Боль победы - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 73

– Драконы! Мы собрались здесь, чтобы сообщить вам неприятное известие. Две отступницы открыли людям сведения о нашем существовании, более того, они стали советниками людей и участниками их политических игр. Они убивали людей, участвуя в войне на одной из сторон. Но это не самое страшное их преступление! Преступницы вместе с человеком убили двух старейшин, пытавшихся помешать им в их деяниях. Погибли Даранаяс и Хевессанор, старейшины, которые десятки тысяч лет следили за порядком в этом мире. Они напали на меня вместе с людьми, которые по их наущению создали страшное оружие, угрожающее существованию всего живого в этом мире! Это – Гараскарания и ее дочь Шанти, едва вылупившаяся из яйца, но уже ставшая преступницей. Согласно договору мы не имеем права вмешиваться в дела людей, и сотни тысяч лет так и было. И вот настал момент, когда договор нагло разорван, истоптан преступными лапами! Нарушение договора требует возмездия. И я прошу вас, племя драконов, поддержать решение Совета старейшин – преступницы и их пособники должны умереть!

– А выслушать их? – громыхнул один из драконов, переливающийся зеленым и красным цветом. – Пока что мы слышим только тебя, Натороканта, но нужно услышать и другую сторону! Мало ли что ты нам расскажешь – ты известна своим дурным нравом. Кстати, по поводу твоей жизни давно ходят странные слухи…

– Ты пользуешься слухами, Ессарадон? Или эти слухи напела тебе Гараскарания, когда вы с ней оплодотворяли яйцо над морем? Как видишь, я тоже кое-что знаю. Ты бы лучше заткнул свою пасть, может, ты тоже поддерживаешь людей и преступниц? Может, ты тоже в заговоре?

– Ты, старая карга, придержала бы свой язык! – рыкнул радужный дракон. – А то я тут вывалю все, что о тебе говорят драконы! А если покопаться в твоей жизни, вероятно, можно многое найти!

– Хватит! – выкрикнул председатель Совета старейшин. – Мы собрались не для того, чтобы обсудить нрав Натороканты, каким бы он ни был, мы собрались, чтобы обсудить поведение двух отступниц, которые взаправду помогают людям, вмешиваются в их дела. И вот что я вам скажу: драконов убили не драконицы. Тут Натороканта была немного неточна. Драконов-старейшин убил человек. Убил изобретенным им страшным оружием, которое теперь угрожает всем драконам! Более того – по непроверенным сведениям, этот человек является любовником младшей из дракониц, Шанти! Теперь вы видите степень замешанности этих дракониц и опасность, угрожающую нашему племени?! И это подтвердит каждый старейшина! Есть сведения, что Шанти, Гараскарания и человек по имени Андрей хотят завоевать весь мир, воспользовавшись страшным оружием, и уничтожить всех драконов! Люди всегда ненавидели драконов, и вот – они получили оружие, способное нас убить.

– Фу-у-у… извращение… она бы еще с ослом совокуплялась или с крокодилом! – зашумели драконы. – С человеком! Как ей не стыдно! Извращенка! Отступница!

– Не стыкуется у вас, старейшины! – не успокаивался Ессарадон. – Если люди хотят уничтожить драконов, ненавидят их, то с чего это вдруг Шанти стала совокупляться с человеком? Ведь люди ненавидят драконов, как ты сказал? Если ненавидят – почему человек стал любовником драконицы? Может, тут что-то, что мы не знаем? Что скрывают от нас старейшины?

– Ты пустозвон! – презрительно сказала Натороканта. – Есть факт: старейшины убиты человеком. Имеется мощное оружие, которое может убивать драконов, и оно производится в Балроне. У старейшин имеются сведения, что оружие будет направлено на драконов. Что вам еще надо? Я предлагаю – силами всех драконов напасть на то место, где делают оружие, и уничтожить его! А если драконицы попытаются оказать сопротивление, будут помогать людям – уничтожить их на месте.

– Нет! Нужно поговорить с драконицами, пригласив их на совет! – перекрывая всех, выкрикнул Ессарадон. – Мы не дикари! Мы разумные существа! Мы не должны уподобляться стае акул! Кстати, недурно было бы выслушать и человека! Я вижу, что ты, Натороканта, чего-то скрываешь. Забыла, с кем имеешь дело? Мы драконы! Мы умеем отличать правду от лжи! Ты вроде бы и правду сказала, но на самом деле врешь, уверен. Мы тебя давно знаем – ты лживая, наглая тварь, преследующая только свои цели! Я не пойду с тобой убивать дракониц и людей, не буду разрушать город! Старейшины врут, драконы, не верьте им! Я покидаю этот сбор, и все разумные драконы должны сделать то же самое!

Сотни драконов на площадке возле Пещеры Совета зашевелились, загалдели, захлопали крыльями, и, когда Ессарадон сорвался со скалы и полетел над морем, его примеру последовали более половины драконов.

– Ну что же, нас покинули самые трусливые, остались лучшие из драконов! – сообщила Натороканта, оглядывая полторы сотни гигантов, оставшихся на месте. – Теперь мы решим, когда нам вылетать к преступницам. И что с ними делать.

– А что делать? Смерть им! Смерть! И человеку с его оружием смерть!

– По поводу оружия. Соплеменники, это оружие представляет большую опасность. Нужно уничтожить то место, где оно производится. Но только очень осторожно. Там этого оружия большое количество. Нужно сделать так, чтобы не подставиться под выстрелы. Сейчас я вам расскажу, как мы будем действовать… – Выдержав паузу, Натороканта начала излагать свой план.

– Все? Нигде больше не попрятались? Все кварталы обошли?

– Да. – Федор был мрачен, он уже знал о гибели Антаны и Олры. – Все дома прочесали, всех чужаков вытащили, погрузили в телеги и отвезли в тюрьму. Часть заперли в портовых складах. Пока спят, парализованные. Вчерашние уже проснулись, так что будут спать сутки, около того.

– Сколько всего захвачено?

– По моим предварительным прикидкам – тысяч пять. Не всех взяли живыми. Ребята не смогли сдержаться, и там, где видели следы насилия, убийства, где застали чужаков на месте преступления, – кончали сразу же. Прости, я не мог удержать.

– Плевать. Что еще?

– Захватили жрецов. Говорят, страшные люди. Убивали словом. Скажет что-то, покажет пальцем – и человек умирает. Тебе ничего это не напоминает?

– Исчадия! Опять исчадия! Что за гадость?! Откуда? Кстати, их много?

– В живых осталось человек десять. Многих убили на месте. Оставшихся упаковали – завязали рты, руки, чтобы, когда проснутся, не могли колдовать.

– Язык определили, на котором они говорят?

– Никто не знает. Впрочем, часть слов похожи на наши, но произношение какое-то странное, как будто бы и наш язык, да не наш. Знаешь, на что похоже? На язык в старинных книгах. Церковных, я имею в виду. Старый язык. На нем могут только священники читать, и то только те, кто частенько почитывает старинные книги, богословы со стажем.

– Нашли таких?

– Хочешь допросить чужаков?

– Нет, Федя. Я хочу поспорить с ними на богословские темы.

– Ну не сердись… в тюрьме они, богословы.

– Зачем в тюрьме? С какой стати?

– Пытаемся допросить чужаков, с какой еще-то стати? Не за веру страдают, точно. Андрей, успокойся, ты устал за эти дни, переживаешь… может, тебе пока поспать? Отдохнуть немного? На тебя глядеть страшно – исхудал, глаза запали! Ты когда ел последний раз?

– Не помню. Утром… или вчера… не помню.

– Я помню! – вмешалась Шанти. – Он ничего не ел со вчерашнего вечера! Пойдем, там приготовили ужин. Потом все остальное.

– Ты где была?

– Когда? Утром? Или после обеда?

– Утром и после обеда.

– Утром и до обеда я с мамой облетала город и травила чужаков. После обеда… после обеда ходила к Антане и Олре.

– Что там сделано? – Голос Андрея был глухим и сдавленным, он говорил будто через силу.

– Им сделали гробы, забальзамировали тела. Украсили и поставили в бальной зале для прощания. Все готово к похоронам. Где будем хоронить? Все ждут твоего распоряжения.

– В усыпальнице дворца. Потом… потом решу. Может, построю им мавзолей. Они заслужили это.

– Заслужили… – согласно кивнула Шанти. – Смелые девчонки. Настоящие матери. Настоящие бойцы.