Город бездны - Рейнольдс Аластер - Страница 44

В этот момент в проеме появились две фигуры. Они показались мне похожими на веретена, поставленные вертикально.

Кагуэлла отстранил меня и зашагал к трапу.

— Вы собрались подняться на борт этой штуковины?

Мой хозяин обернулся. Сияние за спиной превращало его в черный силуэт.

— Да, черт побери. А ты пойдешь со мной.

— Но я никогда не имел дела с ультра.

— Что ж, теперь у тебя появился реальный шанс.

Оставив машину, я последовал за ним. У меня был пистолет, но держать его в руке показалось нелепым. Я сунул его за пояс и не прикасался к нему на протяжении всей нашей встречи. Ультра молча поджидали нас наверху трапа, один из них со скучающим видом облокотился на косяк. На полпути Кагуэлла опустился на колени и пошарил в траве. Я поглядел ему через плечо и заметил нечто вроде мятого металлического листа, но не успел присмотреться внимательнее или удивиться. Кагуэлла заторопил меня:

— Шевелись. Они избытком терпения не страдают.

— Не думал, что на орбите болтается корабль ультра.

— Мало кто об этом знает, — Кагуэлла начал подниматься по трапу. — Они предпочитают не светиться. Им надо провернуть кое-какие сделки, а если слишком многие узнают, что они здесь, вся их деятельность накроется.

Ультра оказались мужчиной и женщиной. Их тощие тела, почти лишенные мышц, были одеты в экзоскелеты — целую паутину аппаратов и протезов. Оба были бледны, как покойники, а высокие скулы, черные губы и глаза, словно обведенные углем, усиливали это сходство. Черные жесткие локоны были искусно уложены, образуя нечто вроде гадючьего гнезда. Руки у мужчины были из полупрозрачного материала вроде матового стекла и пронизаны светящимися микросхемами и пульсирующими питающими линиями, а в животе у женщины зияла продолговатая дыра.

— Не слишком на них пялься, — шепнул Кагуэлла. — Это они любят — показать что-нибудь этакое, чтобы ты отвлекся. Могу поспорить: эта парочка — самые экзотические особи в арсенале капитана.

— У них это неплохо получается.

— Доверься мне, я имел дело с ультра. Вообще-то они слабаки.

Мы поднялись по трапу. Женщина оторвалась от косяка, выпрямилась и уставилась на нас без всякого выражения.

— Вы Кагуэлла? — осведомилась она, разлепив тонкие губы.

— Ага, а это Таннер. Он со мной. Это не подлежит обсуждению.

Она осмотрела меня.

— Он вооружен.

— Разумеется, — согласился я, слегка раздраженный тем, что она разглядела под курткой пистолет. — А вы разве нет?

— У нас свои средства. Прошу вас подняться на борт.

— Пистолет не помешает?

Женщина усмехнулась — наконец-то хоть намек на эмоции.

— Если серьезно, то проблем не будет.

Едва мы поднялись на борт, как трап втянулся, и дверь закрылась. Обстановка напоминала больничную — все стерильно, пастельные тона и масса стеклянной аппаратуры. Вскоре я увидел еще двоих ультра. Они развалились в огромных креслах перед пультом, инкрустированным невероятным количеством дисплеев, среди которых робко торчали хрупкие контрольные рычажки. Пилоты сидели обнаженными, у обоих была лиловая кожа и невероятно проворные пальцы, а на голове такие же жутковатые прически, только повыше.

— Поднимайся как можно мягче, Пеллегрино, — проговорила женщина с дырой в животе. — Мы не хотим, чтобы наши гости потеряли сознание.

— Уже взлетаем? — шепнул я одними губами. Кагуэлла кивнул.

— Расслабься и получай удовольствие, Таннер. Бери пример с меня. И не слушай всяких кретинов: пусть болтают, что я еще не скоро вылезу с этой планетки… и что со мной даже ультра не хотят иметь дела.

Нас проводили к паре свободных кресел. Едва мы устроились в них и пристегнулись, как корабль взмыл вверх. Сквозь прозрачные квадраты вдоль стен я увидел, как прогалина в джунглях провалилась вниз и превратилась в одинокое светящееся пятно. В отдалении, почти у горизонта, мерцало еще одно — это был Дом Рептилий. Остальные джунгли были черны, как океан.

— Почему вы выбрали для встречи эту поляну? — спросила женщина-ультра.

— Потому что приземляться на верхушки деревьев — это глупость.

— Я не о том. Мы могли бы оборудовать посадочную площадку в любой точке с минимальными затратами. Но эта прогалина что-то для вас значила, верно? — казалось, она просто проявляет праздное любопытство. — Мы просканировали ее на подлете. Под ней захоронена какая-то аппаратура и — равностороннее пустое пространство. Нечто вроде камеры, наполненной механизмами.

— У каждого свои секреты, — отозвался Кагуэлла.

Женщина пристально посмотрела на него, потом махнула рукой, давая понять, что тема закрыта.

Корабль взмыл еще выше, и перегрузка вдавила меня в кушетку. Я делал нечеловеческие усилия, притворяясь, что не испытываю дискомфорта, но не уверен, что мне это удалось. Ультра казались мне замороженными. Они тихо перебрасывались фразами, изобилующими техническим жаргоном, — что-то о скорости воздушных потоков и векторах подъема. Те двое, что встречали нас, сидели в своих креслах, подсоединившись массивными серебряными «пуповинами» к какой-то аппаратуре — думаю, для стимуляции газообмена и кровообращения во время перегрузки. Шаттл уже выскочил за пределы атмосферы и продолжал подниматься. Мы летели над дневной стороной планеты. Одетая зелено-голубой дымкой, Окраина Неба выглядела хрупкой и обманчиво безмятежной. Наверно, такой она была в тот день, когда на его орбите появился «Сантьяго». Ничто не говорило о том, что внизу идет война — и лишь позже я разглядел у линии горизонта дым, похожий на комки черного кружева. Это горели нефтяные поля.

Я впервые наблюдал подобное зрелище. До сих пор мне не доводилось бывать в космосе.

— Беру курс на «Орвието», — доложил пилот, которого женщина называла Пеллегрино.

К нам быстро приближался главный корабль ультра — темный конус, массивный, точно спящий вулкан, и при этом удивительно изящный, длиной километра четыре. Типичный «субсветовик», как называли ультра свои космолеты, — стремительные, способные рассекать пространство на скорости, максимально приближенной к световой. У меня перехватило дыхание. Устройства, которые обеспечивали его полет, превосходили любую технику, о которой я слышал на Окраине Неба, все, что я мог себе вообразить.