Джет из Джетевена - Раткевич Элеонора Генриховна - Страница 4

– Хорошо-о, – убежденно простонал Иллари, полусмежив веки.

– Да где там хорошо, – тихо, но так же убежденно возразил джет.

– Три дня потеряли лишних. Мне бы сразу догадаться…

– О чем? – лениво поинтересовался Иллари, любуясь сквозь скрещенные ресницы пляской пылинок в солнечном луче.

– Чем отравили лезвие. Ну, теперь-то все будет просто, – беспечно ответил джет, продолжая источать кончиками пальцев целительную прохладу.

– Чем… что ты сказал? – Иллари не мог выскочить от изумления из постели, зато глаза его честь-честью чуть не выскочили из орбит.

– Чем отравили лезвие, – повторил джет.

– Ты уж тогда заодно догадайся, зачем, – посоветовал Иллари. – Нож, которым этот мерзавец меня достал, сам по себе штука серьезная и необычная. Вон развал раны какой…

– Лучше я догадаюсь, – парировал джет, – как это вас, господин, угораздило выйти на двуручный бой с одним клинком.

– Можно подумать, я знал, – пробурчал Иллари. – Уговаривались драться на прямых мечах, без левой руки. Равным оружием ему против меня на равных. А что ему в голову придет в левую руку нож прихватить, я и представить себе не мог. За что и поплатился.

– Странно, – чуть слышно пробормотал джет.

– Еще бы не странно! – боль отпустила, отпустила Иллари насовсем, на волю, и он недоверчиво блаженствовал.

– Слушай, а может, он думал, что уж яд-то возьмет меня наверняка? Не иначе. Он ведь дуэльный кодекс нарушил. Раз я выжил – ему конец. Теперь, когда об этом узнают…

– Странно, господин, что кто-то так сильно хочет вас убить. Притащил неоговоренное в условиях оружие, да еще отравил для верности, да еще таким ядом, который здесь и не водится…

Джет говорил так, словно ему-то ничего не казалось странным – напротив, ему все было очень понятно и очень противно.

– И где же такие яды водятся? – поинтересовался Иллари, забавляясь тоном джета.

– В Джетевене, – сумрачно ответил джет.

– Интересное, я погляжу, местечко ваш Джетевен, – ухмыльнулся Иллари. – Чего там только нет.

Голова джета слегка запрокинулась, медленно и мучительно.

– Интересное, – так же медленно произнес он. – Даже очень.

Говорил он спокойно, равнодушно, но никогда раньше ни в одном человеческом взгляде Иллари не видел такой тоски.

– Тебе здесь не нравится? – спросил он напрямик.

– Мне здесь невыносимо, – тихо ответил джет, отчетливо и мерно, как шум дождя. – Нам всем. Джет может жить только в Джетевене.

Иллари не оскорбился слову «невыносимо». Он молчал и ждал.

– Невыносимо, – повторил джет. – А как бы вам, господин, понравилось жить в больнице? Когда все кругом глухие, немые, слепые, безрукие, безногие? И к тому же безумные.

И вновь Иллари не оскорбился. Снова джета наполняло отчаянье – такое огромное и безысходное, что один человек просто не может его вынести. Да и если вспомнить о невероятной умелости джета… не один же он такой у себя в Джетевене! Похоже, кое-какой смысл в его словах есть.

– Все до одного? – тихо спросил Иллари.

– В основном, – ответил джет твердо.

– А вот я, например? – настаивал Иллари.

– Вы всего лишь полоумный, господин. Глуховатый, подслеповатый, хромой, косорукий и полоумный.

– Наглец! – расхохотался Иллари.

– Бывает хуже, господин, – возразил джет. – С вами хотя бы можно говорить. С другими и того нельзя. Я же с самого начала сказал: мне не всякий господин годится.

– Премного польщен, – поблагодарил Иллари и, к своему немалому удивлению, сел. – Вот уж что верно, то верно. Любой другой тебя бы за такие слова прибил к воротам за пятки вверх ногами. А я тебе верю. После того, как сам испытал твое искусство. Это у вас в Джетевене так лечат?

Джет кивнул.

– Примерно, – коротко ответил он.

– Н-да, – посочувствовал Иллари. – Трудно тебе с нами, дураками.

Джет через силу улыбнулся.

– Ничего, я привык, – ответил он.

– Чем бы мне тебя порадовать в таком горе? – вслух размышлял Иллари полунасмешливо-полувсерьез. – А, знаю! Повышу-ка я тебя в вассальном ранге.

– Это как? – не понял джет.

– Теперь можешь называть меня на «ты». Ну, и еще кое-какие мелочи. Устраивает?

– Еще бы, – улыбнулся джет уже менее принужденно.

И вновь Иллари забыл, что собирался расспросить джета. И забыл спросить, что же он такое понял в его дуэли, чем и зачем отравили клинок, и почему джет, в глаза не видевший его противника, знает о дуэли больше его самого. И даже то, что джет в невольном порыве откровенности высказал, отчего-то не вызвало у Иллари особого интереса. Подобное равнодушие для Иллари было более чем странным, но тогда ему так не казалось. Дни снова потекли идиллически безмятежно: вино, стихи, дуэли, встречи с друзьями. Словом, все как всегда.

Глава 4

Идиллия продолжалась до того самого вечера, когда Иллари решил полюбоваться своей новой загородной резиденцией. Не такой уж, строго говоря, и новой. Месяц назад он решил сыграть в хайту и, к своему огромному удивлению, выиграл. Уходить из-за стола не захотелось – да и кто уйдет, выиграв впервые в жизни? Иллари остался, партнер удвоил ставку, затем утроил. Через полчаса обнаглевший Иллари предложил партнеру сыграть на меч и самострел, ибо иначе тому оставалось или встать из-за стола, или снять штаны. Играть на оружие партнер отказался, потребовал бумагу и положил на кон передаточную запись на небольшое именьице. Чернила еще не просохли, когда Иллари взял бумагу со стола.

– И как это я так? – недоумевал потом Иллари, разглядывая выигрыш.

– Наивный ты человек, господин, – смеялся джет. – Даже странно.

– А что тут странного? – поинтересовался Иллари, вытягивая ноги.

– Как это – что? – джет, присев на карточки, расшнуровывал его сапоги. – Он ведь профессионал, верно?

– Пожалуй, – лениво согласился Иллари.

– Профессионал, – уверенно возразил джет. – В хайту играют только профессионалы да лопухи вроде тебя, господин, которые ждут – не дождутся, чтоб их облапошили.

– Ну и что? Тем более странно.

– Он же тебя узнал, господин. Неужели не помнишь? Третьего для, в том переулочке. Ты его тогда славно отделал.

– Если я буду помнить всех, кому я набил морду, – проворчал Иллари, – ни на что другое моей памяти не хватит. Голова лопнет. Я помню только тех, кто набил морду мне. Кстати, не хочешь попробовать?

– Если честно – нет, господин.

– Зря отказываешься, – недовольно поморщился Иллари. – Я, конечно, тяжелее, но твое положение совсем не безнадежно.

– В другой раз, господин. Хорошо? – джет откинул челку и серьезно посмотрел на Иллари. – Я бы очень не хотел. Если бы не этот поганец Лохар, ты бы и знать не знал, как я дерусь.

– Много воли взял, паршивец, – уступил Иллари. – Плащ прибери. Кстати, о Лохаре. Что это за талисман такой?

Джет снова посмотрел на Иллари.

– Это мой разум, господин, – тихо сказал он. – Без него я через неделю стану таким же, как все здешние джеты.

Иллари опешил. Талисман – единственное, о чем он продолжал спрашивать джета, но ответ получил впервые. И главное, Иллари понимал, что джет сказал правду. Он доверил свою самую страшную тайну. Почему-то для джета было очень важно, дозволит ли ему Иллари уклониться от драки. Вон как парнишка расслабился, поняв, что драки не будет. И в обмен на уступку господина уступил и он.

– Ладно, – ухмыльнулся Иллари, – считай, что я этого не слышал.

Передаточная запись была забыта. Лишь месяц спустя, разбирая старые бумаги, джет наткнулся на нее и показал Иллари. Много лет спустя Иллари гадал, как бы развернулись события, не выйди они в тот вечер из дома.

Вечер мягко и незаметно превращался в ночь, чистую и черно-прозрачную, как осенняя вода. Иллари ехал, не торопясь, но слуги, зная его привычку к одиночеству, ехали еще медленнее. Они отстали шагов на двадцать, и Иллари мог их не замечать, наслаждаясь красотой прозрачных облаков, неспособных полностью скрыть луну, их почти незаметным розовым оттенком. Ночь начинала мерцать.