Магия успеха - Разумовский Феликс - Страница 34

Юрасик допил пиво и для утешения плеснул себе в стакан водочки.

— Ну, Валюха, давай, чтобы все наши были с зубами.

— Это омерзительно. Такое за обедом, при порядочных дамах. — Выйдя наконец из ступора, мадам Досталь отреагировала бурно, и весьма визгливо между прочим, а в это время на кухне появился Снегирев.

— Вкусно пахнет. — Он глубоко вдохнул аромат конфитюра и вдруг, как бы вспомнив что-то, с тревогой глянул на Генриетту: — А вы косточки из персиков вынимали?

В его голосе было столько беспокойства, что та уронила ложку в таз и побледнела как бумага:

— Нет, а что?

— И вы еще спрашиваете? — Снегирев подошел поближе и с опаской глянул на янтарное желе. — А отчего, спрашивается, умер фараон Рамзес Второй? Не знаете? Древний папирус гласит, что его убил персик. А Сомерхет Четвертый? Пепи Третий? Аменхотеп Восьмой? Хеопс Шестнадцатый? Их всех извели синильной кислотой — сильнейшим ядом из группы цианидов, содержащимся и в косточках персика. А чем, по-вашему, фашистские гады травили людей в газовых камерах? Чем казнят преступников в Америке? Все той же отравой. — Снегирев указал на таз, и голос его скорбно дрогнул. — А Распутина-то чем извели, знаете? Григория Ефимовича? Цианистым калием, а это тот же самый цианид.

— Вот и у нас в морге тоже случай был. — Юрасик тут же поддержал тему и незаметно подмигнул Снегиреву. — Мальчонку привезли одного. Весь синий-синий, скрюченный в три погибели, ну прямо в бараний рог его согнуло. Пить очень хотел, бедняга, вот мамаша его тройной порцией компота и напоила. Из персиков.

— Юрасик, а помнишь Нюру, любовь мою на третьем курсе? — подхватил эстафету Новомосковских и, тяжело вздохнув, патетически взмахнул куском окорока. — Такая была девушка, только не пришлось, умерла у меня на груди. Миндаля поела. — Он замолчал и выразительно посмотрел на Юрасика. — Брат, ты как знаешь, а я эвакуируюсь, — целый таз отравы, тут на весь дом хватит.

— Что же делать? — Стараясь не дышать, мадам Досталь отпрянула от конфитюра и с надеждой уставилась на Снегирева. — Может, в МЧС позвонить?

— Ну зачем же такие крайности, — пожал тот плечами, — не фосген все-таки. Медленно выключайте газ и идите к себе. Хорошо, конечно, марлевую повязку надеть. И не волнуйтесь, мы сами утилизируем заразу.

— Да, да, конечно. — Генриетта Генриховна с готовностью задрала халат и, закрыв им до глаз лицо, мгновенно исчезла в своих апартаментах. По коридору будто болид пролетел.

— А с виду интеллигентная женщина. — Гриша Борисов горестно почесал шевелюру, Юрасик одобрительно заржал, а Новомосковских поднял вверх большой палец, измазанный свиным жиром:

— Ну, Алексеич, ты даешь! Досталь достал!

— Алеша, скоро будет готово. — Попробовав борщ, Эсфирь Самуиловна для улучшения вкуса добавила сахарку и потянулась за лавровым листом. — Минут двадцать подождете?

— Спасибо, тетя Фира, я так, чайку. — Лукаво улыбнувшись, Снегирев налил себе заварки и, взяв с полки глубокое блюдце, направился к тазу с конфитюром. — С вареньем. Начнем бороться с заразой.