Храм - Рейли Мэтью - Страница 20

— Что?

— План Хольтица, Профессор Рейс. Чтоб никому не досталось.

— Но это, так сказать, на глобальной шкале... — Рейс отказывался верить.

— Да. Так точно. По этой причине и создана «Сверхновая». Соединенные Штаты — нация-лидер на этой планете. Если кто-то еще вздумает тягаться с нами, мы сообщим им, что в наших руках — рабочая «Сверхновая». Если они будут упорствовать, возникнет конфликт, и если США проиграют, или, что еще хуже, им будет нанесен непоправимый урон, мы приведем прибор в действие.

У Рейса засосало под ложечкой.

Явь ли это? Это что, политика? Если Америка не верховодит в мире, она его уничтожит?

— Как вы могли такое создать?

— Профессор Рейс, что, если Китай затеет войну против Соединенных Штатов? Что, если он победит? Вам бы понравилось: американский народ при китайском режиме?

— Вы что, скорей умрете?

— Да.

— И потащите за собой весь мир, — проговорил Рейс. — Надо же настолько не уметь проигрывать.

— Думайте, что хотите, — Нэш заговорил другим тоном — закон непредумышленных последствий изменил ситуацию. Новости о создании оружия, способного разрушить мир, привлекли внимание некоторых групп, которым оно нужно для сделки.

— Каких таких групп?

— Неких террористических группировок. Если они доберутся до «Сверхновой», весь мир будет у них в заложниках.

— Правильно, — сказал Рейс. — А теперь увели вашу «Сверхновую», должно быть, террористы.

— Точно".

— Вы открыли ящик Пандоры, не так ли, доктор Нэш?

— Да. Да, боюсь, что так. Вот почему мы обязаны найти идола первыми.

С этими словами Нэш и Коупленд снова оставили Рейса наедине с манускриптом.

Он помедлил, собираясь с мыслями. Его лихорадило. Сверхновые. Всеобщее разрушение. Террористические группировки. Он не мог сконцентрироваться.

Он отбросил все, заставил себя сосредоточиться, вернулся к тому месту, где он перестал читать. Ренко и Альберто Сантьяго вырвались из оцепленного города Куско.

Рейс глубоко вздохнул, поправил очки, и снова погрузился в мир инков.

Мы мчались сквозь ночь, Ренко, Бассарио и я, подстегивая лошадей, заставляя их скакать быстрее, чем им когда-либо приходилось. Ибо нас, как собак, по пятам преследовали испанцы — Эрнандо и легион его всадников.

Оставив позади северные ворота долины Куско, мы держали курс направо, к северо-востоку. Мы приблизились к реке Урубамба, на которой находилась плавучая тюрьма Ренко, и переправились рядом с городом Писак.

Так началось наше путешествие, наш отчаянный побег в глубь страны.

Не буду утомлять тебя, драгоценный читатель, мелочами нашей изматывающей одиссеи, поскольку продолжалась она много дней, и слишком много неприятностей поджидало нас на пути. Лучше я упомяну лишь о том, что действительно важно.

Мы направлялись к деревне Вилкафор, где, как сообщил мне Ренко, его дядя был за старшего. Расположена она была у подножия больших гор к северу, там, где они встречаются с восточными джунглями.

По всей видимости, Вилкафор был секретной цитаделью, хорошо вооруженной и защищенной, чтобы инкской знати было куда укрыться в кризисной ситуации. Его местоположение держалось в строжайшем секрете: его можно было найти, только следуя вдоль каменных изваяний, поставленных в джунглях на определенном расстоянии друг от друга. Но чтобы попасть в джунгли, надо было сначала пересечь горы.

Итак, мы пошли в горы — громоздкие скалистые кручи, нависшие над Новой Испанией. Нельзя преувеличить великолепие этих гор. Крутые обрывы скал, острые вершины, весь год покрытые снегом, видны с расстояния в сотни миль, даже из густых джунглей долины.

Через несколько дней мы слезли с лошадей, предпочитая пешком пробираться по трудным горным путям. Мы бережно ступали по скользким, узким тропинкам, вырезанным в стенах крутых ущелий. Осторожно-осторожно переходили мы по висячим мостикам над ревущими горными потоками.

И все время, в лабиринте обрывов, за нами следовало эхо криков и топота испанцев.

Мы входили в деревни инков, расположенные в ложбинах гор. Каждая носила имя своего вождя, Румак, Сипо и Гуанко.

В этих деревнях нас снабжали едой, проводниками и ламами. Сельчане оказались удивительно радушны: как будто каждый знал о миссии Ренко и всячески старался помочь. Если у нас бывало время, Ренко показывал им черный идол из камня, они кланялись и молчали.

Но времени у нас было мало.

Испанцы не отставали.

Раз, когда мы выехали из Окую, городка в широкой горной долине, и взобрались на гребень холма, я расслышал перекаты мушкетного грома позади. Я повернулся.

То, что я увидел, ужаснуло меня.

Эрнандо и его отряд, гигантская колонна из ста, по крайней мере, людей, шли строем в дальней стороне долины. Кавалеристы ехали с боков и впереди. Они входили в город, который мы только что покинули, стреляя в безоружных инков.

Позже Эрнандо разделил сто человек на три дивизии в тридцать человек каждая. Он назначил им разное время для марш-бросков, так что пока одна дивизия шла вперед, две другие отдыхали. Потом они догоняли и перегоняли первую, и так далее. В результате, масса людей постоянно двигалась, шла вперед, приближалась к нам.

И все это время Ренко, Бассарио и я сам, волоча ноги, с трудом пробирались сквозь дикие скалы, неуклонно борясь с усталостью.

Я был уверен, что рано или поздно испанцы нас поймают. Неясно было только, когда.

Тем не менее, мы боролись.

Однажды, когда мои соотечественники уже настолько приблизились к нам, что позади в каньонах раздавалось эхо их голосов, мы остановились в деревеньке Колко, на берегу горной реки Паукартамбо.

Там я стал догадываться, почему Ренко захватил с собой бандита Бассарио.

В деревне Колко имелись шахты. Как я уже говорил, эти индейцы — мастера резьбы по камню. Все их здания построены из искусно вырезанных камней, иные — высотою в шесть саженей и весом в сто тонн. Их добывают в шахтах, подобных здешней.

После коротких переговоров с вождем, Ренко отвели в шахту, большую дыру в склоне горы. Скоро он вылез оттуда с мешком из козьей кожи в руке. Он был набит острыми, неровными камнями. Ренко отдал мешок Бассарио, и мы тронулись с места.