Автобиография - Фергюсон Алекс - Страница 39

Я всегда считал, что понимаю Арсена. Стоило только прозвучать стартовому свистку, и он резко менялся. Во мне это тоже есть. И если у нас с ним и было что-то по-настоящему общее, так это абсолютная нетерпимость к поражениям. Помню, в начале своей карьеры в «Сент-Миррене» я проиграл клубу «Рэйт Роверс» (они разделали нас под орех) и отказался пожать руку тренеру соперника, Берти Патону, который был моим хорошим другом и бывшим парт нером по «Данфермлайн Атлетик». Берти пришлось бежать за мной, чтобы усовестить. Да уж. Иногда людям необходимо преподать тебе маленький урок, чтобы ты осознал, что не прав, а я в тот день был в корне не прав. Я понял тогда, что жизнь важнее игры и что вести себя подобным образом недопустимо и недостойно человека.

В конечном счете мы с Арсеном стали добрыми друзьями. Мы многое пережили вместе. Мы уважали друг друга за то, что оба хотели показывать хороший футбол. Конечно, за эти годы у нас были конфликты, причем много. Помнится, первую нашу стычку вызвала его жалоба на мою жалобу по поводу календаря. Жалоба на жалобу, представляете? Я осадил его тогда: «Он только что прибыл из Японии, что он вообще знает об этом?» И это ведь была правда.

Следующие два года Арсен сам жаловался на перегрузки в нашем календаре. Иностранный тренер, который приезжает в страну и думает, что может сыграть 55 матчей в нашем чемпионате, не перестраивая свою работу, просто смешон. Английская Премьер-лига – изнурительный чемпионат, он высасывает все силы. Именно поэтому в нынешние времена приходится постоянно тасовать состав, чтобы распределять нагрузку между игроками. Арсену пришлось приспосабливаться к этому, но он сумел преодолеть свое первоначальное потрясение от графина суббота-среда-суббота.

Он посетил меня в моем кабинете в тот день, когда «Арсенал» первый раз сыграл под его началом на «Олд Траффорд». У нас были неплохие отношения на тот момент. Проблемы начались, когда его команда проиграла нам одну из своих игр. Арсен не мог смириться с тем, что вина за поражение лежит на его собственных игроках, и поэтому обвинил во всем соперника. Он часто так делал, концентрируясь на физической борьбе между игроками. Ему было трудно смириться с тем, что противоборствующая команда могла специально играть жестко и даже несколько грубо против его футболистов. Порой его трактовка физической борьбы упиралась исключительно в подкаты: по мнению Арсена, никто не должен был вообще применять подкаты против его парней.

Впрочем, я не раз видел в исполнении его «Арсенала» отличную игру, которая приводила меня в восхищение. Мне всегда нравилось наблюдать за командами Венгера. Играть против него было тяжело, и я провел немало часов, раздумывая, как мне с ним справиться. Всегда считал, что для этого мне нужно изучить каждую малейшую деталь в игре «Арсенала», потому что на поле они создавали слишком много угроз сопернику. В «Челси», к примеру, тебе противостояли очень опытные футболисты, которые использовали любые средства для достижения цели, тогда как «Арсенал» играл как полагается.

В первые годы Венгера в «Арсенале» у его клуба был один из самых скверных показателей количества желтых и красных карточек в истории футбола, но назвать их грязными игроками или грязной командой я не могу. Да, все знали, что Стив Боулд или Тони Адамс могут легко вывести тебя из игры, так что спиной к ним было лучше не поворачиваться, но на самом деле «Арсенал» играл не грязно, а скорее брутально и на грани. Игроки у них были весьма агрессивны, как те же Боулд и Адамс. Затем они купили Патрика Виейра, прекрасного бойца, перемещавшегося по всему полю. Найджел Уинтерберн был одним сплошным источником неприятностей, раз за разом разрушавшим атаки соперников, а их ведущий в те годы бомбардир, Иан Райт, тоже обладал несносным характером.

В 2010 году, к моему удивлению, Арсен обрушился с резкой критикой на Пола Скоулза, заявив репортерам, что у того есть «темная сторона». Для такого заявления не было никаких причин: мы на той неделе не играли с «Арсеналом», между нашими клубами не было никаких разногласий. К тому моменту Пол Скоулз выиграл уже десять титулов Премьер-лиги плюс Лигу чемпионов, а тут вдруг Венгер решил поговорить о его «темной стороне». Ну и ерунда!

Футболисты могут порой сильно удивить тебя своей игрой: как высоким уровнем, до которого они могут дорасти, так и низким уровнем, до которого они могут упасть. Арсен никак не мог смириться с тем, что это может приводить к поражениям. Накал эмоций в современном футболе слишком высок, так что неудивительно, что игра раскрывает как лучшие, так и худшие качества человека. Когда ставки высоки, игрок легко может на минуту потерять самообладание, взорваться, выйти из себя так, что потом будет об этом жалеть. У «Арсенала» было немало таких случаев, но Арсен не мог поверить, что внутренние недостатки и слабости могут привести к поражению, не мог поверить в то, что причина провала часто заключается в самой команде.

Не могу сказать, что тренеры понимают абсолютно всё, но многое мы замечаем, да. После игры основной линией защиты Венгера от журналистов была фраза «я этого не видел», тогда как я предпочитал говорить: «Мне нужно изучить это еще раз». Смысл, по сути, тот же, но моя фраза выигрывает для тебя время. На следующий день или чуть позже твой ответ будет уже никому не интересен: что-то новое наверняка произойдет в кипящем водовороте событий нашей жизни, что отвлечет от тебя внимание прессы и публики.

За мою карьеру меня восемь раз удаляли с поля, причем последний, самый глупый случай произошел, когда я уже был тренером. Противник постоянно наезжал на одного из моих игроков, и я сказал своей правой руке Дэйви Провану: «Я сейчас выбегу на поле и проучу этого малого», – на что Дэйви ответил: «Не делай глупостей и сиди спокойно».

– Если он еще раз возьмется за нашего парня Торранса, я сам за него примусь, – сказал я, и, конечно, так оно и произошло. – Все, хватит, сейчас я с ним разберусь.

Через две минуты меня на поле снова уже не было.

В раздевалке я предупредил всех: «Если. Я. Когда-нибудь. Услышу. Хоть. Одно. Слово. Об. Этом. Вам. Всем. Конец». Мне казалось, судья находится спиной ко мне, когда я ударил того парня. Он был тот еще здоровяк, ростом под метр девяносто.

Я начал соперничать с «Арсеналом», еще когда там заправлял Джордж Грэм. Предупредив свою жену Кэти, что я занят и чтобы она ни с кем меня не соединяла по телефону, я отправился наверх в свою комнату, чтобы посмотреть решающий матч в борьбе за чемпионский титул 1989 года. Когда Майкл Томас забил «Ливерпулю» гол, принеся тем самым победу в гонке «Арсеналу», я пришел в ярость. Через два года, как раз в том сезоне, когда мы выиграли Кубок обладателей кубков, «Арсенал» завоевал титул вновь, победив нас дома со счетом 3:1. Как-то раз я остался у Джорджа на «Хайбери» после одной игры. У него была просто потрясающая коллекция солодового виски, и он спросил меня, не хочу ли я глоточек. «Не пью виски», – ответил я, и он открыл для меня бутылку вина.

– Каким солодовым виски ты угощаешь своих гостей? – спросил я.

– Никаким. Я никому не предлагаю свой солодовый виски. Для гостей у меня есть купажированный «Бэллс», – ответил он.

– Типичный шотландец, – заметил я.

– Это моя будущая пенсия, – засмеялся Джордж.

Наша первая с ним встреча на «Олд Траффорд» прошла, мягко говоря, не в самой теплой атмосфере. После игры один наш общий друг уговорил его прийти в мой кабинет, и мы помирились. Должен сказать, играть против «Арсенала» в то время было очень нелегко. А когда после короткого периода правления Брюса Риоха команду возглавил Арсен Венгер, я почти ничего не знал о нем.

Однажды я спросил Эрика Кантона: «Каков он, Венгер?», и Эрик ответил: «Думаю, он слишком озабочен обороной». Я подумал: «Хм, ну и ну». В «Арсенале» он начинал играть с пятью защитниками, но глядя на его команду сейчас, нельзя даже и на секунду подумать о том, что они играют в оборонительный футбол. До сих пор не могу сдержать улыбку, вспоминая то критическое замечание Эрика.