Генри Торо - Покровский Никита Евгеньевич - Страница 20

Ученые, составляя свое представление о природе, ограничиваются только чувственными данными, экспериментами и наблюдениями, которые не дают возможности постигнуть всеобщую связь и гармонию природы, единые законы всех ее частей. «Даже расколов ее (природу. — Н. П.) или пробурив насквозь, мы не охватим ее в ее целостности» (там же, 337). Таким образом, естественнонаучный натурализм, утверждал Торо в период создания «Уолдена», может дать знание о природе, только если он руководствуется знанием трансцендентальных законов. Научный натурализм не отвергается Торо, но, по его мнению, он возможен после интуитивного осмысления природы, а не до него.

Совершенно иную сторону природы и отношения человека к ней раскрывает Торо в главе «Высшие законы». Прежде речь шла о присутствии идеального трансцендентного начала в физической природе. Это, по мысли Торо, требует вдумчивого и заботливого обращения с нею. Теперь же выдвигается поначалу неожиданный тезис: «Победить природу трудно, но победить ее необходимо» (там же, 259). На первый взгляд этот лозунг кажется чуждым философии Торо, ведь мыслитель призывал к слиянию с природой, а не к победе над нею. Впрочем, ощущение парадоксальности вскоре исчезает. «Я ощущал и доныне ощущаю, — пишет мыслитель, — как и большинство людей, стремление к высшей, или, как ее называют, духовной, жизни и одновременно тягу к первобытному, и я чту оба этих стремления. Я люблю дикое начало не менее, чем нравственное» (там же, 246). Итак, Торо признает два равноправных стремления: стремление к идеальному и стремление к реальному, «дикому». Духовное начало, наполняющее природу, заявляет о себе как в гармонической красоте ландшафта, так и в неуемном буйстве динамических сил там, куда не ступала нога человека. Поэтому наряду со словом «красивый» Торо часто употребляет слово «дикий». Великий творческий дух, полагает романтик, может быть раскрыт как в гармонии природы, так и в ее естественном хаосе. Возвышенное эстетическое переживание близко к инстинктивному влечению к дикому началу.

Универсальным принципом движения бытия («высшим законом») для Торо был закон возрастания духовного начала («возрождение» и «обновление»). Все, что способствует этому возрастанию, закономерно; все, что препятствует ему, требует упразднения или преодоления. Ни физиологические потребности, ни инстинкты, ни бессознательное не являются изначально «плохими». Вопрос в том, к чему они влекут индивида. Скажем, пища — необходимое условие жизни человека и поддержания духовной деятельности. Физиологическая природа в данном случае закономерна. Но чрезмерное пристрастие к еде Торо безоговорочно осуждает. То же касается всех иных излишеств природы человека. Общим выводом является положение, что низменное в человеке «тем сильнее, чем крепче спит наша духовная природа» (там же, 257). «Однако дух способен на время побеждать и подчинять себе все органы и все функции тела и претворять самую грубую чувственность в чистое чувство любви и преданности» (там же). Не природа, а лишенная трансцендентальной духовности инертная материя («чувственность») требует преодоления — таков вывод Торо, отдаленно напоминающий морально-философские суждения неоплатоников.

Природа… Поиски ее сущности оказались для Торо мучительными. Стремясь охватить ее во всей полноте и многообразии, философ то приближался к ней, то вновь отдалялся. Но все же его мироощущение природы постепенно приобретало явственные очертания.

2. Человек — природа — абсолют: принцип «корреспонденции»

Мировоззрение Торо романтично; природа для него — это живое Всеобщее, подчиненное законам роста органической системы. Стремлением приблизиться к этому живому органическому Всеобщему проникнута вся теоретическая и художественная деятельность романтиков.

Наряду с понятием органического единства мировоззрение романтика включает и понятие отрешенности и разобщенности: «…все [субъекты] суть изолированные субстанции, которые должны сами создавать свои основанные на воображении жизни» (75, 49). Изолированность превращалась романтиками в универсальный принцип бытия. Человек, по их мнению, оторван от других людей, от природы и от своего прошлого.

Важной чертой романтического мироощущения является также стремление избежать демонстрации конечных результатов своих размышлений. Романтизм делает особый акцент на познании мира через самопознание Я, на процессе выработки суждений и идейных структур. Истина заключается в поиске, а не в фиксированном итоге, ибо, строго говоря, никаких фиксированных итогов быть не может.

В результате соединения этих трех элементов мировоззрения (стремление к идеалу, осознание отчужденности человека от внешнего бытия и метод динамического развертывания процесса самопознания) сформировалась главная тема философии и литературы европейского романтизма — рефлектирующее описание процесса изоляции и отчуждения субъективного Я, сочетающееся с подспудным, а порой и отчетливо выраженным желанием приблизиться к Всеобщему и идентифицироваться с ним. Здесь обнаруживается основное внутреннее противоречие трансцендентализма — несовместимость двух противоположных тенденций — экстравертной и интравертной, истолковываемых не только и не столько психологически, сколько в более общем философском смысле. Переживание этого противоречия — характерная черта литературно-философской деятельности поздних романтиков. Но уже в самом романтизме со временем возникают теории, ставящие своей целью преодоление этого противоречия. Одна из попыток реализации этой задачи принадлежала Шеллингу.

В своей «Натурфилософии» немецкий философ разработал учение о природе как становлении «интеллигенции» (духа), которая присутствует в природе, не осознавая себя. Идеал, согласно Шеллингу, может быть осуществим только в виде соединения сознательного духа (человека) и бессознательного (природа). Люди не только нуждаются в природе, но и должны решиться на установление тесных контактов с нею. Говоря о связи человека с природой, Шеллинг подразумевал два аспекта этой связи. Согласно первому, человек вовлекается в систему природы в силу своей духовной сопричастности последней. Согласно второму, реализация этой сопричастности требует сознательного и интимно-субъективного стремления к миру природы. Иными словами, актуализация панлогического закона происходит через осознание индивидом необходимости своей связи с живой природой. Второй аспект проблемы вплотную подводит к вопросу о свободе — центральной теме теоретического творчества философа (см. 17, 24–25). Понять и полюбить природу может только свободный дух. Порабощенное сознание не увидит в природе ничего, кроме материи — источника морального зла.

Несколько видоизмененную версию романтического натурализма развивал Эмерсон, непосредственно повлиявший на Торо. Романтизм Эмерсона приобрел более натуралистический характер по сравнению с учением Шеллинга, хотя это и не сопровождалось усилением материалистических элементов. Связь человека с природой получила в философии Эмерсона особое название — «корреспонденция». Это трансценденталистское понятие трактовалось философом достаточно широко, как субстанциональная связь между состоянием сознания и внешними явлениями, которые в своей совокупности создают огромный мир «бессловесного языка». Признавая «вторичный» характер природного ландшафта по сравнению с трансцендентной реальностью, философ между тем видел в мире природы ту область, которая может и должна просветить и возвысить человека, сообщив ему заряд этической и эстетической духовности, ибо сам человек, согласно Эмерсону, представляет собой жалкое зрелище, он — символ деградирующего божественного начала («man is God in ruins»). Такое состояние цивилизованного человека делает для него чрезвычайно трудным обнаружение божественного духа в своей натуре, куда легче найти его во внешней природе — источнике очищения и обновления. Желая сохранить остатки вырождающегося духовного начала, человек должен сконцентрировать свои усилия на чтении, расшифровке и переживании божественной тайнописи природы, проявляющейся во всех ее не тронутых цивилизацией феноменах. Интересно, что Бодлер независимо от Эмерсона создал точный образ «корреспонденции»: