Автобиография - Фергюсон Алекс - Страница 51

Через два года мы убедились, что были правы, подписывая его. Но зимой 2009/10 с Андерсоном возникли некоторые проблемы. Он играл не так много, как ему хотелось бы, и потому намеревался вернуться домой. Андерсон ведь был бразильцем, и проблема, как водится, заключалась в чемпионате мира, на который он страстно мечтал поехать. Он думал перейти до конца сезона в «Васко да Гама», чтобы потом выступить летом на мундиале в Южной Африке. Но я сказал ему: «Ты никуда не уйдешь. Мы не вкладываем миллионы фунтов в игрока, чтобы он срывался играть за сборную». Приятный он человек, Андерсон.

Я всегда уважал бразильских футболистов. Назовите мне хоть одного, кто плохо играет в решающих матчах? Они просто созданы для больших свершений, обладая особым качеством – глубокой уверенностью в себе, огромной убежденностью в собственных силах. Существует миф, будто бы бразильцы относятся к тренировкам как тягостным препятствиям на пути к жизненным удовольствиям. Это неправда, они тренируются до седьмого пота. Их нелюбовь к холоду? Еще одно заблуждение. Взять, к примеру, братьев да Силва – как бы ни было холодно, они выходят на поле без тренировочных штанов или перчаток. Ни одна другая страна не может предложить вам такого богатого набора качеств, каким обладают ведущие бразильские футболисты. Аргентинцы – большие патриоты, но им не хватает выразительности бразильцев.

Нани же был очень сырым игроком, незрелым, непостоянным, но с поразительными задатками. Он мог контролировать мяч обеими ногами, играть на «втором этаже», обладал прекрасными физическими данными, мог отдать пас или нанести удар. Покупая игрока с такими талантами, самое главное – привести их в порядок. Нани был слегка безалаберным, ему следовало стать несколько более последовательным. Он был обречен находиться в тени Роналду, будучи вингером из Португалии с похожими характеристиками. Родись он в Сербии, никто бы не стал его сравнивать с Криштиану. Однако они оба перешли в «Юнайтед» из лиссабонского «Спортинга», так что их постоянно сравнивали друг с другом.

Роналду обладал невероятным талантом, он был храбрым, прекрасно играл с обеих ног и высоко прыгал. Возможно, Нани боялся рассматривать себя в качестве основного игрока «Юнайтед», ведь конкуренция с Роналду за место в стартовом составе – сама по себе большая проблема. Первый свой год в клубе он провел по большей части на скамейке запасных. Язык дался ему легко, а Андерсону потребовалось гораздо больше времени. Он же бразилец, а они невероятно уверены в себе, думают, что могут сыграть против кого угодно.

Я спрашивал Андерсона: «Ты видел Неймара в Бразилии?»

– О да, замечательный, превосходный игрок.

– А Робиньо?

– Изумительный, поразительный футболист.

Какое имя я бы ни называл, ответ был примерно одним и тем же. Андерсон был уверен, что каждый игрок у него на родине – первоклассный футболист. Когда сборная Бразилии разгромила португальцев в товарищеском матче, Андерсон заявил Роналду: «В следующий раз мы выставим свой пятый состав, и, возможно, у вас появится шанс», но Криштиану не было смешно. Вот такая она страна, Бразилия. Мне нравится история о том, как в Рио устроили соревнования, чтобы отыскать новые таланты, и тысячи молодых футболистов приехали поучаствовать в них. Одному пареньку пришлось 22 часа добираться до Рио на автобусе. Это огромная страна, и в каждом ее уголке полно талантливых ребят.

С гораздо меньшей теплотой вспоминаю приобретение Оуэна Харгривза. Он феноменально выступил на чемпионате мира 2006 года, и мы посчитали, что именно такой игрок нам и нужен, чтобы заполнить в команде пустоту, образовавшуюся после ухода Кина. Мы стали готовить сделку по его покупке, но после внимательного изучения его статистики я почувствовал некоторые сомнения. И не испытывал непреодолимого желания приобрести его. Дэвид Гилл упорно поработал над его переходом из «Баварии». Я сам встретился с агентом Оуэна на финале чемпионата мира в Берлине. Хороший человек, юрист. Я рассказал ему, что в «Юнайтед» мы сможем развить таланта Харгривза. Однако его приобретение обернулось настоящей катастрофой.

У него не было ни капли уверенности в себе, и, на мой взгляд, он не проявлял достаточного желания преодолеть свои физические недостатки. Когда дело касалось тренировок, он слишком часто выбирал самый легкий путь. Оуэн был одним из самых неудачных трансферов за всю мою карьеру.

Пытаясь вылечить свои многочисленные болячки, он мотался по всему свету: Германия, США, Канада. Мне казалось, ему недостает уверенности, чтобы преодолеть свои травмы, и ситуация с ними с каждым разом становилась все хуже и хуже. Большую часть года он проводил в США. Он посещал клубного доктора «Баварии» Ганса Мюллер-Вольфарта в надежде решить свои проблемы с икроножными мышцами. Впрочем, в тех играх за нас, в которых Оуэн принимал участие, у меня не было к нему никаких претензий. Он был быстр как молния и прекрасно исполнял «стандарты», мог сыграть на месте правого защитника, правого края или центрального полузащитника. В финале Лиги чемпионов 2008 года против «Челси» я изначально поставил его на правый край, но когда троица центральных полузащитников «синих» стала нас переигрывать, передвинул его в центр, а на правый фланг переместился Руни, и это сработало. Оуэн был полезным игроком, но его ценность в итоге свелась к нулю из-за постоянных пропусков игр. Но на чемпионате мира 2006 года, затыкая прорехи и отбирая мячи, он был просто великолепен.

В сентябре 2011 года Харгривз вдруг заявил, что якобы наш медперсонал плохо обращался с ним, когда он выступал за «Юнайтед». Он утверждал, что мы использовали его как подопытного кролика при лечении тендинита и различных травм коленей. Мы проконсультировались у юристов и уже собирались подать против него иск, но наш доктор отказался от такого шага, ибо не считал себя достаточно оскорбленным для обращения в суд. Мы делали для этого парня все что могли, однако, несмотря на это, он всегда поступал по-своему.

Я спрашивал у него: «Ну, как твои дела?»

– Отлично, босс! – отвечал он. – Но, думаю, мне сегодня лучше позаниматься самому, чувствую, что-то не то.

Среди прочего Оуэн обвинил нас в том, что мы поставили его на матч против «Вулверхэмптона» в начале ноября 2010 года, хотя он просил этого не делать. Глупости. За три недели до той встречи он сообщил нам, что будет полностью готов к такой-то дате, которая выпадала на игру в еврокубках. Мне не нравилась идея впервые выпустить его на поле после столь длительного отсутствия сразу в матче Лиги чемпионов. На той же неделе состоялась игра резервной команды, в которой Оуэн должен был принять участие, но он отказался.

Насколько мне известно, на неделе перед игрой с «волками» он никому ничего не говорил о своих проблемах. Я беспокоился, что он может получить травму на разминке перед матчем, и поделился этими опасениями с Миком Феланом. До меня дошли слухи, что Оуэн сказал кому-то из игроков, что у него немного побаливает подколенное сухожилие. Когда он вернулся с разминки, я прямо спросил его, все ли с ним в порядке. Я сказал это, чтобы подбодрить его; мой посыл был – наслаждайся игрой. Что ж, он продержался на поле пять минут – порвалось подколенное сухожилие. Неудивительно.

Когда я его подписывал, у меня было ощущение, что что-то мне в нем не нравится. Каждый достойный руководитель должен обладать хорошим чутьем, и мое говорило: «Мне не хочется покупать его». Когда он прибыл на «Олд Траффорд» на медицинское обследование, у меня все еще оставались какие-то неопределенные сомнения на его счет. Он был очень дружелюбен со всеми, слишком уж любезен. В свое время у меня были большие сомнения и по поводу Клеберсона, но только потому, что тот был слишком застенчивым и боялся смотреть тебе в глаза. Он был талантливый малый, Клеберсон, но слишком уж много внимания уделял тому, что хотят его жена и тесть.

Позже я прочитал, что Футбольная ассоциация собирается в ускоренные сроки сделать из Харгривза профессионального тренера. На мой взгляд, это одно из наиболее неправильных явлений в английском футболе. Такого не может произойти во Франции, Германии или Нидерландах, где для получения лицензии тебе потребуется как минимум три года обучения.