Звездный молот - Раули Кристофер - Страница 35

Путешествие заняло около трех часов. Экран внутреннего обзора пассажирского отсека не работал, и Йэхард так и не смог проверить, находится ли на борту женщина в сером комбинезоне.

Нострамедес от Гипериона отделяло чуть больше миллиона километров. Звездолет не мог похвастаться современными двигателями, поэтому нужное ускорение набиралось очень долго. Перегрузка почти совсем вымотала Джона, как вдруг гул под ногами прекратился. Тело охватила приятная легкость невесомости. Йэхард отстегнул ремни и, всплыв к потолку, оглядел салон. Женщины в сером нигде не оказалось. Вероятно, она каким-то образом ускользнула от него и осталась на Гиперионе, а он, как дурак, отправился в путешествие на миллион километров. Джон едва сдержался, чтоб не заорать от досады. Десять тысяч, которые уже почти были в руках, стремительно удалялись от него по мере того, как звездолет удалялся от Гипериона. Вместо богатого куша – бесцельный расход в шестьсот сорок кредитов, и это еще не считая бутылки «Домен Ляроз»!

Вспыхнула красная лампочка, начиналось торможение. Йэхард опять забрался в кресло и стал смотреть на экран внешнего обзора. Там, на фоне бездонного бархатного неба, вырастал Нострамедес – колоссальный цилиндр, висящий в пустоте, окруженный энергетическими поясами, с гигантскими отверстиями на торцах.

Корабль медленно вплыл в причальный шлюз, предназначенный для пассажирских судов. Звездолет слегка вздрогнул. Длинная рука причального манипулятора подхватила и перенесла его в сектор со средним тяготением. Закрылись герметические переборки, огромный шлюзовый эллипс быстро наполнился воздухом, двери раскрылись, и пассажиры, утомленные перелетом, потянулись к выходу.

Возле эскалатора их уже поджидал таможенный пункт. Установление личности, поиск запрещенных к ввозу товаров – все это чиновники проделывали вяло, механически, не очень вникая в суть дела. Ежедневно перед ними проходили сотни таких неудачников. Кто-то после проверки отправится в средний сектор, к крохотным однокомнатным квартиркам с плохим кондиционированием воздуха, а кто-то, как, например, осужденные, начнет нисхождение в ад, известный под названием «трущобы Нострамедеса».

Тут существовало немного правил, и главным из них было «все только за деньги». Ценность человека определялась тем, сколько он имел на счете в банке.

Пассажиры, прошедшие контроль, толпились у транзитной линии. Прямо перед носом Джона захлопнулись двери побитого желтого кара, но Йэхард, почти не веря своим глазам, успел разглядеть внутри хрупкую фигурку в сером обтягивающем комбинезоне. Останавливать машину было уже поздно. Йэхард едва смог дождаться, когда кар, единственный на линии, вернется назад. Джон, отпихнув стоящих перед ним в очереди, влетел в салон и вставил служебную карточку в щель автоматической кассы. Робот медленно выплюнул ее обратно и высветил надпись: «Только за деньги». Выругавшись, Йэхард сунул в щель кредитную карточку. Бокс немедленно принял ее и даже милостиво снизил плату за проезд до четырех кредитов, приняв во внимание должность пассажира. Джон вытащил из кармана дискету с универсальной программой информационного внедрения, выдававшуюся каждому агенту Особого отдела, и вошел в компьютер кара. Древний помутневший монитор замигал, однако на нем все же появилось дрожащее, расплывчатое сообщение о перевезенных ранее пассажирах. Эльшитка использовала дорогую всесистемную карточку, аккредитованную в филиале «Кислородного банка Виллиама» на Гиперионе. Никакого адреса на Нострамедесе женщина не дала, но она, несомненно, направлялась в трущобы. Вздохнув, Йэхард указал кару то же самое направление. Машина, натужно гудя изношенным мотором, понесла его по темным извилистым тоннелям громадной станции. Джон не мог отделаться от ощущения, что попал в кишечник какого-то великана.

Через несколько минут кар, заскрипев, остановился в темном закоулке, украшенном настенной живописью на самые похабные темы. Едва раскрылись двери, в нос ударила невыразимая вонь – запах гниения, плесени и экскрементов. Йэхард старался не дышать носом. Да, трущобы Нострамедеса ничуть не изменились за те пять лет, когда он был здесь в последний раз. Его коллега из местной полиции охарактеризовал это место как «уменьшенную и исправленную модель преисподней «.

Вокруг царил серый полумрак. Свет нескольких тусклых ламп едва пробивался сквозь задымленную атмосферу. Где-то неподалеку смутно чернели изогнутые фермы, поднимающиеся кверху словно ребра гигантского скелета – остатки так и не достроенной, заброшенной верфи.

Воздух напоминал слезоточивый газ. От него жгло глаза, кололо в груди. Неподалеку от движущейся транспортной ленты расхаживали полицейские в черных мундирах, с дыхательными аппаратами на лицах. Лениво помахивая нейрохлыстами, они отгоняли зазевавшихся прохожих, подошедших слишком близко к красной черте безопасности. В темноте помигивали зеленые лампочки автоматов по продаже кислородных ампул. Позади них, насколько удавалось увидеть, тянулась прочная стальная решетка, огораживающая мир «вонючек», как их звали на Нострамедесе. Сквозь толстые прутья повсюду блестели жадные глаза, раздавался глухой шум, неясное бормотание. В трущобах никто не бегал, не разговаривал во весь голос, не делал ни одного лишнего шага; это вело к недопустимому расходу сил и драгоценного воздуха.

Магазины кислородных компаний, расположенные неподалеку, охранялись бандами обитателей темных кварталов Нострамедеса, совершенно обнаженных, если не считать дыхательных аппаратов и набедренных повязок. В руках они держали утыканные гвоздями дубины, однако при виде кредитной карточки почтительно расступались перед платежеспособным покупателем.

В магазине Джон взял себе воздушную маску, пару ампул с кислородом и маленькую лампу, крепящуюся на лоб, – совсем не лишняя предусмотрительность, ибо многие закоулки трущоб совершенно не освещались. А его путь лежал именно туда.

Едва Йэхард ступил за решетку, вокруг сгустилась непроглядная тьма. В луче лампы мелькали какие-то человекоподобные существа, обряженные в немыслимые лохмотья, почти не скрывавшие наготу. Взгляд большинства их был устремлен туда, где тускло горели лампы транспортной ленты, отсюда казавшиеся ослепительно яркими. Люди ждали.