Ястреб на перчатке - Рау Александр - Страница 41

– Обустройство лагеря и питание солдат? – спросил гвардеец.

– Угадали. Отправить вам на прочтение?

– Конечно, я потом буду хвастаться перед офицерами – был первым, кто читал труд Риккардо де Веги.

– Вы надеетесь прославиться, описывая содержимое солдатских котлов и правила расположения выгребных ям? – не преминула уколоть Патриция, сдержаться было выше ее сил.

На ней по-прежнему было черное платье, вот только уже с серебряным воротником. Пат вдруг ощутила резкий контраст, создаваемый ее цветами с красно-белой одеждой Риккардо, голубым платьем Кармен и желтым колетом Феррейры. Вместе с этим ощущением вновь пришло раздражение.

– Сеньора, будете смеяться, но на войне рацион солдата крайне важен. Сытый и здоровый воин вдвойне опасен для врага, – ответил за хозяина дома Блас и тут же увел разговор в сторону: – А я сегодня устроил учения моим гвардейцам, а то они скоро забудут, как меч держать.

– В конце недели сбор милиции округа, приводите туда своих рыцарей, – предложил Риккардо, – им будет чему поучиться.

– А вы, любезные дамы, как провели этот день? – продолжал свой опрос Феррейра.

– Разбирала налоговые квитанции за последние месяцы, торговый сбор с купцов в этом году на четверть больше, чем за тот же период прошлого, – улыбнулась Кармен.

– Удивлены? – рассмеялся Риккардо.

– Да, – кивнул Феррейра, – я думал, домоправительница…

Патриция промолчала.

– Этот титул шире, чем кажется на первый взгляд, – продолжал граф. – Кармен просто бесценна. Я, признаюсь, часто со страхом думал: а что будет, когда она меня покинет – выйдет замуж? Придется нанимать дюжину чиновников.

– Я все больше и больше поражаюсь вам, Кармен. Почему я до сих пор не встречал девушек, подобных к вам? – вопрошал Феррейра. Лейтенант гвардейцев с первого же дня обратил свой взор на домоправительницу, но сразу отступил, догадавшись о ее отношениях с графом. Внимание, оказываемое Бласом Кармен, раздражало Патрицию.

– Боитесь ее потерять? Но Кармен до сих пор с вами. Берегите ее, граф. – Пат решила напомнить о себе и сбить спесь с этой дешевой красотки.

Кармен дернулась, острые слова попали в цель. Ранее она неосмотрительно обмолвилась о своем возрасте – двадцать три года, большинство ее ровесниц давно замужем и успели нарожать много детей. Но она быстро справилась с обидой и спросила, продолжая приветливо улыбаться:

– Вы гуляли по нашему городу, Патриция. Вам понравился Осбен?

– У вас красивый город, – ответила Патриция. – Он меня порадовал, обманул мрачные ожидания. Я увидела прекрасные широкие улицы, мощенные светлым камнем, красивые дома, приветливых жителей.

– Честно, я бы хотел жить у вас, – вмешался Феррейра, – после суеты, гама и шума Мендоры так хочется иногда покоя.

– А вы, Патриция? – спросил Риккардо.

– Я вас не понимаю, граф.

– А вы хотели бы жить в Осбене? – повторил Риккардо.

В воздухе повисло напряжение.

– Может быть, – ответила она. – Но в другой жизни. Ведь вы, «возвращенцы», утверждаете, что это возможно.

– Да, мы, наша церковь, в это верим, – граф вздохнул. – Я совсем забыл о главной обязанности хозяина – развлекать гостей. Патриция, хотите, я завтра покажу вам нашу гордость – храм Единого, что на том берегу Дайки?

– Хочу. Вы это мне обещали еще очень давно, в другой жизни. Посмотрим на ваш храм. – Девушка приняла предложение. Все какое-то развлечение.

Спустя год после знакомства они вновь встретились на балу. Делали вид, что друг друга не знают. Но Риккардо ловил себя на том, что, кружась в танце с другой, он невольно ищет глазами Патрицию, зная, что, найдя, будет мучиться от ревности.

Он злился на себя, на Патрицию, на счастливого Карла, обнимающего свою зеленоглазую ведьмочку, на людей вокруг. На него находило страшное желание кого-нибудь убить, пугающее еще и потому, что он никого еще не убивал, никогда не был в бою и ни разу не дрался на дуэли. Последний факт почему-то бесил его. Карл, тут же вспомнилось, дрался раз десять.

Де Вега оставил танцы, перешел на вино, этот вечер грозил в точности повторить тот, ненавистный и любимый бал годовой давности. Ненавистный – ведь с него все началось, любимый – тогда он мог еще на что-то надеяться.

– Риккардо, налегать на вино еще до полуночи – дурной тон, – услышал он красивый и чуть ехидный голос Альфонса де Васкеса, своего троюродного брата и, как это ни странно, самого близкого родственника.

Альфонс двенадцать из шестнадцати месяцев в году проводил в столице, увидеть его в Вильене – большая удача.

– Если будешь читать нотации, ударю – вспомню детство и разобью нос! – пригрозил Риккардо.

Альфонс рассмеялся.

– Не стоит, я и тогда дрался лучше тебя! Лучше давай выпьем вина. Какой сорт?

– Лупьенское, десятилетней выдержки, – ответил Риккардо, – если уж пить с горя, то только его, словами трудно выразить великолепие вкуса. Это нужно почувствовать.

Вино разлито по бокалам и выпито.

– Да, аромат и вкус бесподобны, но хватит. На бал мы приходим не вино дегустировать, – прервал его Альфонс. – Чем вызвано твое горе, любезный родственничек?

– Отстань.

– Не хочешь говорить, и не надо. Мне и так это известно, как и всем вокруг. Патриция дель Карпио. Что ты в ней нашел, Риккардо, поделись? Привлекательна. Не спорю. Но вокруг десятки сеньорит прекрасней ее. Умна, но это скорее даже недостаток, она тонко с тобой играла, подкалывала так, что ты даже этого не замечал. Данная особа холодна, скрытна, и никто не знает, что она думает на самом деле. К тому же дерзка и остра на язык, – разглагольствовал Альфонс.

– Я ее люблю, – устало выдохнул Риккардо.

– Полюби другую. Ту, что тебя примет и поймет. Ты же гранд, сиятельный граф, сын Энрике де Веги. Многие фамилии будут рады породниться с тобой.

– Не могу. Патриция меня не отпускает.

– Что ж поделать, значит, это судьба, – рассмеялся виконт Васкес. – Хотя подожди, я же только что подсказал тебе выход. Если хочешь, чтобы она стала твоей женой, то ты зашел не с того фланга, друг. Бей по ее самому уязвимому месту – родителям. Познакомься поближе с ее отцом.

– Ты это серьезно? – удивился Риккардо.

– Конечно, брат. Вот что значит расти круглым сиротой и воспитываться слугами и отцовскими товарищами, не обижайся. Ты отстал от жизни в своей глуши, и некому было открыть тебе глаза.

– Так сделай это, о мудрейший, – язвительно попросил де Вега.

– Любовь для счастливого брака требуется только в романах о благородных рыцарях, прекрасных принцессах, драконах и злобных кочевниках – алькасарцах, – объяснял Васкес. – Все решают родители, да и то в основном браки устраивают не суровые отцы, а две тетушки за чашкой кофе с тортом.

– Значит, мне нужно свататься к ее отцу, не получив от нее согласия?

– Оно и не требуется, но не спеши. Сначала просто познакомься с ее отцом, я могу это устроить, мы с ним часто вместе охотимся. Думаю, вы друг другу понравитесь. Он, так же как и ты, помешан на улучшении своих земель, новых способах ведения хозяйства, строит ремесленные мастерские, разводит лошадей.

– Я пришлю ему алькасарских жеребцов с моих конюшен. – Риккардо почувствовал, будто с его плеч свалилась тяжелая ноша.

– Хорошая мысль, – согласился Альфонс. – Только не спеши, и все получится. Отец ее простой барон, хоть и очень-очень богатый, поэтому мечтает выдать дочь за гранда. Ты же – прекрасная кандидатура, сиятельный граф, хоть, не обижайся, и из богом забытого края.

– Не обижаюсь, Альфонс. Наш Дальний Край – Хуэнта Маракойя – действительно глушь, но мы еще сделаем его процветающим, всем на зависть. Спасибо за совет, я этого не забуду. Будет что нужно – только попроси, всегда помогу.

– Удачи! – улыбнулся Васкес.

Педро дель Карпио поначалу с настороженностью отнесся к графу Кардесу, представленному ему старым знакомым, Альфонсом Васкесом. Он знал, как граф был увлечен его дочерью, но это одновременно и привлекало и отпугивало. Лестно осознавать себя отцом красавицы, что так притягивает мужчин, но раз до сватовства дело не дошло… мнение единственного ребенка для старого барона всегда стояло на первом месте.