Джаг - Шилликот Зеб - Страница 39

Вдруг какая-то непонятная сила встряхнула его. Он почувствовал невыносимую боль в кадыке. Боль разрасталась, охватывая горло, челюсти, затылок.

У него начали неметь плечи. Не в силах двинуться с места, с пеной в уголках рта, Джаг понял, что не может шевельнуть даже кончиками пальцев, перевести взгляд.

— Это первая стадия, — пояснил Кавендиш. — Затем тебе покажется, будто кровь закипает у тебя в жилах. И, увы, это будет не просто впечатление. Множество сосудов внутри твоей головы лопнут, кровь пойдет даже из пор кожи, сознание начнет постепенно угасать и ты просто-напросто сгоришь изнутри. Шагреневая Кожа обладает двумя особенностями: первая — задушить тебя, если ты выйдешь за пределы определенного пространства, а вторая позволяет убивать тебя постепенно, причиняя страшные муки. Я предполагал, что этот вечер плохо кончится. Мне с первого же взгляда стало ясно, что ты не из тех, из кого можно вить веревки. И тогда я решил ждать. Мне совсем не хотелось, чтобы ты наделал глупостей, оказавшись во власти паники… А теперь пора отвести тебя назад. Это твой единственный шанс, малыш.

С этими словами Кавендиш достал из кобуры револьвер и взял его за ствол.

— Так будет лучше. Ты избежишь ненужных страданий, — извиняющимся тоном сказал он.

Джаг успел заметить, как рукоять револьвера описала дугу, и в тот же миг почувствовал глухой удар. Однако, теряя сознание, он почувствовал огромное облегчение. Теперь он не был одинок.

Глава 13

— Эй, Рамона! А ну-ка, разровняй как следует уголь, мне надо увеличить скорость!

Едва не падая от усталости, Джаг на секунду замер, согнувшись вдвое, с лопатой в руках. Судорожно переведя дух, он механически, как зомби, сменил лопату на длинную кочергу с деревянной ручкой и пошуровал ею в паровозной топке, равномерно распределяя уголь по решетке колосника. Вот уже несколько дней, счет которым он потерял, Джаг жил в земном аду.

Галаксиус отделался легким испугом да распухшими гениталиями, и по этой причине его излюбленные забавы с фаворитами откладывались на неопределенный срок. Однако больше всего он был уязвлен тем, что допустил грубый психологический просчет.

Он великодушно решил даровать Джагу жизнь. Ведь, в сущности, это был один из способов наказания…

На следующее утро состав остановился посреди унылой, плоской как блин пустыни. Непредвиденная остановка произошла из-за аварии механизма подачи угля в топку: вышел из строя шнек, подававший дробленый уголь из бункера на колосниковую решетку. Отремонтировать его в походных условиях оказалось невозможно — механизм нуждался в замене. Но, как выяснилось, ремонт можно будет произвести только в Томболл Пойнте — древнем мегалополисе, бывшем крупнейшем железнодорожном центре, до которого оставалось еще несколько тысяч километров пути. Томболл Пойнт был последним городом перед горными хребтами Сьерра, куда направлялся поезд.

По мнению машиниста Потреро, путь можно было продолжить, если только подавать уголь в топку вручную. Это каторжный труд, который нельзя прервать ни на минуту, но, собрав команду из шести крепких мужчин, которые работали бы, сменяя друг друга, пожалуй, можно было бы добраться до Томболл Пойнт.

Вот так Джаг оказался у паровозной топки. Когда он появился в кабине локомотива, Потреро от возмущения чуть не хватил удар. Он требовал шесть человек, а ему прислали одного ярмарочного шута! Но хоть Галаксиус и привык к жутким приступам гнева механика и его причудливым капризам, которые, кстати, всегда удовлетворял, на сей раз он был непреклонен: Потреро должен обойтись одним человеком и именно этим.

Не вникая в тонкости дворцовых интриг, Потреро в конце концов уступил Супроктору. В сущности, какая ему разница? Когда этот человек больше не сможет работать, он потребует другого. Таким образом, представится случай доказать свою правоту.

Так Джаг познакомился с миром механики. Можно не сомневаться, что он страстно желал бы этого, но только при других обстоятельствах.

С первых же минут знакомства Потреро четко дал понять, кто есть кто.

— Не знаю, как там тебя зовут, да это меня и не интересует. Для меня ты будешь Рамона! Согласен?

Погруженный в свои мысли, Джаг молча кивнул. Он был просто поражен переплетением труб и трубок с блестящими рукоятками, кранами, вентилями, красно-белыми манометрами с мелко подрагивающими стрелками. Но больше всего на него произвели впечатление грохот и нестерпимый жар, исходивший от топки паровоза.

Заметив его растерянность, Потреро красноречиво перевел взгляд на открытую топку, где буйствовал всепожирающий огонь.

— Это — твоя вотчина, остальное тебя не касается. У тебя только одна обязанность — подкидывать уголь с тендера в топку. Понял? — не дожидаясь ответа, он продолжал: — Обычно паровозом управляют два человека: машинист и кочегар. Я решил быть здесь единственным хозяином, ибо выступаю против разделения власти. Ответственность не выносит этого. Так что не вбивай себе в голову дурацких идей: ты здесь только для того, чтобы загружать уголь в топку паровоза. Ну, чего ждешь? Думаешь, лопата сама прыгнет тебе в руки?

Преисполненный желанием проявить себя с лучшей стороны, Джаг с рвением взялся за работу. Но то, что на первый взгляд представлялось ему сверхпростым, на самом деле оказалось крайне сложным.

— Что это у тебя на лопате? — завопил Потреро, увидев, как работает Джаг. — Это же не чайная ложка! Не так, Боже ты мой! Согни ноги в коленях, пригнись и бросай с размаху! Так будет легче, и лопата пойдет дальше! Вот так! Не забывай, ты кормишь локомотив, а не синицу!

Но научиться владеть лопатой было далеко не самым трудным. Главное заключалось в другом: предстояло научиться ходить с полной лопатой от тендера с углем до топки и назад по пляшущему под ногами полу и при этом не столкнуться с Потреро, который беспрестанно сновал взад и вперед по кабине паровоза, крутил многочисленные краники и следил за показаниями манометров. Машинист ворчал, проклиная все и вся, и этим всем было, конечно же, бестолковое ничтожество, навязанное ему Галаксиусом, этот безынициативный, лишенный здравого смысла Рамона, который только и делал, что путался у него под ногами.

— Черт возьми! Такой болван, как ты, не имеет права на существование! Уголь нужно бросать подальше в огонь! Если ты будешь продолжать в этом же духе, то скоро около топки гора угля вырастет до потолка! Клянусь Господом, ты делаешь это нарочно! Если нам не хватит топлива, я затолкаю тебя самого в топку головой вперед! Когда закончишь, не забудь подмести пол! Я хочу, чтобы в кабине моего паровоза было чисто, как на обеденном столе! Да работай же, не зевай!

Одурев от инструкций и воплей Потреро, Джаг старался изо всех сил.

Мало-помалу он привык к новой работе и научился двигаться уверенней, просыпая с лопаты не более трети набранного угля. К несчастью лопата была шире, чем проем топки, и вторая треть ее содержимого просыпалась в момент забрасывания угля.

Потреро снова пришлось вмешаться. Он возвел глаза к небу, и с несчастным видом закричал:

— Держи лопату наискось! Наискось, говорю! И все-то тебе надо подсказывать!

После этого в топку полетели полные лопаты угля.

Оставалось найти подходящий ритм. В какой-то момент Джагу показалось, что это ему удалось. Он приноровился к покачиванию локомотива и безостановочно метался от бункера с углем к пышущей жаром топке и обратно, будучи не в силах хоть на секунду расслабить онемевшие мышцы. Но тут Потреро снова открыл рот:

— Ты чего суетишься? Это тебе не дешевая танцплощадка! Пока ты тут выписываешь пируэты, весь уголь успевает прогореть! Ты что, хочешь, чтобы остыл котел?

Опустив руки, Джаг озадаченно уставился на машиниста. Видя его недоумение, Потреро объяснил:

— Нужно бросать с платформы! Набираешь уголь, поворачиваешься и бросаешь! Только так!

Не очень-то доверяя его словам, Джаг, тем не менее, решил последовать полученному совету. И очень скоро на полу кабины угля оказалось больше, чем попало в топку.