Изнанка королевского дворца - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 59

Лиля посмотрела на Ганца:

– Лэйр Ганц, вот и дело для вас. Эрик как раз вовремя, поможет, если что.

– Ваше сиятельство…

– Убивать, наверное, не надо. Но, полагаю, вирмане знают, как обращаться с ворами?

Ганц кивнул.

Знают. До смерти не убьют, но мерзавец об этом очень сильно пожалеет.

– Я имею право сама разобраться с вором?

– Имеете, ваше сиятельство. Если есть все доказательства, король не будет против.

– С ним это надо согласовать?

– С вашего позволения, я возьму это на себя.

Лиля кивнула. Позволяю.

– Тогда идите, планируйте. Если нужно мое присутствие, сообщите.

– Вы… сможете?

Лиля пожала плечами.

Милый мой, видел бы ты, как студенточка трупы препарировала. Другие падали, она стояла. И делала. И уж зрелище разборки перенесет спокойно.

Ганц отправился работать, а Лиля посмотрела на Хельке.

– Мастер, у меня тут есть еще одна идея.

Идея была проста. Есть фероньерка. А есть индийские тика и лалатика, тоже украшения головы. Первая проще. Вторая и третья чуть сложнее, но ненамного. Основную часть могут сделать подмастерья. Может, потом и про панжу (браслет на кисть, соединенный с кольцами на пальцах) поговорим. Но не все сразу.

Хельке слушал. Записывал. Рисовал. И думал, что не ошибся с выбором. Пусть под старость, но ему попалась настоящая хозяйка, которой он может спокойно довериться, не опасаясь за свою семью. Интересно, что еще она ему подскажет?

И имеющегося хватит, чтобы его имя осталось в веках. Но… интересно же, господа! Безумно интересно!

Вариль Шальими был собой доволен. А еще – прибылью.

Пересчитал полученные за кружево монеты, отложил половину, подумал – и отложил из половины еще несколько монет. Взвесил на руке тяжелый узелок.

Хорошо…

Как всякий мерзавец, Вариль считал себя честным человеком. И сейчас он просто… делил все по справедливости. Поменьше – графине Иртон. Побольше – себе.

Он даже не удивился, когда его выбрали посредником для перепродажи. С чего бы? Он же ведет дела честно! А подставить, разорить, поделить по-честному… так кто без греха?

Вот и сейчас… Во-первых, женщины все глупые. Так что графиня и не поймет, что ей меньше досталось. Во-вторых, он мужчина. Так что употребит все на пользу. В-третьих… Да зачем этой дуре столько денег? Перебьется.

То ли дело он.

Умный, серьезный мужчина… Вот так поторгуем ее изделиями еще годик-другой, и можно будет о женитьбе подумать. Сейчас за него дочерей отдавать не хотят, а когда у него будут деньги, кто осмелится спорить? Ух, он тогда их всех!

Дверь дома даже не скрипнула, пропуская людей. Эрик с удовольствием ее бы выбил. Но Ганц запретил шуметь раньше времени.

И Вариль, перебирающий золотые монеты и прикидывающий – отложить еще или пока не зарываться, с ужасом увидел вырастающие перед ним фигуры.

Вирмане могли испугать кого угодно одним видом. Кольчуги, кожаные куртки, топоры и мечи, злобные ухмылки на лицах…

Мужчина было вскочил, но сильный удар в челюсть отправил его к стене – и в беспамятство.

Вариля привели в чувство тяжелыми пощечинами. И происходящее не обрадовало купца. А кого может обрадовать, если ты сидишь в кресле, привязанный за руки и за ноги, вокруг тебя стоят несколько вирман и вглядываются с нехорошим интересом, а в кресле напротив сидит женщина.

Очень знакомая.

Ее сиятельство, графиня Лилиан Иртон.

За ней, положив руку на спинку кресла, стоял Ганц Тримейн.

Сталкивались они, правда, по другому поводу. Но легче Варилю не стало. Потому что все смотрели на него с таким отстраненно-холодным интересом… Казнить? Помиловать? Нет, определенно казнить.

– Вечер добрый, любезнейший.

Вариль попытался что-то сказать, но кляп помешал.

– Догадываетесь, что нас сюда привело?

Вариль замычал. Но Ганц даже и не подумал приказать вытащить кляп. Пусть помолчит и послушает.

– Во-он там, на столе, монетки. И что-то мне подсказывает, что они выручены за продажу изделий «мариэль». Но эти деньги по назначению не попали. Вам не кажется, что это неправильно?

Вариль замотал головой.

– Вот и мне тоже так кажется. А еще птичка мне на хвосте принесла, что такое не в первый раз происходит. Поэтому мы и здесь. Чего мычишь? Сказать что-то хочешь? Ну скажи. Только если ты хоть раз голос повысишь, мой друг Эрик отрежет тебе ухо, запихает в глотку и опять заткнет кляпом. Понял?

Вариль кивал не переставая.

Только бы сейчас выпутаться. Хотя… женщина – она глупая. Ей можно наврать. А она главная. Она отпустит. И крови женщины боятся… определенно…

И когда выдернули кляп, не заорал.

– Ваше сиятельство, навет это!

– Да неужели? Любезнейший, – прищурилась графиня, – я прекрасно знаю, что вы продали, за сколько и кому. Вот все записи. Неужели вы думали, что я доверю свой товар и не проверю вас? Смешно.

– Я… это…

– Например, кружевной воротник маркизе Лайстер вы продали за двадцать золотых. А мне выставили цену в десять золотых. Плюс еще ваш процент за продажу. Наглость. А есть еще графиня Мерель, герцогиня Тарвес и несколько купеческих дочерей и жен. Думали, я не узнаю?

Вариль только глазами похлопал. Ну куда уж тут было возмущаться и оправдываться.

– Ваше сиятельство, Мальдоная попутала!!!

– Все зло от женщин, – меланхолично согласилась Лиля. – Что еще скажете?

Сказать Варилю было что. Не губите меня, не сиротите детушек, не оставляйте жену вдовой (при полном отсутствии и жены и детей), бес попутал, я больше не буду…. Пощади-и-и-и-ите! Была бы возможность – и в ноги бы бросился, и ползал бы, и туфли лизал…

Лиля покусала губу.

Мерзко. До ужаса мерзко. Но выбора не было.

– Эрик?

Понимая, что с ним сейчас будут делать что-то весьма неприятное, Вариль попытался заверещать на тему: король не простит! И гильдия! И эввиры!!!

Но куда там…

Мужчина сноровисто заткнул кляпом Вариля. Эввир притих, понимая, что сейчас решается его судьба.

– Итак, глубоко неуважаемый Вариль, – тихо заговорила Лиля, – я могла бы вас простить. Но вам это не пойдет впрок. А за вами придут новые воры. Его величество все знает… Лэйр Ганц.

Мужчина извлек из кармана пергамент.

– Дано графине Иртон. Имеет полное право вершить правосудие над Варилем Шальими. Поскольку означенный воровал глупо, нагло и не по чину. К тому же вы, графиня, отчисляете процент в казну, а если он вас обкрадывал, то и короля тоже…

Вариль заскулил. На полу начала собираться желтая лужица.

– Так что ничего мне не будет, любезнейший. Поделом ворам. На Вирме давно знают, как обращаться с вам подобными. Эрик?

– Займемся, ваше сиятельство, – ухмыльнулся вирманин.

– Ганц?

– Вы поприсутствуете?

– Недолго. А потом у меня еще сегодня дела.

Эрик достал из сапога короткий острый нож. Варильи захрипел и съежился. Но ему это не помогло.

На Вирме ворам отрезали большие пальцы – чтобы не мог впредь держать весло, язык – чтобы не лгал впредь и кончик носа – чтобы видно было, с кем дело имеете. Жестоко. Но зато воров там было весьма и весьма немного.

Луна заглядывала в окно. Бледная, холодная… Другой мир, а луна такая же. Домашние тапочки совершенно бесшумны.

Лиля расхаживала по комнате, Мири мерно посапывала под теплым одеялом.

Спальня большая. Почти пятнадцать шагов от стены до стены, так что метаться по ней можно совершенно спокойно.

Миранда спала. Лиля уснуть не могла.

В памяти бессмысленное лицо человека, которого она приказала изуродовать. Страшное. Окровавленное.

Она себя переоценила.

Одно дело – морг, операция. Там все для спасения людей. Другое дело – вот так.

Во что ты превратилась, Аля Скороленок? В кого?

Ты не смогла убить Эдора. Хотя этот негодяй в сто раз больше заслуживал смерти. Вспомни, когда ты только пришла в себя, ты просто выгнала мерзавца.