снимок с вашим адресом и подписью. Со– общим, что вы спасли пострадавшую. Неплохая реклама для врача. Прошу стать сюда… Тут больше света.

– Убирайтесь к черту! – проговорил Равик. – Женщине срочно нужна «скорая помощь». Я наложил временную повязку, ее нужно очень быстро сменить. Срочно вызывайте «скорую помощь».

– Всему свой черед, мсье, – заявил полицейский. – Сперва надо составить протокол.

– А тот, мертвый, уже сказал тебе, как его зовут? – вмешался в разговор какой-то подросток.

– Заткнись! – прикрикнул на него полицейский и сплюнул ему под ноги.

– Сделайте еще один снимок отсюда, – попросил кто-то фоторепортера.

– Зачем?

– Пусть будет видно, что женщина находилась на огороженной части тротуара. Тут везде огорожено. Вон посмотрите… – Говоривший показал на косо прибитую дощечку с надписью: «Внимание! Проход запрещен!» – Снимите так, чтобы была видна надпись. Нам это необходимо. О пособии за увечье не может и речи быть.

– Я фотокорреспондент, – возразил человек в шляпе. – Снимаю только то, что считаю интересным.

– А разве это не интересно? Что же тогда интересно? Получится отличный снимок с надписью на заднем плане.

– Надписи нас не интересуют. Интересно показать происшествие…

– Тогда занесите это в протокол. – Человек почтительно тронул полицейского за плечо.

– Да кто вы такой? – огрызнулся тот.

– Я представитель строительной фирмы.

– Прекрасно, – сказал полицейский. – Тогда вы тоже останетесь здесь… Так как же вас зовут? Должны же вы знать, как вас зовут? – обратился он к женщине.

Женщина беззвучно пошевелила губами. Ее веки затрепетали, как бабочки. Смертельно усталые, серые мотыльки, подумал Равик. И тут же: до чего все-таки я глуп! Мне давно пора убираться отсюда!

– Черт возьми! – сказал полицейский. – Уж не спятила ли она? Вот задаст работы! А у меня в три кончается дежурство.

– Марсель… – неожиданно проговорила женщина.

– Что вы сказали? Ну, ну? Что вы сказали? – Полицейский снова склонился над ней.

Женщина молчала.

– Что вы сказали? – Полицейский выдержал паузу. – Повторите! Повторите еще раз!

Женщина молчала.

– А, пропадите вы пропадом со всей вашей проклятой болтовней, – накинулся он на представителя строительной фирмы. – Ну как тут составишь протокол?

В этот момент снова щелкнул затвор фотоаппарата.

– Благодарю, – сказал репортер. – Получится очень живая сценка.

– А наш фирменный знак попал в кадр? – спросил представитель строительной фирмы, отмахиваясь от полицейского. – Я немедленно заказываю полдюжины снимков.

– Не попал, – заявил фоторепортер. – Я социалист. Лучше бы уплатили по страховке, жалкий холуй, цепной пес миллионеров.

Раздался пронзительный вой сирены. «Скорая помощь». Теперь самое время убраться, подумал Равик. Он осторожно попятился назад. Однако полицейский удержал его.

– Вам придется пройти с нами в участок, мсье. Очень сожалею, но мне необходимо составить протокол.

Неизвестно откуда появился второй полицейский и встал рядом с Равиком. Делать было нечего. Быть может, обойдется, подумал Равик и пошел за полицейскими.

Дежурный чиновник молча слушал доклад полицейского, заново составлявшего протокол. Затем обратился к Равику:

– Вы не француз.

Он не спрашивал, он констатировал.

– Совершенно верно, – ответил Равик.

– Кто же вы?

– Чех.

– Как же так? Вы оказываете врачебную помощь, хотя, будучи иностранцем, не имеете права практиковать, если вы не натурализовались.

Равик улыбнулся.

– Я не занимаюсь врачебной практикой. Я путешествую. Развлекаюсь.

– Паспорт у вас при себе?

– Будет тебе, Фернан, – сказал другой чиновник. – Мсье помог женщине, у нас имеется его адрес. Этого вполне достаточно. К тому же есть и другие свидетели.

– Меня интересует, паспорт или удостоверение личности у вас при себе?

– Разумеется, нет, – ответил Равик. – Кто же носит с собой паспорт?

– А где он у вас?

– В консульстве. Сдал неделю назад. Нужно продлить визу.

Равик знал: если сказать, что паспорт в отеле, его отправят туда с полицейским, и обман сразу же –раскроется. К тому же, когда его спросили, где он живет, он из предосторожности назвал не свой отель. Вариант с консульством был надежнее.

– В каком консульстве? – спросил Фернан.

– В чехословацком. В каком же еще?

– А ведь мы можем позвонить и справиться. – Фернан бросил на Равика многозначительный взгляд.

– Конечно, можете.

Фернан с минуту помолчал.

– Хорошо, – сказал он. – Так и сделаем. Он встал и вышел в соседнюю комнату. Второй чиновник был явно смущен.

– Извините, пожалуйста, мсье, – обратился он к Равику, – разумеется, это пустая формальность. Сейчас все выяснится! Мы вам очень признательны за помощь.

Выяснится, подумал Равик. Он не спеша достал сигарету и осмотрел комнату. У двери стоял полицейский. Но это было чистой случайностью – пока никто еще не подозревал его всерьез. Можно бы даже оттолкнуть полицейского… Но, помимо него, в комнате находилось двое рабочих и представитель строительной фирмы. Пытаться бежать бессмысленно. Не пробьешься, да и перед участком всегда торчат полицейские…

Фернан вернулся.

– В консульстве паспорта на ваше имя нет.

– Возможно, – сказал Равик.

– То есть как это «возможно»?

– Сотрудник, давший справку, может и не знать всего. Такими делами занимаются, по крайней мере, пять-шесть человек.

– Но этот оказался в курсе дела.

Равик промолчал.

– Вы не чех, – сказал Фернан.

– Послушай, Фернан… – начал было другой чиновник.

– Акцент у вас не чешский, – сказал Фернан.

– Ну и что же?

– Вы немец, – торжествующе объявил Фернан. – И к тому же без паспорта.

– Нет, я не немец, – ответил Равик. – Я марокканец, и у меня все французские паспорта, какие только есть на свете.

– Мсье! – заорал Фернан. – Как вы смеете! Вы оскорбляете французскую колониальную империю!

– Дело дрянь, – сказал один из рабочих.

Лицо представителя строительной фирмы вытянулось так, словно он хотел отдать честь.

– Будет тебе, Фернан…

– Вы лжете! Вы не чех! Есть у вас паспорт или нет? Отвечайте!

В человеке сидит крыса, подумал Равик. В человеке сидит крыса, которую никогда не утопить… Какое этому идиоту дело, есть ли у меня паспорт? Но крыса что-то учуяла и выползает из норы.

– Отвечайте же! – рявкнул Фернан.

Клочок бумаги! Все сводится к одному: есть ли у тебя этот клочок бумаги. Покажи его – и эта тварь тут же рассыплется в извинениях и с почетом проводит тебя, будь ты хоть трижды убийцей и бандитом, вырезавшим целую семью и ограбившим банк. В наши дни даже самого Христа, окажись он без паспорта, упрятали бы в тюрьму. Впрочем, он все равно не дожил бы до своих тридцати трех лет – его убили бы намного раньше.

– Вы останетесь здесь, пока мы не установим вашу личность, – сказал Фернан. – Уж я об этом позабочусь.

– Прекрасно, – сказал Равик.

Фернан вышел, громко стуча каблуками. Второй чиновник рылся в бумагах.

– Очень сожалею, мсье, – сказал он, помолчав. – Иной раз он просто как одержимый.

– Ничего не попишешь.

– Нам можно идти? – спросил один из рабочих.

– Идите.

– До свидания. – Он повернулся к Равику. – После мировой революции вам не понадобятся никакие паспорта.

– Надо вам сказать, мсье, – заметил чиновник, – что отец Фернана был убит в прошлую войну. Оттого Фернан и ненавидит немцев.

Чиновник растерянно глядел на Равика. Видимо, он уже обо всем догадался.

– Крайне сожалею, мсье, что так получилось. Если б я был один…

– Ничего не поделаешь. – Равик осмотрелся. – Разрешите мне позвонить, пока не вернулся этот Фернан?

– Звоните. Телефон вон там на столе. Только поторопитесь.