Боевая форма - Раули Кристофер - Страница 46

Сержант Дарэ обернулся к капралу Лавалю:

– Капрал, вы идете первым. Мы должны проникнуть внутрь и выяснить, что за чертовщина там произошла. Взгляд Лаваля был полон разочарования:

– Да? Мы все-таки идем туда?

– Этого требует устав. И кроме того, так записано в вашем контракте. С точки зрения закона, вы можете огрести срок за отказ выполнять свой долг.

Лицо Лаваля превратилось в маску.

– Слушаюсь, сэр. Надеюсь, что вам, черт побери, известно, на что вы решились.

– Довольно, Лаваль. Убирайтесь отсюда и возглавьте разведку. Я пойду следом за вами.

– А для чего? Чтобы стрелять в тех, кто струсит?

– Хватит, капрал. Я все сказал.

Выражая во всеуслышание свое недовольство, люди Дарэ взяли оружие на изготовку и двинулись вперед. Остановившись на минуту у внешних дверей, они вломились в помещение. Тихо, освещение включено, отопление работает, но откуда-то тянет холодом. Было слышно, как где-то дальше по коридору гулко хлопает дверь.

Солдаты замерли в нерешительности. Дарэ пожал плечами.

– Разделиться! Лаваль, берешь двоих и идешь налево, остальные – за мной.

Лаваль попытался протестовать по поводу несправедливого распределения сил, но в конце концов сдался и нехотя поплелся в указанном ему направлении. За ним последовали Гриффите и Ламбль.

Сержант Дарэ взял с собой оставшихся четверых бойцов и повернул по коридору направо. Как и сообщал робот, коридор был пуст. Одну за другой они открывали двери, держа оружие наготове, но не нашли ни души. В главном зале в глаза бросились следы борьбы – оборудование и пол справа от двери были сильно забрызганы кровью. Узел связи был разнесен вдребезги, из стен торчали обрывки кабеля. Но персонал обнаружить не удалось, мертвых тел тоже. Нигде не было и твари из видеозаписи.

– А что в туалетах? Кто-нибудь проверял там? – спросил Дарэ, но не успели его люди ответить, как из передатчика на запястье донесся писк сигнала. На этот раз тревожная сирена взвыла в главном здании терминала.

– Что? – удивился Дарэ. На миниатюрном экране появилось лицо Дарнэ.

– Здесь творится какая-то чертовщина. Какие-то парни из обслуживающего персонала пытались вломиться на первый этаж через пожарный выход.

– Что?!

– На них спецкомбинезоны, как у наших работников, это мы разглядели, но все остальное собьет с толку кого угодно.

– Что вы хотите сказать?

– Служба безопасности доложила, что у одного из них нет головы, а из шеи, как воздушные шары на ниточке, торчат колышущиеся легкие или что-то в этом роде. Рехнуться можно.

Дарэ в недоумении уставился на капитана. . – Я понимаю, что это трудно укладывается в голове. Поэтому немедленно возвращайтесь сюда, ведите ваших людей к пожарному выходу и проверьте, что там происходит. Вам ясно?

– А где полковник Тюссо?

– Он занят, какая-то заварушка в тюрьме.

– Что, эти мерзавцы снова взбунтовались? – фыркнул Дарэ.

– Возможно. Полковник приказал, чтобы вы провели перегруппировку...

– В чем я не сомневаюсь.

– Если принять во внимание сложившуюся обстановку и...

Сержант Дарэ улыбнулся в объектив:

– Что, небось, струсил без нас? Тоже мне вояка! А мы теперь должны бежать ему на подмогу? Он этого хочет?

И солдаты побрели назад, утопая в растущих на глазах сугробах. В одном месте Лаваль приостановился, заметив на ровном снежном покрывале еле различимую цепочку следов. Они вели к стене ограждения. Лаваль было задержал на них взгляд, но решил, что не испытывает ни малейшего желания снова оказаться в разведке, выясняя, что за тварь их оставила. И прошел мимо. Остальные этих следов попросту не заметили.

31

Сделанный в отчаянии звонок главного надзирателя Центральной тюрьмы Бельво, попытавшегося вызвать помощь, был прерван, прежде чем дежурный сержант полицейского управления в центре города успел поднять трубку. Дежурного это скорее удивило, нежели встревожило. Он приказал телефонной службе узнать, откуда звонили.

Тюрьма является заведением, тонко реагирующим на любые политические маневры. И сержант вовсе не был уверен, что происходящее там не окажется крупной «разборкой» среди самих уголовников. Поэтому он рискнул взять инициативу в свои руки и отдал приказ полицейскому патрулю Северного Бельво разобраться, в чем дело.

Для заключенных верхних этажей тюрьмы крики, шум, доносившиеся снизу, стали настоящим кошмаром. Никто не понимал, что там творится. Только гремящие один за другим выстрелы не оставляли сомнения в том, что внизу гибнут люди. За окнами тюрьмы по-прежнему не утихала метель. Уже полностью занесло снегом двор для прогулок, снежные шапки покрыли сторожевые вышки внешней стены.

Некоторые заключенные решили, что внизу идет настоящая бойня, причем устроили ее надзиратели. Возможно, скоро очередь дойдет и до них. Однако никто из заключенных не видел ни единого надзирателя с того самого момента, как раздался сигнал тревоги.

На пятом этаже Ким Хо, возглавлявший внутри тюрьмы сторонников Крутых Братцев, приказал тем, кого тревога застигла в коридоре, устроить пожар. Парни послушно проковыряли в потолке дыры, подожгли тряпье и засунули его между планками перекрытия. Заключенные в камерах отчаянно пытались взломать двери. На пятом этаже погас свет, засверкали искры, и пламя перекинулось на крышу. Служащие, обедавшие в высотном ресторане небоскреба, заметили, что далекая от них тюрьма неожиданно вспыхнула яркими огнями. Они обратили на это внимание официантов, но те лишь мельком поглядели в ту сторону, продолжая заниматься своим делом. Что бы там ни было – пожар или мятеж, – расхлебывать эту кашу предстояло не им.

Первыми откликнулись на сигнал бедствия из тюрьмы репортеры. Спешно прибыв на снегоходах, они оценили поднятый переполох и передали сообщение: мятеж в тюрьме в самом разгаре. Первые сводки о беспорядках в тюрьме пришли к Анри Тюссо спустя пять минут, когда он еще находился в диспетчерской терминала, дожидаясь донесения сержанта Дарэ и его команды о результатах разведки на взлетной площадке номер восемнадцать.

– А теперь что? – простонал он и позвонил шефу полиции Бельво, чтобы выяснить, в чем дело.

Когда Гаспар наконец снял трубку, полковник услышал, что в кабинете по-прежнему исступленно спорят: там гремел мощный бас папаши Тюссо, перемежаемый ехидным голоском Адели Шульц, вот только голоса спорщиков заметно охрипли.

– Слушай, что там еще за заварушка в тюрьме? – спросил Анри.

К сожалению, Бельво располагал не большей информацией, чем он сам, а кроме того, в этот момент его гораздо сильнее занимало дело Грикса.

– Пожарное управление уже в курсе – в Северный Бельво следуют пять пожарных машин. Пробиться через снег им будет не так-то легко, ведь подъездные пути к тюрьме еще не расчищены, – сообщил Бельво.

И верно, когда Анри положил трубку, до него донеслись завывания пожарных машин, взбиравшихся по длинному склону Снежного Берега.

Хотя сержант Дарэ и его команда уже возвращались, но Тюссо решил не дожидаться их появления. Его до сих пор колотило после стычки с Дарэ. Пожелав капитану Дарнэ, который, казалось, вот-вот свихнется, не падать духом, Тюссо покинул космопорт и направился на личном вездеходе прямехонько в Центральную тюрьму Бельво.

Ясное дело, вся эта чертовщина в космопорте была лишь плодом чьего-то больного воображения. И пока не будут найдены весомые доказательства, Тюссо намеревался уделить внимание более важным проблемам. Он связался с администрацией города и приказал сформировать дополнительную штурмовую группу на случай, если понадобится вмешательство в тюрьме. Избиратели весьма болезненно воспринимали проблемы, связанные с этим заведением, и мятеж следовало подавить во что бы то ни стало.

У стен тюрьмы уже толпились пронырливые репортеры и телевизионщики-корейцы. Из самого здания, однако, сообщений не поступало, хотя оттуда доносился ужасающий шум, исступленные крики и время от времени выстрелы. Крыша полыхала уже почти целиком. Наконец, обнаружив, что ворота не заперты, бригада телевизионщиков рискнула войти внутрь. В помещении оператора Мери встретила гробовая тишина. На полу лежало бездыханное тело охранника. Заглянув в административную часть, Мери обнаружил еще добрую дюжину трупов и едва не сбежал. И никто из телевизионщиков не обратил внимания, что, опережая их, внутрь тюрьмы метнулось низкорослое тощее существо, покрытое розовой кожей.