Несостоявшееся интервью (СИ) - "Нефер Митанни" - Страница 7

Бронский, взяв девушку за ягодицы, решительно притянул её к себе. Она не сопротивлялась. Он нежно покрыл поцелуями её живот, скользнул к самому низу живота, медленно спускаясь к пухлому возбуждённому цветку. Дразня её и разжигая желание, он провёл языком вокруг миниатюрного грота. Один раз, второй, не торопясь и ощущая, как с каждым разом всё сильнее возбуждается его маленькая чаровница, как её тело становится горячее, как твердеют её мышцы.

Он прикоснулся губами к набухшей заветной точке, она застонала, чуть-чуть выгибаясь назад. Бронский целовал и целовал её тайну, время от времени возвращаясь к самой чувствительной точке. Она дрожала и постанывала, запрокинув голову.

Наконец, он полностью сосредоточился не её пуговке, играя с ней губами, тихонько покусывая, облизывая языком. Светлана кричала от наслаждения, мотая головой в разные стороны. Вцепившись в его плечи, она царапала его.

Её реакция всё больше заводила его. Отбросив деликатность, он широко расставил её ноги и заставил немного присесть на его лицо. Его язык пронзал тугую дырочку, вращаясь и изгибаясь внутри. Светлана умирала от страсти. Она всецело отдалась ему, совершенно забыв о стыдливости. Почти в животном порыве насаживалась на его язык. Казалось, от удовольствия они оба сошли с ума! Что он только не делал! Сосал, забирая губки полностью в рот, лизал, быстро-быстро касаясь чувствительного зёрнышка, зажимал его губами, играл им, словно сладкой карамелькой.

Внезапно Светлана закричала, ещё сильнее сжимая руки на его плечах. Её ноги напряглись, будто каменные, она вытянулась и... опала, ломаясь в его руках, как спичка. «Какая девушка! Какая девушка!», — ошалело повторял про себя Бронский.

Прошла неделя. Днём, на работе, Светлана с нетерпением ожидала вечера, когда такси подкатывало к редакции. Девушка ныряла в машину и оказывалась в обьятиях Стаса. Они гуляли по городу, где-то ужинали. Ей было неважно — где, главное, что он был рядом. Даже просто сидеть молча и держать его за руку было для неё счастьем. Она наслаждалась его голосом, купалась в его тёплом озере серых глаз, и хотела навсегда запомнить эти ощущения, пыталась сохранить их в своём сердце. Светлана знала, что расставание неизбежно, что оно приближается неотвратимо, как волна цунами, от которой нельзя укрыться. Но она гнала от себя мысли о скором расставании, не давала грусти одержать верх, оставаясь с ним весёлой, чтобы не огорчать его. Ей хотелось, чтобы Станислав запомнил её улыбку, которая так нравилась ему. Поздним вечером они ехали к нему и всю ночь упивались друг другом. Да, расставание будет... потом, а сейчас она хотела до капли выпить эти мгновения пьянящего счастья, свалившегося на неё, как снег на голову.

Благодаря Светлане Бронский полюбил это город. Его неторопливых жителей, его эклектику, где среди старинных домиков возвышались современные здания. Неделя пролетела, как один миг. Бронский часто ловил себя на том, что он с нетерпением ждёт встречи со Светланой. Беспричинно радуется, когда видит своего рыжего котёнка. Ему было хорошо и когда они часами бродили по улицам и не могли наговориться, и когда они вместе молчали. Секс был приятным завершением хорошо проведённого дня.

В их последний вечер Бронский заехал за Светланой к ней домой. Она торопливо сбежала со ступенек подъезда. Лёгкое белое платье с коротенькой юбкой-солнцем развевалось, как крылья чайки. Тонкая ткань соблазнительно и трогательно обрисовывала хрупкую фигуру. Станислав привычно скользнул оценивающим взглядом, отметил её беленькие трусики и отсутствие лифчика. «Сума сойти! Маленькая фея!», — мелькнула мысль.

Галантно распахнув дверцу, усадил в машину. Она подставила лицо для поцелуя.

— Что у тебя с глазами? — спросил шёпотом, утыкаясь носом в её волосы.

Светлана пахла свежестью, луговой травой. Этот запах желанной женщины сводил его с ума.

— Ничего, — ответила она каким-то напряжённо-равнодушным тоном, отвернулась и уставилась в окно.

Всю дорогу молчала. Молчал и Бронский, решив не предпринимать попыток расшевелить её. Сегодня он хотел побыть с ней наедине, поэтому сразу повёз к себе. Никакой суеты, только он и она.

Светлана молчала и дома, изредка босая на него непонятные взгляды. Он чувствовал, что с ней что-то не так, понял, что она недавно плакала. Какая-то напряжённость сквозила во взгляде, звучала в голосе. Словно невидимая струна натянулась внутри неё и грозила лопнуть.

— Малыш, не грусти, давай не портить нам последний вечер, — с улыбкой попросил Стас. — Нам ведь было хорошо. Так зачем всё усложнять? — он налил вина.

Красное вино в прозрачном бокале напоминало кровь.

— Давай за нас с тобой, — протянул ей бокал.

Они чокнулись.

— Ты же взрослая. Должна понимать... Это, как взрыв, как наваждение. Встретились двое, между ними пробежала искра. Но вокруг реальный мир, а не сказка. Ты — здесь, я — там... — он замолчал, подбирая слова и понимая, что говорит что-то не то.

— Хорошо, — она усмехнулась, тряхнула своими рыжими волосами.

Бронскому всегда нравилось, как она это делала.

— Ты прав... Не надо портить этот вечер... — она вдруг просительно посмотрела на Стаса, — только обними меня, пожалуйста.

Бронский с удовольствием обнял её за хрупкие плечи, прижал к себе, и опять вздохнул её запах. Сегодня она пахла осенним лесом и последними цветами. Он нагнулся и нежно поцеловал своего рыжего ангела. Её губы, отвечая ему, шевельнулись нехотя.

Казалось, она думает о чём-то другом. Вдруг Светлана резко обняла его. Порывисто прижалась всем телом.

— Пошли, мы должны хорошо попрощаться! — вскочила и потянула его в спальню.

Сегодня она была совсем другая, он не узнавал её. В постели с Бронским оказалась жадная до ласк похотливая кошка.

Она торопила его, когда он снимал с неё платье, сама сдёрнула трусики. Так резко вжикнула молнией на его брюках, что сломала её. Когда вся одежда исчезла, она лихорадочно потянула его на себя.

— Подожди, что ты делаешь? Ты же не готова! — Бронский нагнулся, чтобы подготовить её, лаская языком, но она, безжалостно царапая, дёрнула его вверх.

— Нет! Не надо! Не хочу! Сделай так! Придумай что-нибудь, ты же мужчина! — воскликнула, сверкая потемневшими глазами. — Пожалуйста, я так хочу — сразу!

Пришлось взять на кухне оливковое масло.

Когда он вошел в её узкую, скользкую только от масла дырочку, она подалась ему навстречу.

— Не останавливайся, прошу, давай... — она сделала паузу и, закрыв глаза, потребовала: - быстро!

Закусив губу, запрокинула голову.

Бронский сам заразился её нетерпением. Действуя, как заколдованный, стал брать Светлану резко, почти грубо. Вскоре она загорелась. На щеках вспыхнул румянец, ротик приоткрылся. Негромкий стон сорвался с губ, когда она принимала его очередной удар. Её возбуждение нарастало с каждой секундой.

— Быстрее, да вот так! Ещё, ещё! Боже, какой ты сильный! Не останавливайся, ещё! Я хочу так! Сильнее! — слова громким шёпотом вылетали из её рта.

Крепко охватив его ногами, она подстраивалась под него, стремясь принять его как можно глубже. Бронский сам был не свой. Безжалостно и грубо он брал её, словно обезумевшую, не заботясь ни о чем. Но она позволяла ему это делать, сама захотела этой грубости.

Внезапно она закричала и, повиснув на нём, царапая его содрогнулась, забилась в первобытном освобождении.

Бронский неторопливо двигался в ней, ожидая, когда схлынет волна, захлестнувшая её. Она вдруг остановила его.

— Нет, не так, — выскользнула из его объятий, и перевернулась на живот, выставляя свою попку.

— Сделай так. Прямо сейчас! — попросила звенящим голосом.

И заметив, что он колеблется, добавила:

— Я так хочу! Не думай ни о чем, просто сделай! Обо мне не думай. Делай, что нужно, чего ты хочешь, — решительно прогнулась, соблазнительно приподнимая попку вверх.

Сегодня он её не понимал. Она была совсем другой, жёсткой. Занималась любовью с каким-то надрывом, словно что-то доказывала. Мысленно плюнув на все женские заморочки, он просто получал наслаждение. В конце концов, она так решила сама.