Нелегкий флирт с удачей - Разумовский Феликс - Страница 65

Она налила себе кофе, быстро отпила, вытерла губы платочком.

— Есть в недрах Министерства обороны подразделение, войсковая часть 10003, под командованием генерал-майора Савина. Так вот, Невинномысский полагает, что контора сия имеет самое прямое отношение ко всему необъяснимому, происходящему в отечестве, — будь то полеты во сне и наяву, предвыборная истерия или загадочные немотивированные убийства. И очень может быть, что экстрасенс такого класса, как Шидловская, работает на генерала Савина, — слишко уж много косвенных фактов, подтверждающих это.

— Так, так. — Полковник распечатал пачку «Орбита», вздохнул и сунул в рот сразу две подушечки. — А скажите-ка, коллега, у меня вопрос, может быть, несколько странный — для чего Шидловской при ее-то внешних данных оставаться девственницей? Это каким-то образом влияет на оккультные способности? Я не верю, что на нее желающих не нашлось. Взять хотя бы этого Невинномысского, похоже, он до сих пор не прочь. Очень даже…

— Да, вопрос лично для меня не простой. — Брюнетка криво улыбнулась, поправив волосы, сняла очки. — Я совсем не экстрасенс и уже лет тридцать как не девушка… У мужчин точно, целибат и способность к паранормальному связаны напрямую. Все дело в энергетике: меньше истратишь — больше останется. Вспомним иноков — монахов-схимников, индусов, практикующих узвару-йогу и поднимающих сперму вдоль позвоночного столба. А «совершенные» катаров? А рыцари-девственники, дававшие обет безбрачия?

Она снова криво улыбнулась, покусала дужку, надела очки.

— Что же касается женского сословия, то действительно подавляющее большинство обладавших паранормальными возможностями были девицами — Жанна д'Арк, жрицы Дельфийского Оракула, святые великомученицы разные, опять-таки Богоматерь…

— А как же мадам Блаватская? — Подполковник, молча рисовавший квадратики в блокноте, зевнул, отбросив ручку, глянул на часы. — Известная была ок-культистка, Теософское общество основала. И половую энергию, между прочим, не экономила, расходовала направо и налево. Рассказывают, что…

— Друг мой, прошу не отвлекаться. — Полковник вдруг ни к селу ни к городу вспомнил жену, все

note_\1ще красивую, с волнующими формами, вздохнул. — Итак, что у нас еще?

Он прекрасно знал, что самое важное Брюнетка оставляет напоследок, так сказать, на сладкое.

— Мы тут покопались немного с товарищем подполковником, — та не спеша отпила кофе, с достоинством раскрыла папку и вытащила лист бумаги, — так вот, выходит, что через турфирму «Альтаир» «Магия успеха» сейчас ведет набор девиц на буровые вышки. Догадываетесь, куда? — Она победно взглянула на Полковника и, не удержавшись, улыбнулась: — Конечно же, в Норвегию! Кому-то в этой стране здорово приглянулись россиянки, и чует мое сердце, что это не вульгарная сексэксплуатация, здесь что-то другое, может быть, насильственное изъятие органов или еще чего похлеще…

Она замолкла с многообещающим видом, и Полковник, сразу догадавшись, что десерт впереди, поторопил:

— Ну же, коллега, ну же, не тяните кота за хвост.

— Ладно, ладно. — Брюнетка важно кивнула и вытащила еще один лист из папки. — Но вначале немного истории. Пятого мая тысяча девятьсот двадцать первого года был создан специальный отдел при ВЧК, СПЕКО, которому было поручено следить за режимом секретности и соблюдением государственной тайны. Руководить отделом поручили Глебу Ивановичу Бокию, члену РСДРП с девятисотого года, человеку неординарному, мыслящему широко и склонному к мистике. Интереснейшая личность. — Она сделала неопределенный жест и как-то очень странно улыбнулась. — При обыске в его доме нашли целую коллекцию засушенных мужских фаллосов. Так вот, при его непосредственном участии в начале двадцать пятого года при СПЕКО организуется секретная лаборатория нейроэнергетики, начальником которой назначается Александр Васильевич Барченко, известный ученый биолог, оккультист, ученик легендарного Бехтерева. Его интересуют работа мозга, электрический потенциал живой клетки, гипноз, телепатия, а главное, управление психикой и поведением человека. Еще в двадцатом году он возглавлял экспедицию на Кольский полуостров в район Ловозера, где наблюдал необычайное явление «эмерик», до сих пор приводящее специалистов в недоумение и представляющее собой неизученный феномен массового зомбирования. Результаты своих практических и теоретических изысканий Барченко обобщил в фундаментальном труде «Введение в методику экспериментальных воздействий энергополя». Однако в тридцать седьмом году после расстрела ученого все материалы попали в НКВД — и с приветом. — Брюнетка замолчала, быстро перевернула лист и кончиком языка облизала губы. — Ну вот, добрались наконец до сути. Невинно-мысский считает, что все работы по зомбированию, проводимые нашими спецслужбами, основываются на трудах покойного Барченко. Настоящее уходит корнями в прошлое, а ведь еще Козьма Прутков говорил: зри в корень. — На губах ее заиграла торжествующая улыбка. — В общем, отыскался человечек один, работавший вместе с Барченко. Это бывший сотрудник Седьмого отделения, подполковник в отставке некто Степан Евсеевич Кустов восьмидесяти девяти лет от роду. После расформирования СПЕКО в тридцать восьмом году он служил оперативником в ИТУ, во время войны был командиром заградотряда, затем начальником тюрьмы особого режима. Сейчас проживает в Луге, занимается пчеловодством, вдовец, церковный староста в местном храме. Имеет ордена Красного Знамени, Красной Звезды, кучу медалей. Словом, жизнь прожита не зря.

— Ну что ж, надеюсь, он еще не впал в маразм. — Полковник посмотрел на фотографию благообразного, длинноволосо-длиннобородого старца, зевнул и неожиданно усмехнулся: — Ладно, сам съезжу, лично пообщаюсь.

Странная все-таки штука память…

Ему почему-то вспомнились слова из дурацкой песенки, так горячо любимой его младшим сыном: Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты, Ты подарки нам принес, пидерас горбатый?

В Лугу Полковник попал только к обеду — хоть и выехал рано, но по скользкой дороге особо не разгонишься, да и сто сорок верст тоже не шутка. Проплутав немного по бугристым, щебеночным проселкам, он нашел наконец улицу Болотную и запарковал машину у чахлой осиновой рощицы, сплошь заваленной мусором, ржавыми жестянками, битым стеклом. Неподалеку, в тупике, стоял большой деревянный дом, в котором и обретался на старости лет Степан Евсеевич Кустов.