Моя Святая Земля (СИ) - Далин Максим Андреевич - Страница 70

— Ладно, — весело сказал Марбелл. — Я возьму, вы меня убедили.

— Пойдёмте, — тут же сменил тон Дамьен. На приказной.

Ага, подумал Марбелл, мне заплачено, значит, мной можно помыкать… Ну хорошо, пока — пускай, решил он и снова пошёл за канцлером — в Зал Совета.

Во дворце было поразительно многолюдно. В приёмной толкались какие-то мутные ребятки, одетые слишком хорошо для их плебейских рож, чьи-то женщины, офицеры… шелупонь в ужасе, подумал Марбелл, те, кто пил ад, как сивуху, чувствуют себя плохо, им маетно, тяжко — и где же тот, кто мог бы всё это облегчить… Государь-то в отъезде, а когда приедет — если приедет — эти бедолаги будут сильно разочарованы.

В Рубиновой гостиной необычно пахло пудрой, крепкими духами и женским потом: там оказались жена Дамьена и жена прокурора в обществе целой толпы своих фрейлин, в слезах и нюхательной соли, в туалетах чересчур простеньких для таких важных особ — они обхаживали и герцогиню Тиссу, супругу Наджела, очень пышную и блистательную на их фоне, в королевских гербах с ног до головы. Марбелл мысленно закрыл глаза рукой: похоже, и демон, и благой уже считаются мёртвыми — и Наджел, заштатная, замызганная и задрипанная хиленькая ветвь дома Сердца Мира, вдруг оказался исключительно важной персоной.

Королевский дом, благая кровь, три раза «ха-ха-ха». Небось, судорожно разыскивают подходящего младенца среди всей своей родни, подумал Марбелл, не зная, хохотать или ужасаться жадности, дурости и подлости вельмож. Им только показалось — но они уже готовы.

Король ведь умер, а? Ну, вдруг? У них тут, очевидно, сердца поют оттого, что отменили свадьбу, оттого, что Иерарх так славно отдал душу тому, кто её взял: никакой супруги, никаких детей, даже потенциальных, условных — ах, какая красота…

Марбелл с грохотом распахнул дверь в Зал Совета — и присутствующие аж подпрыгнули в креслах.

— Ох, Господи! — сорвалось у генерального прокурора. — Это вы, Марбелл? Какая радость…

— Можно начинать, — позволил канцлер из-за спины некроманта.

Марбелл оглядел Зал, стол — и смешанное чувство злорадства, презрения и чего-то вроде стыда за всю аристократию чохом усилилось многократно. Канцлер уселся на своё привычное место, прокурор сдвинулся на несколько кресел дальше, маршала было не видно и не слышно, герцог Наджел расположился в кресле Марбелла, рядом с пустующим местом короля. Шеф шпионов не пришёл вовсе — оплакивает промах или чинит козни, мелькнуло у Марбелла в голове — не было и ещё кое-кого из принятых при дворе, зато вокруг Наджела вдруг оказалась целая толпа его родни, какие-то захолустные барончики с капелькой благой крови, уже давным-давно сошедшей на нет. Главными из этой банды кандидатов на капельку власти смотрелись двое сыновей Наджела — молодые люди слащавого и жестокого вида, с такой же бабьей неопределённостью черт, как и у их папаши.

Марбелл, не торопясь, подошёл к столу и сел в королевское кресло.

На миг все онемели от его выходки — только прокурор Шодар воскликнул поражённо:

— Да ты, некромант, с ума сошёл!

Марбелл рассмеялся.

— Да что там, благородные мессиры! Всё равно вы нарушили регламент. Разве место, которое сейчас занимает каждый из вас, имеет какой-то смысл? И Совет-то не имеет смысла — нет короля. Так к чему волноваться?

— Выбирай выражения, проклятый! — спесиво заявил Наджел. Он выглядел парадно, и украшений на нём было даже больше, чем он таскал обычно.

— Будто я тут один проклятый, — усмехнулся Марбелл. — Голос у вас прорезался, мессир герцог — кто бы мог подумать, что вы такой громкий…

— Ты, урод! — начал старший сын Наджела, но его перебил канцлер.

— Прекрасные мессиры, — сказал он строго, — оставим пустяковые счёты. Места в Совете распределить ещё успеется — сейчас надо говорить о главном. Мы все хотели выслушать мессира Шепфорда, который загнал лошадей ради государственной пользы.

Опальный камергер Бриана, сухая мумия, знающий, очевидно, чересчур много, поднялся на самом дальнем конце стола: он сводил счёты и, похоже, был единственным, кого не занимал собственный статус.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Они приехали в Малый Замок вечером, затемно, — сказал он с отвращением. — Король, а с ним два щенка, один — с клеймом ада, и девчонка из Златолесья. Их сопровождали златолесские солдаты. Они собирались устроить в подвале Малого Замка какой-то адский обряд — проклятый собирался, даже не скрывал, по приказу короля, само собой. Я останавливал, но меня не послушали. Я поехал сообщить обо всём мессиру Дамьену, честному и верному человеку — и весь этот кошмар застал меня в дороге. Не знаю, что они сделали — но ведь всем очевидно, что ничего хорошего. Призывали демонов, ясно.

Не сомневаюсь, что ты хорошо осведомлён о том, как призывают демонов, подумал Марбелл.

— Король, призывающий Те Самые Силы, может быть низложен, — торжественно изрёк Наджел. — Мы как высшая знать Святой Земли…

Его перебил громкий и бесцеремонный хохот Марбелла.

— Прекраснейший мессир, пощадите! — взмолился некромант, — уморите со смеху! Не рассказывайте сказок хотя бы членам Совета! Вся Святая Земля, до последнего нищего на базаре, знает, что договор с адом заключил ещё покойный Бриан, а Алвин после того договора и сам был демоном — ему и заключать-то ничего не надо! Такие вещи крайне тяжело скрыть — они сами собой вылезают, как шило из мешка…

— Да как вы смеете! — возопил Наджел в негодовании, столь же праведном, сколь и фальшивом. — Если даже это и так, то моя семья понятия об этом не имела! Никто из моего рода не стал бы служить демону!

— И я не знал, — бухнул маршал и вызвал у Марбелла новый приступ веселья, а у Совета — новый приступ негодования.

— Хватит, мессиры! — рявкнул Дамьен, очень понравившийся Марбеллу в этот миг. — В наивность будем играть потом. Некромант здесь для того, чтобы прояснить положение дел. Жив ли король. Что ждёт королевство. Что именно это был за обряд. В конце концов, он эксперт по части грязных дел, а любой из аристократов может лишь смутно догадоваться и довольствоваться слухами. Сделайте милость, Марбелл, отнеситесь к своей роли серьёзнее.

— Да уж куда серьёзнее, — усмехнулся Марбелл, чувствующий неодолимое желание положить ноги на стол. — Конечно, я знаю. Большую часть того, что надо знать, по крайней мере. С чего начать?

— Алвин вызывал демона? — спросил Наджелов сынок.

— Нет. Он, хоть и бездушный, но простец, сознательно общаться с адом не способен. Демона вызывал мальчик, которого в храме подстрелили люди Холана.

— Зачем? — спросил Дамьен. По тону чувствовалось, как сильно его интересовал этот вопрос.

— Расторгнуть договор, — Марбелл пожал плечами. — Разве не очевидно?

Наступила гробовая тишина. Совет переваривал информацию, пытаясь решить, как к ней относиться. Марбелл молчал и ждал.

— Душу вернуть? — спросил маршал. — Так в чём беда?

Его тут же заткнули и пригвоздили к месту убийственными взглядами.

— Король жив? — спросил Наджел, которому было заметно не по себе.

— Который? — спросил Марбелл беззаботно. — Благой — жив, очевидно, что ему сделается. Для адских сил он неуязвим, другое дело — для людей… Алвин — не знаю. Душа — штука опасная. Не представляю, как на него подействует… Но хоть один король да жив, точно. А может, и оба — чем ад не шутит.

— А зачем стране два короля? — тихо спросил прокурор.

— Тем более, таких! — громогласно дополнил Наджел.

— Каких «таких», драгоценный мессир? — ласково спросил Марбелл. — Не от мира сего? Так ведь демон вас устраивал, не так ли? Или вы принципиально против благого?

— Ладно-ладно, — перебил старший сын Наджела, чьё имя Марбелл никак не мог вспомнить. — Святая Земля обнищала вконец, на пороге войны, казна пуста — всё это демоновы проделки, фактически преступление. Алвин должен быть низложен, адской твари на троне Святой Земли не место. А кто этот «благой» — ещё надо прояснить. Уверен, что ловкий самозванец. Всё это — объявить народу, лжекоролей — арестовать и судить обоих. Логично, батюшка?