Нелегкий флирт с удачей - Разумовский Феликс - Страница 55

Она терпеть не могла есть в одиночестве — майор Блондинка еще с утра отсутствовала по делам службы.

— Очень даже положительно, — обрадовался Подполковник, из всех земных грехов почитавший чревоугодие наименьшим. — Сейчас буду.

Брюнетка управилась быстро, так что, когда тот вошел в кабинет, на блюде уже остывали горячие бутерброды с колбасой и сыром, в микроволновке разогревалась пицца с луком и грибами, а в воздухе благоухало свежезаваренным цейлонским чаем.

— Вот, душу посолить. — Подполковник выложил на стол здоровенного копченого палтуса и, часто сглатывая, принялся со знанием дела резать истекающую жиром рыбину. — К нему лучка покрошить — объеденье. И хорошо бы сгущенки.

Он всегда отличался экстравагантностью вкусов. Только никаких там китайских кухонь на русский манер.

Предвкушая приятную беседу, сослуживцы уселись за стол, и, хоть и говорят, что за едой нужно думать только о еде, Брюнетка включила телевизор. А когда же еще-то его смотреть, проклятого? Только на службе — дома надо отдыхать.

Пицца просто таяла во рту, бутерброды были выше всяких похвал, палтус вызывал эйфорию, цейлонский чай — неподдельный восторг, и, быстро утолив первый голод, Подполковник глянул на экран. Смотрел недолго.

— Знаете, коллега, — он гадливо поморщился, — существует мнение, что миром правят ложь и деньги. Я бы уточнил: и глупость.

По государственному каналу показывали фрагменты думского заседания, на котором народные избранники обсуждали закон о запрещении нацистской ат-рибутики, главным образом свастики.

— Не понимаю. — Брюнетка четвертовала бутерброд, положила в чай кусочек сахара, подумала, добавила еще. — Депутаты борются с коричневой чумой, чего ж тут глупого? Но пасаран. Фашизм не пройдет!

— А почему бы им не запретить красный флаг, являющийся родовым стягом киевичей на Руси? А заодно и серп с молотом, которые издревле считались атрибутами Сварога и Белеса, а также пятиконечную звезду — знак микрокосма? Свастика — символ общечеловеческой мудрости, на Руси он назывался Коло-вратом и означал солнце в движении. — Подполковник с хрустом разгрыз рыбий хрящик, вытер жирные губы салфеткой. — А чего ж никто не вспоминает, что сразу после революции, еще задолго до того, как фашисты пришли к власти, выходили советские деньги со знаком свастики? С содержанием надо бороться, господа депутаты, с содержанием, а не с формой. И читать побольше, по истории! Прошу вас, коллега, переключите куда-нибудь! Немедленно.

По центральному каналу повторяли телешоу «Кто? С кем? Когда?». Ведущий, Яша Лохматович, вальяжный, в шикарном черном смокинге, держал аудиторию в напряжении:

— Итак, господа, чей бюст на картине? Три варианта ответов: Инессы Арманд, Фанни Каплан, Надежды Константиновны. Время пошло. О, какое стечение обстоятельств! Музыкальная пауза!

Мгновенно возникшие на экране Пиль с сыновьями принялись ловко открывать рты под фанеру:

Мой миленок прикупил мне декольте,

Поддувает мне таперича везде,

Выносить я это больше не могу,

Эх, прикуплю себе бюстгалтер на меху…

— Тьфу ты, какая гадость. — Подполковник почему-то сразу вспомнил вкус китайского картофельного пирожного, жаренного на шпике, удрученно покачал головой. — В странное время мы живем. Все вывернуто наизнанку — культура, традиции, система ценностей. Это что, искусство? — Он с брезгливостью кивнул на экран, где Пиль с сыновьями, хлопая себя по ляжкам, водили хоровод. — И ведь смотрите, народу нравится.

— Ну, друг мой, вопросы моды, популярности, признания, наконец, это тайна за семью печатями. Девяносто девять, знаете ли, процентов по-настоящему одаренных людей умирают в нищете и безвестности. В основном все зависит от обстоятельств. Представьте, если бы Элвис Пресли не решил сделать матери сюрприз и не принес фонограмму со своими песнями на радиостанцию, может быть, он так и остался бы обыкновенным водителем автобуса. Случай, его величество случай. Хотя кое-кому удавалось крепко взять фортуну за задницу. Вы слышали фамилию Грозен? Георгий Генрихович Грозен?

Брюнетка иногда могла быть довольно вульгарной.

— Грозен, Грозен… Нет не припомню. — Подполковник облизнулся и начал пробовать колечки лука, щедро политые горчичным соусом, — уже пропитавшиеся, сделавшиеся коричневыми.

— Интереснейшая личность, скажу я вам. — Брюнетка посмотрела на сотрапезника с жалостью — прямо как Буратино, жрет лук и радуется. — Выдающийся был мистик. Карьеру начинал еще при Сталине, принадлежал к когорте придворных экстрасенсов. А в наши дни открыл свой бизнес, помимо всего прочего обеспечивал магическую защиту киллерам. — Брюнетка, прервавшись, подышала на очки, протерла их носовым платком. — Так вот, этот Грозен мог превратить безголосую певичку с заурядной внешностью в звезду эстрады, провинциального бухгалтера — в процветающего банкира, а бывшего комсорга — в крупного политического деятеля. Называется это саксесс-ной магией, то есть магией успеха. Да, знаменитый был мистик, бандиты и новые русские просто молились на него. Недавно преставился, уже, верно, жарится в аду, а дело его живет — вон сколько всякой бездарности на экране! Да и вообще…

Словно в подтверждение ее слов, запела новая восходящая звезда, зеленогубо-босоногая пай-девочка Ассоль. Бестолково шастая по сцене, она вихляла тощенькими, неаппетитными ягодицами в кружевах, негромко повторяла сиплым, дрожащим голоском:

— Утро этого дня-а-а-а

Сложилось плохо у меня-а-а-а,

Случилась жуткая фигня-а-а-а,

Теперь беременная я-а-а-а…

Чем все кончилось у пай-девочки Ассоль, узнать не пришлось, прозвучал зуммер селектора, и предельно вежливый голос дежурного произнес:

— Товарищ майор, приехал товарищ полковник, просит вас срочно зайти. И товарища подполковника, если он у вас.

— Ага, видать, начальство прибыло голодное и злое. — Брюнетка вытащила из холодильника початый торт «Поморский», заговорщицки подмигнула сотрапезнику: — Теперь можно и вперед на мины.

Все знали, что Полковник любит сладкое. Однако тот на торт даже не взглянул, мрачно и задумчиво мерил кабинет шагами. Словно тигр в клетке. При виде подчиненных он все же взял себя в руки и опустился в кресло, но еще долго не мог попасть сигаретой в огонек зажигалки.