Слотеры. Песнь крови - Обедин Виталий - Страница 25

Краем глаза я заметил, как в нашу сторону направляется ещё одна фигура в малиновом плаще. На ходу офицер одёрнул полу, блеснув серебряными нашивками, сплетавшимися в слова «Кара» и «Оберег». Слова-девизы украшали стилизованные изображения двулезвийного меча, вышитого на плаще. В них заключалась вся суть службы Псов: карать виноватых и оберегать невиновных.

Псами правосудия в городе называли старших офицеров городской стражи, подчинявшихся напрямую Второму Департаменту Магистрата. Называли уже так давно, что оскорбительное прозвище успело сначала приобрести двойной смысл, а затем и вовсе превратиться в официальное звание, ставшее со временем весьма почётным.

Кандидатов в Псы тщательно отбирали из большого числа претендентов, учитывая не только физические, но и личностные данные. Среди офицеров было не сыскать не только малахольных и низкорослых, но также слишком робких, либо, наоборот, чрезмерно рьяных. Как один рослые и плечистые, выдержанные и непоколебимо приверженные букве закона, они на все сто соответствовали своему прозвищу. Настоящие городские псы, которых не просто выдрессировали и натаскали, но буквально вывели как породу, чтобы поддерживать порядок на улицах древнего кровожадного города…

О работе Второго Департамента, где создавали Псов, в Уре ходит так много слухов, что рядовые горожане предпочитают даже название его произносить страшным шёпотом, многозначительно выпучив глаза и косясь по сторонам. А ведь, казалось бы, сие ведомство занимается делом почётным, если не сказать благородным — на Втором Департаменте лежит обеспечение как внешней, так и внутренней безопасности Блистательного и Проклятого.

С внешней безопасностью при этом всегда было не в пример проще. Любого внешнего врага, будь то тортар-эребские полчища, армия новейшего образца, выставленная республикой Лютеция, Ур рано или поздно бил и ставил на место. А вот управляться с последствиями поступков собственных граждан с такой же эффективностью получалось далеко не всегда. Ур, чёрт бы его побрал, город больших возможностей. А для некоторых даже несоразмерных. От иного сумасшедшего нелегального колдуна беды бывает больше, чем от полка вооружённых до зубов солдат. Только на моей памяти Блистательный и Проклятый пару раз стоял на грани полномасштабной катастрофы, грозя ухнуть в тартарары.

Поддерживать повседневный порядок на улицах Блистательного и Проклятого — адская работёнка. Хаос и кровожадность здесь впитали даже булыжники мостовой (не шучу, пара таких мест действительно есть!). Неудивительно, что, поручая эту службу кому-то, чиновники Магистрата перестраховывались по нескольку раз. Доверить охрану порядка в Уре смертным — пусть даже лучшим из лучших? Ненадёжно! Тут требуются особые смертные.

Псы правосудия проходили жесточайшую магическую обработку в лабораториях Колдовского Ковена. При помощи сложных алхимико-мистических процедур чародеи, состоящие на городской службе, усиливали мышцы стражей, увеличивали скорость их реакции. Используя гипноз и мнемочары, им внушали несокрушимую верность закону, пересилить которую не могли ни золото, ни женские чары. Не стоило забывать и про персональные амулеты, разработанные лучшими умами Ковена для каждого Пса в отдельности, чтобы наделить их иммунитетом к большинству известных заклинаний.

Эффект подобной подготовки превосходил ожидания: на страже порядка Ура стояли не знающие страха фанатики закона, практически не уступающие телесной мощью иным Выродкам. Они с равной лёгкостью могли управиться как с матёрыми уличными головорезами, так и с вышедшими из-под контроля магиматами.

Мои родичи ни за что не признаются, но я-то знаю: во многом именно присутствие Псов на улицах Блистательного и Проклятого сдерживало тёмные инстинкты, коими полон любой носитель Древней крови. Не то чтобы прочие Выродки их боялись — скорее трезво оценивали в качестве потенциальных противников, за которыми к тому же стоит вся мощь городской стражи, королевской гвардии и регулярных войск Блистательного и Проклятого. И скрежетали зубами при одной мысли о том, кому Блистательный и Проклятый обязан такой стражей!

Имя этого «кого-то», кстати, только что как раз прозвучало.

Вице-канцлер Витар Дортмунд.

Герцог Дортмунд — отсюда и «его светлость».

Бессменный глава Второго Департамента.

Создатель Псов правосудия бессменно занимал свой пост вот уже… хм, какой там десяток лет!.. Почему «десяток»? По мне, так счёт давно пошёл на третью сотню лет, проведённых вице-канцлером на службе Уру.

Об этом немногие знают, поскольку имена эта незаурядная личность прежде носила другие. Подобная конспирация вызвана абсолютной необходимостью, ибо считается очень… хм… нехорошим тоном, когда простой смертный вдруг заживается на свете дольше срока, отпущенного природой. Если такое происходит, возникают определённые вопросы и расползаются всякие нехорошие слухи. Чтобы пресечь их, Строгая Церковь вынуждена проводить расследование, результатом которого может стать вердикт о признании «долгожителя» виновным в нарушении Umorto Domo — священного правила «смерти в срок». И горе тому, кто не сможет отринуть обвинение! Приговорённый утратит не только тело, за которое цеплялся дольше, чем следовало, но и душу, которую износил больше плоти.

Жить долго не преступление.

Преступление — жить слишком долго.

Магия и глубинные изучения оккультных наук давно позволяют смертным продлять свою жизнь на многие годы сверх отмеренного, но, когда речь идёт о больших сроках, неминуемо встаёт вопрос о цене. А она измеряется чужими жизнями, ибо природные законы компенсации распространяются и на волшебство. Ради продления своей жизни будь готов оборвать чужую. Чем дальше отодвигаешь свою смерть — тем больше счёт, в результате, чем дольше живёшь за счёт чар и оккультизма — тем более кровожадным чудовищем становишься.

Человеческие жертвоприношения сегодня запрещены почти повсеместно, и если одно-два ещё можно организовать тайком, то принесение в жертву полсотни людей, чтобы выторговать себе лишний пяток лет жизни, замаскировать уже трудно. Можете не сомневаться, вечной жизни ещё никто не достигал. Конец любого смертного, нарушившего правило Umorto Domo, неминуем.

Истребление последует — рано или поздно.

Избежать его не поможет ни сила, ни власть, ни регалии. Будь ты хоть трижды король, царь или даже приравненный к живому богу анчинский император — наступит день, когда взбунтовавшиеся толпы возьмут штурмом твой дворец и подымут тебя на вилы. Это вопрос самосохранения и выживания. Народы, способные пойти под нож поголовно, дабы его правитель и кучка избранных могли ещё пару лет избегать свидания с Костяным Жрецом, давно уничтожены соседями. История не знает сострадания и жалости.

Даже в странах, где царит деспотия, вроде того же Тортар-Эреба, с которым Ур, Блистательный и Проклятый, граничит на юге, сегодня действуют свои Umorto Domo — непреложные законы, запрещающие продлять жизнь волшбой…

Есть, правда, и другие варианты задержаться на этом свете. Например, заделаться вампиром или даже личем. Однако для этого сначала придётся умереть, так что формально правило «смерти в срок» не нарушается.

В исключительных случаях Церковь (и только Церковь), впрочем, могла особой буллой принять решение об отсрочке требований Umorto Domo и пойти на продление жизни для великих и по-настоящему важных людей. Упоминания о таких случаях при желании можно отыскать в анналах истории, хрониках. И пересчитать по пальцам. Даже святые отцы не смели злоупотреблять своим правом, помня о силе искушения и последствиях.

Витар Дортмунд — великий человек, но в отношении него таких эдиктов не выносили. У вице-канцлера имелся свой секрет долголетия…

Впрочем, я отвлёкся, к этому времени второй служака в малиновом плаще приблизился и замер на почтительном расстоянии, как бы невзначай демонстрируя, что его рука лежит на рукояти пистолета, заткнутого за пояс. Повернув голову, я обнаружил, что третий Пёс правосудия спешит к нам, уверенно заходя справа. Стражники обкладывали меня, как свора настоящих псов обкладывает на охоте дикого вепря.