Искра жизни [перевод Р.Эйвадиса] - Ремарк Эрих Мария - Страница 25

— Да, Лео.

— У меня ведь еще есть коронка. Я еще не продал ее. Я ждал. А сейчас я могу провернуть это.

— Хорошо, Лео. Что там тебе дал Левинский? У двери.

— Кусок бумаги. Но это не деньги. — Лебенталь еще раз ощупал клочок бумаги, который держал в руках. — Похоже на обрывок газеты.

— Газеты?

— На ощупь как будто газета.

— Что? — переспросил Бергер. — У тебя кусок газеты?

— Посмотри-ка, что там! — попросил 509-й.

Лебенталь подполз к двери и приоткрыл ее.

— Точно. Это газета. Обрывок.

— Ты можешь прочесть, что там написано?

— Сейчас?

— А когда же еще? — раздраженно ответил Бергер.

Лебенталь поднял бумагу выше, поднес ее к глазам.

— Света маловато.

— Открой дверь совсем. Или полезай наружу. На дворе — луна.

Лебенталь раскрыл дверь нараспашку и присел на корточки у порога, держа обрывок газеты так, чтобы на него попало хоть чуть-чуть неверного, трепетного света. Он долго молча изучал написанное.

— По-моему, это военная сводка, — произнес он, наконец.

— Читай! — шепотом воскликнул 509-й. — Читай же ты, наконец, Лео!

— У кого-нибудь есть спичка? — спросил Бергер.

— Ремаген… — с трудом разобрал Лебенталь. — На Рейне…

— Что?

— Американцы перешли Рейн у Ремагена!

— Что, Лео? Ты правильно прочел? Перешли Рейн? Может, ты перепутал что-нибудь? Может, это какая-нибудь французская река?

— Нет. «Рейн…» «у Ремагена…» «американцы…»

— Не болтай ерунду! Читай правильно! Лео, ради Бога, читай правильно!

— Все верно, — подтвердил Лебенталь. — Здесь так написано. Теперь я вижу.

— Перешли Рейн? Как же так? Тогда выходит, что они уже в Германии! Ну давай, читай дальше, Лео! Читай! Читай!

Они вдруг загалдели все разом. 509-й не чувствовал, как трескались его губы.

— Перешли Рейн? Но как? На самолетах? На лодках? Как? Спустились на парашютах, что ли? Читай, Лео!

— «Мост…» — разобрал еще одно слово Лебенталь. — «Им… удалось… завладеть мостом… Мост… находится… под обстрелом… немецких тяжелых орудий…»

— Мост? — не поверил Бергер.

— Да. Мост под Ремагеном…

— Мост… — повторил 509-й. — Мост через Рейн? Значит, армия… Читай дальше, Лео! Там, наверное, еще что-нибудь написано!

— Остальное — мелким шрифтом. Я ничего не могу разобрать.

— Неужели ни у кого нет спичек? — с отчаянием спросил Бергер.

— Держи, — отозвался кто-то из темноты, — здесь еще две штуки.

— Лео, иди сюда!

Они сгрудились у двери.

— Сахар! — скулил Аммерс. — Я знаю, у вас есть сахар. Я слышал. Отдайте мне мою долю.

— Бергер, дай ты этому кретину кусок сахара! — не выдержал 509-й.

— Нет. — Бергер искал, обо что бы зажечь спичку. — Завесьте окна одеялами и куртками! Лео, давай сюда, в угол, под одеяло! Готов?

Он зажег спичку. Лебенталь начал быстро читать, из всех сил стараясь успеть. Это была обычная сводка, в которой, как всегда, все выглядело вполне безобидно: мост не имеет военного значения, американцы подверглись уничтожающему обстрелу и оказались отрезанными от основных частей; виновных в том, что мост не был взорван, ждет военный трибунал…

Спичка погасла.

— «Мост не был взорван», — повторил 509-й. — Вы понимаете, что это означает?

— Их застигли врасплох.

— Это означает, что оборона Западного вала прорвана, — осторожно, словно не веря, что все это происходит с ним наяву, произнес Бергер. — Оборона Западного вала прорвана! Они прорвались!

— Это не парашютный десант, а ударные части. Парашютистов сразу сбросили бы за Рейном.

— Боже мой! А мы ничего не знали! Думали, что немцы все еще во Франции!

— Лео, читай еще раз! — потребовал 509-й. — Мы должны быть уверены. За какое число газета? Дата есть?

Бергер зажег вторую спичку.

— Гасите свет! — крикнул кто-то.

Лебенталь уже читал.

— За какое число? — прервал его 509-й.

Лебенталь отыскал глазами дату:

— Одиннадцатое марта 1945 года.

— Одиннадцатое марта… А сегодня какое?

Никто толком не знал, был ли сейчас конец марта или уже начался апрель. В Малом лагере они разучились считать. Но они знали, что одиннадцатое марта уже прошло.

— Дай-ка посмотреть, быстрее! — попросил 509-й.

Не обращая внимания на боль, он ползком пробрался в угол, где, накрытый одеялом, сидел Лебенталь. Тот подвинулся, освобождая ему место. 509-й впился глазами в обрывок газеты; крохотный огонек догорающей спички освещал только заголовок.

— Бергер, прикури сигарету, быстро!

— Зачем ты приполз сюда? — укоризненно произнес Бергер и сунул ему в рот прикуренную сигарету.

Спичка погасла.

— Лео, отдай мне эту бумажку, — попросил 509-й.

Лебенталь молча протянул ему обрывок газеты. 509-й сложил его в несколько раз и сунул под рубаху. Теперь он чувствовал его своей кожей. Только после этого он сделал затяжку и протянул сигарету следующему:

— Держи. Передай дальше.

— Кто там курит? — спросил тот, который дал спички.

— Вам тоже перепадет. Каждому по затяжке.

— Я не хочу курить, — скулил Аммерс. — Я хочу сахару.

509-й полез обратно на нары. Бергер и Лебенталь помогли ему.

— Бергер, — прошептал он уже сверху. — Теперь ты поверил?

— Да.

— Мы выберемся отсюда! Мы должны…

— Завтра поговорим, — сказал Бергер. — Спи.

509-й откинулся назад. У него кружилась голова. Он решил, что это от сигареты. Маленький красный светлячок тем временем кочевал по бараку, все больше отдаляясь от закутка ветеранов.

— Вот, попейте еще сладкой воды, — сказал Бергер.

509-й сделал несколько глотков.

— Остальной сахар припрячьте. Не растворяйте его в воде. Мы можем обменять его на еду. Настоящая еда важнее.

— У них есть еще сигареты! — проскрипел вдруг чей-то голос. — Эй вы, гоните остальные сигареты!

— Больше нет, — откликнулся Бергер.

— А я говорю — есть! Давайте все сюда!

— То, что сейчас принесли, — это для двоих, которые вернулись из бункера.

— Ерунда! Это для всех. А ну выкладывай!

— Смотри в оба, Бергер, — прошептал 509-й. — Возьми на всякий случай дубинку. Мы должны обменять сигареты на еду. Лео, ты тоже будь начеку!

— Хорошо, не беспокойся.

Ветераны сбились в кучку. В темноте послышались топот, грохот падения, ругань, удары и крики. Лежавшие на нарах тоже вдруг все разом загалдели и устроили свалку.

Бергер выждал с минуту и крикнул:

— СС!

Словно стая перепуганных крыс, все бросились по своим местам, со стонами и проклятиями, давясь и толкаясь. Не прошло и полминуты, как все стихло.

— Не надо было вообще начинать курить, — сказал Лебенталь.

— Это точно. Сигареты спрятали?

— Давно.

— Надо было, конечно, и первую приберечь. Но когда слышишь такие новости — тут уж…

509-й почувствовал вдруг страшную усталость.

— Бухер, — произнес он через силу. — Ты тоже все слышал?

— Да.

Головокружение усиливалось. «Через Рейн…» — подумал 509-й и ощутил в легких дым от сигареты. Это уже было с ним недавно, он что-то смутно припоминал. Но когда? Где? Дым медленно въедался в стенки легких, мучительно и неотвратимо. Нойбауер. Да, это был дым его сигары, когда он лежал на мокром полу. Казалось, с той минуты прошла уже целая вечность; страх шевельнулся было вновь, где-то глубоко, но тут же исчез, и вместо дыма сигареты появился другой дым — дым с Рейна, и вдруг ему почудилось, будто он лежит на лугу, а вокруг клубится туман, и луг все накреняется и накреняется, и наконец он мягко — и в первый раз без страха — соскользнул во тьму.