Карантин в Гранд-отеле - Рэйтё Енё - Страница 8

— Если я, в конечном счете, сяду в лужу, а, к сожалению, похоже, что так оно и будет, придется просить вашей помощи. Что-то фортуна отвернулась от меня…

— А то, что вы допрашивали Мод Боркман, тоже связано с вашим заданием?! — спросил один из стоявших рядом полицейских.

— Должен заметить, Элдер, что вы совершенно незаконно вмешиваетесь в дело, порученное моей группе…

— Прошу прощения, но с Мод Боркман я беседовал исключительно в связи со своим заданием. Я ищу человека, который был прослежен до сада этого отеля и, вполне возможно, забрался в одну из комнат… Именно поэтому я беседовал с несколькими жильцами, хотя и не сумел выяснить ничего интересного. А сейчас я отправляюсь немного поспать. Всего доброго.

— Шарлатан, — проговорил один из полицейских, когда Элдер исчез из виду. — Что-то на манер туземных колдунов. Мастер пускать пыль в глаза. Ну, а серьезную работу, само собой, никогда не ценят так, как всякие фокусы-покусы.

— Ну, господа, — сказал капитан, — своим заместителем я назначаю Седлинца. Работать, оставаясь, по возможности, в тени. Завтра необходимо выяснить, кто мог быть заинтересован в смерти доктора Ранке.

— И надо, — вставил один из полицейских, — разыскать унесенный убийцей с собою кинжал. Где кинжал, там и убийца.

— Правильно. Проверьте часовых и не забывайте: побольше такта, Седлинц. Это «Гранд-отель»!… Спокойной ночи.

Шаги, хлопанье дверей. Полицейские отправились спать.

«Ужас Явы» двинулся дальше по винтовой лестнице. Освещения на ней не было — видимо, по вечерам ею не пользовались. Просто свинство так скупердяйничать. Устраивая тут свидания, Мартин и та женщина прямо-таки жизнью рискуют.

Кажется, он уже на первом этаже. Внизу подвалы. Оттуда доносились голоса и стук посуды. Комнаты для прислуги?

— Не вздумайте пытаться… — прошептал чей-то голос.

— Я ничего не могу… Я боюсь… Всюду полно полицейских…

— Не бойтесь… Полицейские уже спят да сюда они и не пришли бы… Одним словом, говорите, иначе…

— Я ничего не знаю… Я только видела, что нож забрала мисс Боркман… Завернула в белую салфеточку…

— Значит, она и есть убийца!

Молодой человек застыл на месте. Этот отель словно переполнен привидениями… Опуститься ниже?… Чуть двинувшись, он может спугнуть эту пару, спустившуюся в подвал, чтобы побеседовать… Шептались они взволнованно, ясно было слышно каждое слово.

— Завтра расскажете об этом полиции.

— Нет… нет… все откроется, и тогда никому не избежать тюрьмы…

— Ма-арти-ин…

Черт побери!… Эта уж их наверняка спугнет. Шепот мгновенно умолк… Звук удаляющихся шагов… Молодой человек не смел тронуться с места.

— Ма-артин… Почему же ты не принес рыбу, кораллы и ключ?! Ты слышишь, Мартин?

Тишина. Потом шаги и сердитое ворчанье.

— Не слышит… напился или спит, свинья проклятая… ну, погоди-ка…

«Ничего не скажешь — галантная дамочка, — подумал молодой человек. Выбрал же ее себе этот Мартин».

Он вышел в коридор первого этажа. А у девушки дела, действительно, плохи. Если кинжал у нее и полиция получит донос, ей конец… Что-то надо предпринять…

Прежде всего, однако, надо хоть немного поесть… Почему это здесь так темно?

Он на что-то наткнулся. Стол. Сбоку просачивался слабый свет. Столы. Плохо дело. Это ресторан отеля и, судя по всему, с ужином уже давно покончено. Но ведь откуда-то чуть доносятся сюда звуки джаза…

Ну, это из бара «Гранд-отеля». Народа там, наверное, сейчас почти нет. Неважно — главное, что там первоклассная кухня.

Он спокойно вышел в холл. Освещение и здесь было довольно экономным. В другом конце огромного, пустого зала швейцар, прислонившись к стойке, что-то читал. Молодому человеку пришло в голову, что на нем нет галстука. Мягкий воротничок ночной рубашки еще сошел бы под смокингом здесь в тропиках — но только с галстуком. На одном из столиков стояла «пунка» — маленький вентилятор с прикрепленными к лопастям длинными шелковыми лентами. Он оторвал одну из лент и быстро завязал узел. Немного старомодная «бабочка», но каждый, в конце концов, одевается по своему вкусу.

Теперь он уже спокойно направился в сторону бара. Швейцар поднял глаза, но, увидев, что гость не собирается подходить к нему, снова погрузился в чтение.

Феликс, этот почти уже загнанный охотниками зверь, вошел в бар.

Голубоватый свет. Чудесная танцевальная музыка… и полным полно народу. Шорох платьев, шарканье ног, сигаретный дым и аппетитный запах закусок над подсвеченным снизу прозрачным паркетом… Негромко плачет гармоника. Голоса, звон бокалов и тарелок по временам заглушают ее. Освещение изменилось, стало розоватым… Короткая вспышка смеха: это неудержимо расхохоталась вдова-сицилианка, увидев, как Вангольд нерасчетливым движением швырнул скорлупу вареного рака прямо на колени сидящего чуть дальше губернатора Шиллинга. Драгоценности на сидевших в полумраке господах поблескивали, словно белые жуки-светлячки, шелестели созданные фантазией парижских портных буквально из клочка материи шелковые платья. Плечи, спины и обнаженные руки женщин резко выделялись в сумраке.

Феликс подошел к стойке бара. Бармен-туземец приветливо улыбнулся.

— Бокал шампанского со льдом — побольше льда! — приказал голодный, нахальный, загнанный незнакомец.

Через мгновенье бокал стоял уже перед ним, рядом на блюдечке лежали кубики льда и костяная ложечка. В этот момент к нему подошла заведующая баром — бельгийка с волосами цвета спелой пшеницы. Звучало танго, и весь свет был сконцентрирован на паркете, так что различить можно было только ее силуэт, но этого было достаточно, чтобы Феликс оценил ее великолепную фигуру.

— Меня зовут Одетта Дюфлёр. Здесь, в баре, вы — мой гость…

— Счастлив это слышать.

Он поставил бокал, из которого как раз собирался отхлебнуть. А ведь так хочется сделать хоть глоток холодного шампанского.

— Вы танцуете? — спросила Одетта Дюфлёр.

— Конечно. Разрешите пригласить вас?

Они сделали пару кругов по залитому теперь темно-лиловым светом паркету.

— Танцуете вы отлично, — прошептала директриса.

— Люблю музыку — вот и все. Не так уж трудно танцевать, когда ведешь женщину с такими легкими движениями и таким чувством ритма… Какими духами пахнут ваши волосы? Нет, нет, это не «Лантерик»!… Это «Шалимар»!

— Верно. Вы и впрямь разбираетесь…

Какая-то доля секунды темноты и тишины, и теперь уже ослепительный свет залил помещение. Загнанный зверь привычным легким жестом взял Одетту под руку и направился к своему столику, к шампанскому… Он протянул руку к бокалу…

Странно, что после конца танца не слышно аплодисментов. Вообще, все как будто онемели. С бокалом в руке молодой человек обернулся.

Что произошло?!

Глаза всех присутствующих были устремлены к нему. Одетта, приоткрыв маленький, ярко накрашенный ротик, тоже растерянно глядела на него.

Молодой человек стоял, словно окаменев, не выпуская бокала из рук. Он чувствовал, что произошла какая-то катастрофа… Внезапно он увидел свое отражение в висевшем напротив зеркале и у него мороз пробежал по коже.

За стойкой бара стоял с бокалом шампанского в руке молодой человек в черной, с бархатным воротником куртке миссионера, принадлежащего к одному из самых суровых монашеских орденов.