Сибирочка (сборник) - Чарская Лидия Алексеевна - Страница 17

– Как умрет благодетель, Сашу возьмем к себе и заживем спокойно, – говорила она не раз сыну и тяжело вздыхала при этом.

Пока же Анна Степановна копила деньги, отказывая себе во всем и ютясь в скромной комнатке у сапожника-хозяина, на краю города. Страх, что ее проступок откроется, делал Вихрову нервнее и болезненнее с каждым днем. Она не спала по ночам. Совесть мешала ей жить спокойно. А тут еще разыгралась болезнь, унаследованная ею от отца. Анна Степановна стала кашлять и ощущать сильные боли в груди. Ей необходимо было переменить свою скромную комнатку на более просторную и удобную, но она не решалась. Она боялась, что люди допытаются, откуда у нее деньги, выдадут ее тайну, и тогда их благодетель прогонит ее Сашу и, что еще хуже, засадит их всех в тюрьму. Эти мысли особенно назойливо мучили ее теперь, после того как она увидела Сибирочку, ту самую Сибирочку, место которой заняла теперь ее, Анны Степановны, маленькая дочь.

– А вот и мы! Вернулись к тебе, матушка. Накорми нас хорошенько и приюти до завтра, а завтра утром я сведу наших гостей, куда мы уговорились. Там они найдут себе теплый кров и верный кусок хлеба.

И, говоря это, Никс небрежно сбросил свой плащ и пальто и очутился снова в своем странном розовом костюме.

Его мать с трудом поборола себя и принялась хлопотать с ужином в соседней кухне.

Вошедшие вслед за Никсом Андрюша и Сибирочка остановились нерешительно у порога, не зная, что им делать и зачем их вернули сюда.

Глава V

Мистер Билль и господин директор. – Дело сделано. – Легко приобретенный враг

Так гласила заманчиво расписанная пестрыми буквами афиша, прикрепленная в виде флага к огромному шесту, вбитому в землю у самого подъезда театра.

Андрюша, прежде чем войти в подъезд вместе со своими спутниками, пробежал ее с начала до конца.

– Ну, нечего глазеть-то без толку! За это, брат, деньги не платят! – резко заметил ему Никс, кутаясь в свой плащ и бросая по сторонам сердитые взгляды.

Никс был не в духе. Ему пришлось мало спать в эту ночь. Клеенчатый диван пришлось уступить девочке и самому спать с Андрюшей в каморке за кухней, что вовсе не улыбалось избалованному мальчугану. К тому же он каждую минуту боялся, что хозяин-сапожник, заинтересовавшись неожиданными гостями, начнет расспрашивать его с матерью, откуда они взялись.

«Уж скорее бы наступала осень, тогда мистер Билль уедет из Петербурга со своими львами и увезет девчонку!» – досадливо думал Никс, вводя своих спутников в большую полусветлую комнату, над дверями которой красовалась надпись: «Приемная директора».

– Вот, Эрнест Эрнестович, не понадобится ли вам мальчик в услужение? – громко проговорил он, обращаясь с поклоном к толстому маленькому человечку с совершенно лысой головой, который о чем-то оживленно беседовал с худым высоким рыжим господином в высокой блестящей, точно отполированной, шляпе и с сигарой в зубах.

И толстый человечек, и высокий рыжий господин обернулись сразу.

– Ага, это ты, Никс! Опоздал на утреннюю репетицию, мальчуган. Мистер Билль очень сердился. Не правда ли, вы сердились, мистер Билль? – обратился директор к высокому господину.

Рыжий господин хладнокровно вынул изо рта сигару и, взглянув своими оловянными глазами на Никса, проговорил по-русски, не совсем правильно выговаривая:

– Я будет делать вычет из твоего жалованья. Я будет штрафовать тебя, чтобы не зевал по улицам, когда надо учиться на репетиций, а теперь…

Тут оловянные глаза мистера Билля остановились на Сибирочке и стали еще оловяннее от выразившегося в них полного удивления.

– Откуда этот красивый девочек? – спросил он Никса.

– Я привел ее в надежде, что вы оставите ее у себя, а этого мальчугана я надеялся рекомендовать Эрнесту Эрнестовичу, – принимая покорно-кроткий вид, произнес Никс.

– Хорошо. Я оставляйт у себя красивую девочек. Она будет давайт представление в клетке Цезаря и Юноны! – процедил сквозь свои желтые зубы мистер Билль и погладил по голове смущенную, оробевшую Сибирочку.

– А ты что умеешь делать, мальчуган? – одобряюще похлопывая по плечу Андрюшу, спросил, добродушно улыбаясь, директор театра. – Умеешь ты ходить по канату?!

– Нет, – коротко отвечал мальчик.

– Умеешь быть акробатом?

– Тоже нет.

– Плясать и петь?

– Нет.

– Так что же ты умеешь делать?

– Пока ничего, но буду уметь делать все, чему вы меня выучите! – смело отвечал мальчик, вперив в лицо толстяка свои честные, открытые глаза.

– Ха-ха-ха, чудесный ответ! Я не ожидал ничего подобного! – расхохотался Эрнест Эрнестович. – Ты мне нравишься, мальчик, и мы будем друзьями, если ты не окажешься негодяем, лентяем и бездельником.

– Разумеется, я не окажусь им! – отвечал, весь вспыхнув до корней волос, Андрюша.

– Почему? – спросил, высоко подняв брови, толстяк.

– Да потому, что я прежде всего честный человек! – без запинки, самым серьезным образом отвечал Андрюша.

– Еще один чудесный ответ, – сказал, улыбаясь, толстый директор, – так вот, мистер Билль берет твою сестру, а я беру тебя…

– Эта девочка не моя се… – начал было Андрюша, но стоявший рядом с ним Никс изо всей силы ущипнул его за руку.

– Говори всем, что это твоя сестра, – прошептал он чуть внятно, нагнувшись как бы нечаянно к самому уху Андрюши.

– Это будет ложь, а я никогда не лгу, – спокойно, таким же шепотом отвечал Андрюша.

– Но я дам тебе денег за это.

– Ни за деньги, ни даром вы не заставите меня солгать!

– Берегись, в таком случае ты будешь моим врагом!

– Я никого и ничего не боюсь.

– О чем вы шепчетесь? – неожиданно огорошил обоих мальчиков Эрнест Эрнестович своим вопросом.

Никс, вспыхнув до ушей, шепнул снова:

– Не выдавай меня! – и тут же стал оправдываться перед мистером Биллем в том, что опоздал немного.

Эрнест Эрнестович молча несколько минут разглядывал Андрюшу.

– Ты красивый и умный мальчик, и, наверное, ученье дастся тебе не слишком трудно. На первое время ты будешь клоуном и станешь смешить публику в антрактах.

– Я не умею смешить публику, – спокойно отвечал мальчик.

– О, это не трудно. Ты станешь выходить с нашим старым клоуном Дюруа, и он научит тебя, что надо делать и что говорить. О жалованье мы сговоримся после. Согласен?

– Вполне. Я прошу об одном: не разлучать меня с Сибирочкой.

– С кем? – снова недоумевающее поднял брови Эрнест Эрнестович.

– С белокурой девочкой. Ее зовут Сибирочкой.

– С его сестрою! – почти выкрикнул в голос Никс.

– Это твоя сестра? Какое у нее хорошее имя…

– Да, это его сестра! – ответил снова очень громко Никс за Андрюшу.

– Он говорит неправду, – спокойно и твердо произнес Андрюша. – Сибирочка чужая мне.

– Ты лжешь, – засмеялся Никс, – что за причина скрывать, что она тебе сестра?!

– Я говорю чистую правду!

– Не спорьте, дети, – снова вмешался Эрнест Эрнестович, – сестра ли тебе или нет эта девочка – ничто не изменит дела… Ты остаешься служить у меня и поступишь под начало Дюруа, а девочку берет мистер Билль в свою труппу. Жить вы будете у меня на квартире. Теперь же довольно болтовни. Пора начинать второе отделение репетиции. Эй, кто там есть? – крикнул, высовываясь за дверь, директор. – Давайте второй звонок. А ты, Никс, проводишь детей на сцену.

– Хорошо, Эрнест Эрнестович, – ответил, нагнув голову, Никс и довольно резко обратился к Андрюше: – Ну, чего ж ты стоишь разиня рот! Ступай за мною вместе с девочкой, – и уже шепотом добавил так тихо, что только один Андрюша мог расслышать его: – Деревенщина! Не захотел моей дружбы, выставил меня лгуном перед начальством, я тебе врагом буду… Узнаешь ты меня скоро, дружочек ты мой!