Без души (СИ) - Болдырева Ольга Михайловна - Страница 73

Творцы стояли около завесы. Злые лица со следами отчаянья. Они смотрели на меня так, как загнанная дичь смотрит на хищника, думали, что сейчас им придётся сражаться за собственные шкуры. Разве что та странная безумная женщина стояла в стороне от остальных и криво улыбалась. И среди творцов не было Алевтины. Пресветлая мать опаздывала на казнь.

Значит, время ещё было.

Я создал тонкую нить пустоты, осторожно пробивая себе путь в Земную реальность. Здесь защита была совсем иной. Творцы постарались на славу, оберегая свой дом. Словно подарок, который оборачивают в несколько слоев яркой бумаги, они завернули драгоценный мир в сотни барьеров.

Нужное мне существо нашлось быстро. Сидящий за столом библиотеки и уныло разглядывающий огромную стопку книг тридцатилетний мужчина был слишком похож на Девеана. Точнее, надзиратель оказался точной копией библиотечного гостя. Странно, но его облик все время плыл перед глазами, словно я видел не взрослого мужчину, а мальчишку — подростка с непонятными красно — черными волосами.

Однако больше времени мне не дали. Творцы, решив, что сейчас я начну разрушать их мир, из последних сил ударили по мне. Барьер устоял, но отзвук нечеловеческой мощи всесильных существ, донесся и до Земли, несколько раз тряханув здание, в котором находился мужчина. И он безошибочно почувствовал пустоту.

— Просто не называй его Девеаном, договорились? — попросил я.

Мужчина судорожно кивнул.

Все.

И так ожидаемо именно в этот момент я, на грани, снова услышал знакомый мотив.

— Хочешь, я дам тебе душу?

— Мне не нужна душа, Единый. Спасибо.

Время остановилось. Я видел, как замерла начавшая вырисовываться в воздухе Алевтина, как остановилось движение цветной массы, в одну секунду превратившейся в просто странную стену. Он стоял напротив меня, все тот же странный ребёнок.

— Отказываешься? Но я действительно это могу…

— И именно потому, что я точно откажусь, ты предлагаешь мне ее. Что я сейчас стану делать с душой? Нет. Доведу эту игру до конца. Осталось совсем не много.

— Я знаю. Решил выполнить своё обещание и рассказать конец одной сказки.

— Мне уже рассказали. Даже две.

Единый улыбнулся.

— К этому мы вернёмся чуть позже. Ты в курсе, что только что создал самый забавный парадокс? Переплел две различные ветви реальности, скрепив их временем, которое в одном мире прошло несколько столетий назад, а в другой вероятности пока вообще может не наступить. Он ведь даже не подозревает, кого ему нельзя называть Девеаном.

— В курсе. Теперь Время будет вынуждено вырезать этот парадокс и заключить его в отдельную сферу. Девеан рассказал мне немного об этом. Именно то, что мне нужно. Ведь там, где случился один парадокс, появляется вероятность, что и второй сможет произойти совершенно случайно. Скажем, всесильная сущность не сумеет защитить смертное тело. Я всего лишь создал для этого условия, соблюдя все законы множественной вселенной.

— Не только, мальчик Сергей… не только это, — Единый создатель покачал головой и мечтательно прищурился, — ты только что сам дописал конец этой истории. Посмотри, этого ещё не случилось, но путь уже сформировался, и Время послушно заполняет новое русло. Ну же…

И я заглянул. В первый раз за все свои жизни я видел не опостылевшее прошлое, а ещё зыбкое, не определившееся до конца и такое странное будущее…

Когда‑нибудь:

Мой дом.

Лешина комната. За окном поздняя осень, дождь тихо шелестит по карнизу.

Брат сидел, уткнувшись носом в монитор, и что‑то читал.

Я встал у него за спиной и увидел строчки знакомого текста. Та книга, которую я оставил ему: моя жизнь. Видимо, он нашел папку совсем недавно, и успел дочитать лишь до середины, через каждые десять — двадцать минут, непонимающе спрашивая самого себя вслух: "Когда я успел это написать?!".

Он перевел курсор чуть ниже, и я вчитался в текст, словно заново знакомясь со своим прошлым. На белом вордовском листе оно казалось таким простым и нестрашным.

"Когда‑то:

…И люди смеялись, веря в то, что теперь все будет хорошо.

Левая щека адски болела. Казалось, изящная половинка маски, которая должна была скрывать уродливую рабскую татуировку — шрам, была усыпана острыми иглами, беспощадно впивающимися в кожу. Рука на перевязи и плотно перебинтованный бок также оптимизма не добавляли. Что уж вспоминать о спине, которую целых два часа до бала натирали мазями, чтобы ещё не зажившие раны от пыток позволили мне поучаствовать в этом празднике. Хотя… какой праздник? — для остальных — да, бесспорно. Но только не для меня. Просто сделал работу. Очень грязную и гнусную работу. А как ещё можно назвать заказное убийство? И что, что "заказали" тёмного мастера, сославшись на пророчество и неисчислимые несчастия, что он приносил этому миру. Как убийство не назови — суть останется прежней. Да и где были мои бравые друзья и защитники, пока два месяца меня резали на ленточки… и не только. Нет, не стоит вспоминать все это. Хватит. И так тошно.

Признаю. Я обиделся на друзей, что все это мне пришлось пройти одному. И трон мне не нужен. На совете, который должен состояться после бала, так и скажу. Пусть уж лучше Далик правит, а мы с Ирэн возьмём антидот и ко мне домой, к родителям и братишке. Как же я по ним скучаю! Только вот полечусь и сразу на Землю, ну их, эти спасательные миссии, лучше снова учиться пойду.

— Эй! — Ирэн выскочила, словно из мраморного пола в круговерти золотых блесток, осыпающихся с потолка. В руках девушка держала два бокала с игристым белым вином, один она подала мне: — Пей! — это прозвучало, как приказ. — Тебе просто необходимо расслабиться.

— Два месяца "расслаблялся" — куда уж больше.

Всё равно пить мне пока нельзя. Старенький лекарь несколько раз повторил, что алкоголь плохо сочетается с теми настоями, которыми он меня отпаивал. Так что, осмотревшись, я ухватил пробегающего мимо слугу здоровой рукой и поставил бокал к нему на поднос. Мальчишка приглушенно пискнул, разглядев, кто оторвал его от работы и поспешно поклонился. Захотелось громко и грязно выругаться.

— Серег! Послушай меня. Мы устали от похорон. Всё устали — не только ты. Так дай людям развеяться, у нас слишком давно не было повода для праздника. И не ворчи, пожалуйста.

Красавица… какая же она красавица. И умница. Всегда говорит правильно — точно в цель бьёт. И в этом платье Ирэн выглядит совершенно очаровательно.

— Хорошо, — обхватив здоровой рукой тонкую талию, скованную синим шёлком, я закружил Ирэн, скользя по начищенному полу. Девушка звонко рассмеялась и утянула меня в круг танцующих. Пары уважительно расступились, оставляя нам самое лучшее место в центре зала, а музыканты, собравшись, заиграли очередной вальс.

— Ты выйдешь за меня? — нагнувшись к её маленькому ушку, прошептал я. Каждый достоин своего клочка тепла и света, а у меня моё персональное солнышко — Ирэн.

— Да! — ответ не замедлил себя ждать ни на секунду.

Боль кольнула где‑то под сердцем, и на секунду счастье ушло. В конце зала, прислонивший к колонне стоял Эрик и улыбался, а потом поклонился. Танцующая пара скрыла его от моих глаз — секунда, видение растворилось.

— Серег? — встав на цыпочки, девушка легко прикоснулась своими губами к моим, словно и не поцелуй.

— Извини, больно, — как легко врать. — Всё в порядке, если хочешь — ещё один танец я продержусь.

— Уж нет! — Ирэн замерла, сложив изящные ручки на маленькой аккуратной груди. — Пойдём, присядем — отдохнёшь. Нужно, чтобы к свадьбе ты был абсолютно здоров!

— Обещаю.

И снова укол боли. Словно отзываясь на него, двери распахнулись, и в залу чинно промаршировал десяток гвардейцев. Я даже не удивился, когда капитан направился в мою сторону. Перед ним почтительно расходились люди, в глазах аристократов зажигался огонёк интереса: что новенького из сплетен подбросит им лорд — спаситель на этот раз?