Черный корабль - Раули Кристофер - Страница 13

— Так или иначе, — сказала Дали Сприк, — мой брат абсолютно прав. Не рассчитывайте на то, что мы легко решим проблему синтеза. Хитиновые насекомые вырабатывали свои протеины для коммуникационной функции. По прошествии миллионов лет достигнутый ими уровень развития позволил касте визирей создать то типичное для хитинов мозговое образование, которое мы называем визировой массой. Визири передают друг другу огромный объем самой разнообразной информации, и все при помощи нескольких сотен различных разновидностей протеина. Протеин этот вырабатывается с участием семи огромных желез, расположенных в брюшной полости.

Самое большее, на что мы можем рассчитывать, — это на частичные успехи в рамках научной программы Термаса Хита, более чем пятидесятилетней давности. Если мы повысим репродуктивный уровень синтетического катализа, количество производимого нами эликсира долголетия резко вырастет. Настоящий синтез хитиновых протеинов по-прежнему невозможен — вот почему мы не можем разобраться в хитиновом генетическом материале, хотя и бьемся над этим три с половиной столетия. А ведь коммуникационные протеины на несколько порядков сложнее.

— Модули класса Хит-Т — вот на чем следует сосредоточиться в первую очередь, — сказал Керато Глайбонес. — Эта тема разрабатывается в наших лабораториях вот уже несколько лет подряд.

— Все это очень интересно, — сказал Окуба. — Уверен, что я сумею убедить правление банка участвовать в предприятии.

Тут Эрвил Сприк залпом осушил свой стакан и сказал:

— Мессиру Окубе нет нужды беспокоиться о финансировании этого безумного прожекта, поскольку, заверяю вас, он никогда не будет осуществлен.

Окуба задумчиво кивнул:

— Я предвидел ваши возражения. В конечном счете именно горцы контролируют хитиновый бизнес. Вы производите сырье, которое мы затем перерабатываем для жителей других миров. Так стоит ли вам рисковать своей властью и престижем ради открытия какого-то нового способа синтеза?

— Если вы вспомните, — энергично заговорила мадам Сприк, — какой ценой оплачено наше нынешнее положение, вы согласитесь — мы отдали достаточно, чтобы теперь обеими руками держаться за то, что нам принадлежит по праву. Мы пролили реки пота и крови. Может быть, остальные уже забыли, но я-то помню: перед большой войной ваш банк в течение столетий безотказно предоставлял займы вооруженным бандам, которые совершали набеги на наши долины в поисках хитина. Я повидала предостаточно фейнов и людей, убитых при помощи ваших денег, мессир. Окуба повернул к Сприку лунообразное лицо.

— Что касается пролитой крови и тяжелого труда, то мы внесли равную лепту, мессир. Да, действительно, началась война, но как могло быть иначе при таком ничтожном количестве производимою препарата? В старые времена спрос на хитин был необычайно высоким, и удовлетворить его никто не мог. Ведь формулу Хита тогда еще не вывели.

— Наши люди без устали работали с хитином, мы производили ровно столько, сколько позволяли наши долины.

— Значит, мы с вами одинаково заинтересованы в увеличении производства. За дело, мессир Сприк! Мы вложим хорошие деньги в это предприятие, если кланы откроют двери своих лабораторий.

— Грезы наркомана — вот что это такое. Мне лучше знать. — Сприк отвернулся и принялся рассматривать танцующих внизу людей.

— Боюсь, мой брат так и не проникся праздничной атмосферой сегодняшнего вечера. Не судите его строго, мессир Окуба, — думаю, он просто нервничает. — Дали изо всех сил старалась обойти острые углы.

Окуба вежливо улыбнулся:

— Да, конечно, прием получился великолепный. Уверен, от этой конференции будет польза, даже если идея показалась кому-то слишком смелой.

Флер почувствовала радостное волнение. Конференция, едва начавшись, уже принесла ей громадный успех. Как ей хотелось, чтобы ее муж Лавин тоже был сейчас здесь, увидел, как много ей удалось сделать, ощутил снова свою причастность к человеческому обществу. Ей очень не хватало Лавина. После их коротких встреч в Абзенской долине Флер лишь сильнее ощущала свое одиночество. Однако мужу приходилось оставаться там — он командовал вооруженными силами горцев. А у нее возникла непреодолимая потребность пожить в человеческом городе. До этого Флер пятьдесят лет провела в долине, за три тысячи миль от цивилизации.

Но на конференции, которую она организовала, горцы и жители побережья, столетиями враждовавшие друг с другом, общались непринужденно, как никогда прежде. Будь здесь Лавин, он бы понял: старое деление на кланы давно устарело. Какая необходимость держать под ружьем целые армии фейнов? С тех пор как космический флот базируется у их на станции, они могут собирать хитиновые протеины в полном соответствии с условиями договора, как раса, защищающая Фенрилль от внешней агрессии.

Бравурная музыка стихла, и оркестр заиграл что-то классическое, из времен античности. Одни тройки отошли в сторону, другие заняли их места.

И вдруг громовые раскаты эхом отдались в коридоре и наполнили собой весь купол. От следующего удара задрожал пол. А затем Флер услышала слабое потрескивание.

— Это… — Она резко повернулась к Эрвилу Сприку.

— Да, это стреляют из автоматического оружия, госпожа Фандан. Этот звук я ни с чем не спутаю — таким оружием обычно пользуются вооруженные банды. А тяжелые раскаты — это минометы, я бы сказал, трехсотмиллиметрового калибра. Правда, здесь давление воздуха гораздо сильнее, чем там, где я это раньше слыхал, но колебания почвы ни с чем не спутать. — Сприк горько усмехнулся.

Тут Флер заметила великана Играка, который, оскалившись, проталкивался сквозь толпу к Эрвилу.

— Что происходит? — Флер сбежала вниз по лестнице и бросилась к выходу, где испуганная толпа уже устроила давку возле кабин лифта.

Пули пробили дверь и срезали охранников отеля, расшвыряв их в разные стороны, словно рваных тряпичных кукол. Брызнули осколки стекла, расщепились доски конторки, возле разбитого зеркала грузно осел на пол швейцар.

А потом солдаты в черно-зеленом камуфляже ворвались в вестибюль. Флер повернулась и побежала вверх по лестнице, подальше от вспыхнувшей снова стрельбы и криков.

Глава 6

Рва проснулся, когда завибрировал третий ярус. Он настороженно втянул ноздрями воздух, но не уловил ничего, кроме неопределенного запаха, идущего из вентиляционной системы. И тут в садах Навуходоносора, прямо возле купола Люк-сор, тяжело ухнул миномет. Старик Рва тут же вскочил, подался к двери и, расслышав слабое потрескивание стрелкового оружия, разразился длинной бранной тирадой на фейнском наречии. В основном Рва поносил себя, старого дурака, за то, что решил вздремнуть в столь неподходящий момент, не почувствовав грядущей беды. Когда он вышел, чтобы прикорнуть в проходной комнатке, Фандан все еще оставалась в танцевальном зале.

Рва долго ощупывал могучими руками дверной механизм, но упрямая вещь не поддавалась. Людские вещи всегда раздражали его своей мелкостью. Чтобы привести механизм в действие, требовалось лишь легкое нажатие большого пальца, но его палец был непомерно велик для миниатюрного замка на двери. Он тыкал снова и снова — и никакого результата; а где-то совсем рядом раздавались крики и стрельба. Рва замер, прислушиваясь, а потом, просунув в щель кифкег, сорвал дверь с петель и выскользнул в коридор.

В воздухе стоял тяжелый запах испуганных людей, порохового дыма и крови. Еще несколько сильных взрывов сотрясло купол — что бы там ни происходило, одно было ясно — насилие приняло внушительный размах. Рва крадучись прошел по коридору, так никого и не встретив. Боковая дверь к лестнице, уводящей наверх, была чуть приоткрыта, и, проходя, он почуял запах леди Флер. По ее едким, насквозь пропитанным страхом испарениям Рва понял, что она ушла недалеко. Не мешкая ни секунды, он сломал кифкетом замок следующей двери.

После третьего лестничного пролета запах усилился, и до него донесся звук ее шагов. К несчастью, она бежала с такой прытью, что восьмидесятилетний мсее понял: он окончательно выбьется из сил к тому моменту, когда нагонит ее.