Белый зной (Брат мой, Каин) - Браун Сандра - Страница 43

– Кто приказал?

– Я.

Крис почувствовал, как в нем поднимается гнев. Он руководит производством, но Беку, как видно, на это наплевать.

– Прости, если я превысил свои полномочия, Крис, но я заходил утром в цех, чтобы оценить ситуацию.

– За это мы платим Джорджу Робсону.

– Он там был, ковырял пальцем в носу и действовал совершенно неэффективно. Любой идиот сообразил бы, что конвейером нельзя пользоваться. И представь, о чем думали рабочие, когда видели, что конвейер, изувечивший Билли Полика, продолжает работать как ни в чем не бывало. Джорджу не хватило смелости или ума принять решение, так что я сделал это вместо него.

Крис напряженно кивнул.

– Уверен, ты действовал от моего имени.

– Я сказал, что ты должен быть с отцом. Я ясно дал всем понять, что выполняю твое приказание. – Бек бросил взгляд на свои часы. – Я слишком задержался. Итак, делаем выводы. Нас должны видеть как можно чаще. С вашего разрешения я вывешу на заводе листовку, где будет говориться о том, что руководство крайне опечалено тем, что произошло с Билли.

– Действуй, не сомневайся, и не забудь упомянуть, как мы заботимся о его семье, – напутствовал его Хафф.

– Разумеется, – Бек мрачно посмотрел на него. – Это произошло в крайне неудачное время, сразу после смерти Дэнни. Надеюсь, плохие новости не помешают вашему выздоровлению. Как вы себя чувствуете?

– Еще денек в этой палате, и я отправлюсь домой. Это всего лишь предосторожность, и совершенно пустая, если хотите знать мое мнение. Доктор Кэроу говорит, что я как новенький доллар. Он провел все эти тесты. Что со мной только не делали! Выкачали кварту крови. Я писал в баночку столько раз, что сбился со счету. И все только для того, чтобы выяснить, что сердце практически не пострадало.

Крис расхохотался.

– Не будь так разочарован, Хафф.

– Какое там! Я хочу жить вечно. – Посмотрев на Бека, он добавил: – Я знаю, что тебе было неприятно сообщать мне о случившемся. Но это твоя работа – приносить мне плохие новости. Не вини себя за то, что выполняешь свой долг.

Бек кивнул с отсутствующим видом.

Чувствуя это, Хафф спросил:

– Тебя беспокоит что-то еще?

– Если бы я потерял руку, – задумчиво сказал Бек, – а следовательно, и возможность зарабатывать, не думаю, что меня утешили бы покраска дома и игрушки для детей. Полагаю, нам стоит приготовиться к худшему.

После его ухода Крис присел на кровать к отцу.

– Ты же знаешь Бека. Он всегда предсказывает несчастье. Не позволяй его пессимизму взять над тобой верх.

– Парень серьезно относится к работе. Он блюдет наши интересы. – Хафф ткнул сына кулаком в бедро. – И твое наследство, сын. Не забывай об этом.

– Ладно, ладно. Не человек, а золото. Не позволяй своему давлению снова подскочить.

– Никогда раньше я не слышал, чтобы ты был недоволен Беком. Что случилось?

– С каких пор в его обязанности входит остановка требующих ремонта станков?

– А ты бы хотел, чтобы конвейер отхватил еще кому-нибудь руку?

– Разумеется, нет.

– Значит, Бек поступил правильно, так?

– Я не сказал, что он ошибся. Я сам это предложил. Просто… Черт, давай забудем. На меня так подействовал стресс, только и всего. Мы все под давлением последние дни.

– Кстати, есть новости из офиса шерифа?

– Ничего.

– Думаю, ты о них больше и не услышишь. – Хафф пренебрежительно махнул рукой. – Лучше всего Реду послать своего помощника ловить разбежавшихся коров. Незачем ему отравлять тебе жизнь всякой ерундой вроде спичечного коробка. Есть новости из Мексики?

– От Мэри Бет? Мне некогда было о ней подумать.

– Но у тебя оно нашлось, чтобы развлекаться с молоденькой девчонкой, на которой женат Джордж, причем не далее как этой ночью.

Криса не смутило то, что отец обо всем знает. Но он удивился его осведомленности.

– У тебя удивительные информаторы, Хафф. Как тебе это удается? Даже на больничной койке ты в курсе всего.

Хафф негромко рассмеялся.

– Скажу тебе кое-что. Ты знаешь, что вчера вечером твоя сестра ужинала с Беком в рыбном ресторанчике у залива? Потом он отвез ее в мотель, где она сняла номер, проводил ее до двери и вошел следом за ней.

Крис вспомнил выражение лица Бека, когда Шлепа Уоткинс отпустил грязное замечание в адрес Сэйри. Но Бек принадлежал к вымирающему племени джентльменов и всех женщин считал леди, если не получал доказательств противного. Крис расхохотался в ответ на предположения Хаффа.

– Ты же не думаешь, что между ним и Сэйри возникли романтические отношения? Она ненавидит его только за то, что он один из нас.

– Тогда почему она не вернулась в Сан-Франциско?

– Потому что думает, что ты собрался умирать.

– Гм, возможно. – Заложив руки за голову, Хафф сказал: – Это было бы интересно, правда?

– Что?

– Если у Бека и Сэйри начнется роман.

– Я бы не слишком на это надеялся. Беку нравятся мягкие, нежные женщины, на которых не надо слишком тратиться. О Сэйри такого не скажешь.

– Не то чтобы я на что-то надеялся, – ответил Хафф, – но у моей проблемы могло бы найтись и другое решение.

– А что за проблема?

– Я хочу увидеть третье поколение Хойлов, пока мое сердце не убьет меня. Если ты хочешь подарить мне внука, то тебе следует поспешить с разводом. Незачем суетиться вокруг Мэри Бет, раз она бесплодна. Ты уже выбрал себе женщину? Это Лайла?

– Лайла? Черт побери, конечно, нет.

– Тогда тебе было бы лучше не тратить понапрасну свое время – и мое, кстати, тоже – на нее. Это так, информация к размышлению. – Хафф нажал на кнопку, изголовье кровати опустилось. Устроившись удобнее, он закрыл глаза.

Крис все понимал с полуслова. Он вышел из отделения реанимации, потом из больницы, но помнил каждое слово отца. Крис хорошо знал по опыту, что Хойл-старший никогда ничего не говорит просто так.

17

Дом располагался вдалеке от дороги. Узкая дорожка, усыпанная разбитыми устричными раковинами, вела к крыльцу. Крутая крыша накрывала глубокую галерею, давая хорошую тень. Парадная дверь располагалась по центру фасада, окруженная с обеих сторон двумя высокими окнами. На фоне белых стен красиво смотрелись зеленые ставни и дверь.

Сэйри свернула на подъездную дорожку и остановила машину у ступеней крыльца рядом с клумбами красно-зеленых каладиумов и белых гераней. После целого дня жары растения поникли.

Бек сидел на галерее на качелях из тикового дерева, в одной руке бутылка пива, пальцы другой зарылись в густую шерсть Фрито.

Когда Сэйри открыла дверцу машины, пес глухо зарычал. Но стоило ей выйти, он мгновенно ее узнал и бросился к ней, чтобы поприветствовать. Сэйри оказалась прижатой к машине девяноста фунтами неприкрытой радости.

Бек резко свистнул, и Фрито отступил, но лишь на мгновение. Он все время вертелся под ногами Сэйри, и та несколько раз споткнулась о него, пока шла к лестнице.

Хозяин Фрито не встал, не произнес ни слова, он просто сидел и смотрел на нее. Бек выглядел на удивление привлекательно для мужчины, одетого всего лишь в шорты цвета хаки. По его лицу невозможно было ничего прочесть. Удивлен ли он, рассержен, или ему просто глубоко плевать на появление Сэйри, хотя она и свалилась ему на голову в час коктейля.

На верхней ступеньке Сэйри остановилась. Фрито носом подтолкнул ее ладонь, и она сообразила, что его нужно погладить. Она все время смотрела прямо в глаза Беку. Наконец Сэйри сказала:

– Думаю, ты понимаешь, насколько трудно мне было прийти сюда и взглянуть тебе в лицо.

Он сделал глоток пива и продолжал молчать.

– Я не хотела приезжать, и я бы вообще не появилась здесь, если бы не была уверена, что нам необходимо кое-что обсудить.

– Хочешь поговорить?

– Да.

– Именно поговорить?

– Да.

– Значит, ты здесь не для того, чтобы продолжить с того места, на котором мы остановились вчера вечером?

От смущения и гнева щеки Сэйри стали пунцовыми.