Джаг - Шилликот Зеб - Страница 32

Перед тем как последовать за Донком, который уже поднимался по ступенькам вагона с длинным рядом окон, Джаг обернулся и бросил последний взгляд вокруг себя.

До отправления оставались считанные минуты. Охранники заканчивали запирать двери вагонов с товарами, людьми и животными. Со всех сторон раздавались крики, приказы, народ суетился и бегал по перрону из конца в конец поезда.

И только Кавендиш сохранял полнейшее спокойствие. Он обсыхал, не торопясь натягивать на себя одежду. Казалось, его абсолютно не волнует беготня на перроне. Глядя на него, никто бы не сказал, что он имеет к поезду хоть какое-нибудь отношение. Можно было подумать, что он остается с толпой зевак, которые уже начали сбиваться плотными рядами вдоль перрона, чтобы проводить в дальний путь Империю Супроктора Галаксиуса.

Длинный гудок всколыхнул теплый воздух, призывая опаздывающих скорее вернуться на свои места. Отставшие толпой бросились к дверям последних вагонов, поскольку вагоны в голове поезда предназначались для Галаксиуса и его свиты.

Снова раздался пронзительный паровозный гудок, и все тело железной гусеницы вздрогнуло и ожило. Сначала несильный толчок легкой дрожью пробежал по всем вагонам и вывел дремавшего монстра из оцепенения, затем волна движения прокатилась от головы до хвоста, вернулась обратно, и поезд тронулся назад, едва не сбив с ног тех, кто не успел за что-либо уцепиться.

Окутавшись клубами перегретого пара и изрыгнув облако сизого дыма, паровоз неудержимо заработал длинными шатунами и начал набирать ход.

Уцепившись за поручень, Джаг, в свою очередь, поднялся по лесенке и вошел в вагон, испытывая странное чувство, будто он очутился в утробе длинного червеобразного чудовища. Перед тем, как дверь вагона закрылась за ним, он вновь уловил тот самый запах, который заранее настолько заинтриговал его, что даже отвлек от побега, который, без сомнения, стал бы для Джага роковым. Это был запах дыма, запах паровоза.

Пройдя по коридору, Джаг догнал Донка, который ждал его, облокотившись на опущенное окно. На перроне кроме толпы зевак оставался только Кавендиш.

Разведчик не спеша, словно ему некуда было торопиться, заканчивал одеваться. Он нахлобучил на лоб шляпу, перебросил через плечо пояс с оружием и вскочил на подножку проходившего мимо вагона, в котором находилась его лошадь. Не произнеся ни слова, Донк оставил свой наблюдательный пункт и пошел дальше. Джаг на секунду задержался, чтобы посмотреть на тянущийся за окном пейзаж. Постройки, руины встречались все реже и реже. Вскоре пошла серая пустыня, и на горизонте замаячили горные хребты, вершины которых исчезали в облаках.

К горлу Джага подступил горький комок. Он все дальше и дальше удалялся от своей цели — Юга и Соленой Пустыни, на краю которой нашел свою смерть Патч.

Глава 5

Джагу приходилось видеть богатство, но никогда раньше он не попадал в такую роскошь.

Донк оставил его в купе, отделанном деревянными панелями, шикарными гобеленами и зеркалами. На полу лежал ковер с таким длинным ворсом, что Джагу показалось, будто он не идет, а плывет по нему.

Вентилятор, висевший под потолком, своими большими лопастями бесшумно перемешивал свежий воздух, насыщенный запахами благовонных масел. И, как крайнее проявление утонченности, электрические лампочки мягко светили из-под хрустальных плафонов в форме диковинных цветов.

Джаг некоторое время осторожно щелкал различными выключателями. Его поразило, что вот так просто — одним легким движением — можно рассеять тьму.

Об этом ему уже рассказывал Патч да и Псих тоже. Джаг никак не мог забыть этого странного человека с горящим взглядом, который заявлял, кроме всего прочего, что звезды, якобы, сближаются. Но ему самому еще никогда не доводилось встречаться с тем, что другие считали «дьявольщиной».

Нажав на одну из клавиш, он удивился, увидев, как одна из стеновых панелей опустилась и превратилась в широкую кровать, на которой запросто уместилось бы шестеро таких, как он. Кровать была покрыта тонко выделанными меховыми шкурами и, сев на край постели, он чуть было не утонул в ней. Он всегда спал на земле и не мог представить, что ложе может быть таким мягким. Кровати борделя, которые раньше казались ему мягкими как пух, не шли ни в какое сравнение с этой роскошью.

Вернув кровать на место, он стал открывать различные шкафчики и вскоре обнаружил мраморный умывальник с золотыми кранами. Джаг из любопытства покрутил их и, к своему великому изумлению, обнаружил, что может иметь горячую воду, когда ему заблагорассудится.

Затем он осмотрел встроенные шкафы, набитые красивой одеждой, тончайшим бельем, тогами, туниками. Полки ломились от всевозможных кремов, лосьонов, духов. В низких ящиках-сундуках было полно самой разнообразной обуви: тут были котурны, сандалии, короткие сапоги и ботфорты.

Окончив осмотр, он в глубоком раздумье застыл посреди комнаты. Поезд все быстрее и быстрее мчался в неведомую даль, с каждым оборотом колеса унося его все дальше и дальше от той цели, которую он перед собой поставил. Монотонный перестук колес превратился в тягостную и печальную молитву, которая больно терзала его душу. От этого назойливого стаккато он не мог избавиться ни на секунду. Даже затыкая уши, он все равно слышал глухой рокот бегущих вагонов.

На какой-то миг Джагу показалось, что он — дезертир. Но разве он мог поступить иначе? Был ли у него выбор? Разумеется нет! Он просто воспользовался определенным стечением обстоятельств и выбрал ту линию поведения, за которую ему не придется краснеть. Это-то и привело его сюда, в поезд, который на полном ходу несся в неизвестном направлении, только теперь на нем был странный ошейник, чудовищный живой цербер, обрекающий на провал любую попытку бежать.

Вдруг в голову Джагу пришел один из многочисленных заветов старого Патча: «Главное — наблюдать и приспосабливаться. Это самое необходимое условие для выживания».

Глубоко вздохнув, Джаг подошел к зеркалу, чтобы внимательнее рассмотреть свой ошейник. Толщиной с мизинец, украшенный искристыми изумрудами и гравированной буквой «G» в лавровом венке, он, на первый взгляд, казался ничем не примечательным украшением, если бы не полное отсутствие застежки…

Всерьез заинтересованный, Джаг повернул его вокруг шеи, но так ничего и не обнаружил. Ни малейшей щелочки, ни отверстия. Он несколько раз провел ногтем по окружности ошейника, в надежде найти какой-нибудь потайной замок, который ему не удалось заметить с первого раза, но все было тщетно. Не скрывая своего разочарования, Джаг вынужден был отказаться от затеи разгадать тайну ошейника. Он решил вернуться к этой проблеме чуть позже и изучить ошейник на ком-нибудь другом, чтобы было лучше видно.

В который уже раз Джаг проклинал себя за невнимательность, проявленную накануне, когда он, отправив к праотцам Баскома и его четверых прихвостней, позволил Донку надеть на него, опьяненного победой, эту дьявольскую штуку. Тогда он даже не обратил на это никакого внимания. Джаг вспомнил о щелчке, который напомнил ему хруст позвонков Баскома в тот момент, когда он ломал ему шею. Но если был щелчок, то неизбежно должен быть и механизм защелки…

Внезапно он засомневался: а что, если их просто разыграли, и этот кусок железа на шее — всего лишь маскарад, обычное украшение, призванное сыграть роль своеобразного механизма устрашения? Кто мешал Кавендишу разыграть мрачную мизансцену, призванную сразу же охладить горячие головы? Такая идея выглядит вполне правдоподобно. Это стоит обдумать как следует.

Наблюдать и приспосабливаться… Патч знал, что говорил. Все его слова были на вес золота.

Дверь купе открылась, и Донк знаком велел Джагу следовать за ним.

Юноша молча подчинился.

Глава 6

— Вверяю его вашим рукам. Подготовьте его к предстоящему вечером празднику. Не спешите, у вас есть время, главное, чтобы Хозяин остался доволен! Ну, не мешкайте, вам предстоит много работы.