Пусть наступит утро (СИ) - "Рикаира" - Страница 30

- Т-ты тоже? - Канкуро ошарашенно посмотрел на меня, потом отшатнулся в сторону. Хорошо хоть крестить воздух не начал. Парень хотел вылететь за дверь, но ему не дал Гаара. Рыжий встал в дверях и с на редкость независимым видом заявил:

- Он к тебе приставать не будет, - шатен уставился на брата. Потом осел на пол, хватаясь руками за голову.

- А сам-то, - говорю я, глядя зеленые глаза друга, - сбежать не хочешь?

- Нет, - преспокойно заявил Гаара, скрестив руки на груди. – Но если ты ко мне полезешь – сломаю челюсть и буду орехи в больницу носить.

- Заметано, - со смехом говорю я. Потом поворачиваюсь и иду на кухню. У меня еще макароны не готовы. – Вас кормить надо?

- Нет, - ответил рыжий. Судя по звуку, он снял обувь и верхнюю одежду. И правда, через несколько секунд он появился на кухне на пару с Гецу.

- А?.. – начал я.

- Он убежал, - ответил блондин, тыря из тарелки кусочки колбасы. Я поспешил поставить перед ним тарелку макарон.

- Да ладно, - отмахнулся Гаара. – Переварит и вернется.

Я отвесил блондину несильный подзатыльник и тоже уселся за стол, в обнимку с тарелкой.

- За что? – справедливо возмутился мой сосед.

- За длинный язык.

- Ну знаешь, - фыркнул он, - не велика потеря.

- И то правда, - согласился я.

- Я чего зашел, - нашелся рыжий. – Ты сегодня на учебу пойдешь?

- Это ты через весь город ехал, чтобы меня об этом спросить? – поинтересовался я. Все-таки, на сколько мне не изменяет память, рыжий живет совсем в другой стороне.

- Да я у Канкуро ночевал, - отмахнулся он.

- Кстати, - чувство любопытства во мне снова победило чувство такта, - а что этот идиот сделал-то?

Суйгецу, которому и адресовался мой вопрос, загадочно улыбнулся. Потом посмотрел на мою заинтригованную моську, тяжело вздохнул и буркнул:

- Да ничего. Убежал он. Убежал. Другу фонарь на память оставил и убежал.

- Другого и не ожидалось, - философски заявил я, вспоминая реакцию Канкуро. Мда. Мне его даже жаль немного стало.

- Помяни мое слово, - усмехнулся Гецу, - Матушка судьба его еще накажет за такую нелюбовь к нашему брату.

- Это как же? – заинтересовался Гаара. Видно, наша компашка не только не накаляла его, но и вполне себе поднимала настроение. Надо будет как-то узнать, как у него раньше с друзьями было. В лоб о таком не очень спросишь. А знать надо. Это поможет мне выстроить линию поведения.

- Ниспошлёт ему боженька парня в подарок.

- Да еще и натурала, - брякнул я, провоцируя волну неудержимого ржача. Вон даже Гаара сдержано засмеялся. Вот ведь ляпнул. А у меня язык-то злой.

*********

Очередное пробуждение не принесло должной легкости. Все тело какое-то ватное. Попытка пошевелится успехом тоже не увенчалась Что со мной? Почему так сильно шумит в висках? Кажется, будто совсем недавно кто-то старательно сверлил мне голову дрелью.

- Саске, - знакомый голос где-то рядом прозвучал до ужаса взволнованно. Ах да, я же после операции. Ну и, каких плохих новостей мне теперь следует ожидать?

Странно, но все былые чувства без следа стерлись. Впрочем, я и не помню, что чувствовал и чувствовал ли хоть что-то. Эта чернеющая пустота где-то в области груди так противно сжимает легкие.

Моя отчаянная попытка ответить особым успехом не увенчалась. Очень сильно хочется пить. Такое ощущение, что у меня во рту самая настоящая соленая пустыня. Не очень приятное чувство, надо заметить.

- Извини, тебе пока нельзя пить, - проговорил брат, видимо разгадав причины моего беспокойства. Впрочем, я не думаю, что так уж и беспокоился по этому поводу.

- Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь? - и как прикажете ответить? Язык-то, кажись, к небу давно присох. Не сильно поболтаешь. Так что, все, на что меня хватило - это неуверенный кивок.

- Врачи сказали, что бинты можно будет снять где-то, через неделю.

Бинты? Какие бинты. Тянусь к своему лицу. Руки слушаются, хоть и нехотя. Ну, с этим еще можно как-то сосуществовать. Странно, моя кожа такая холодная на ощупь. Почему тогда я не чувствую этого холода? Мои пальцы скользят выше, натыкаясь на шершавую ткань повязки. Бинты накрывают половину моего лица, полностью скрывая глаза.

Мой разум заполняет совершенно неразумное, но оттого не менее сильное, желание впиться пальцами у повязки, разорвать их на ошметки, освободится от этой ненадёжной защиты. Я хочу видеть. Если бы вы могли понять, насколько я хочу видеть.

Брат не позволяет. Он хватает меня за руки, вжимает их в простыни. Кажется, он не совсем меня понял. Расслабляю руки, давая понять, что ничего неразумного делать не собираюсь.

- Ты что творишь, сорванец, - буркнул брат. Странно, но в этот момент мне стало действительно стыдно. Перед глазами всплыло его обеспокоенное лицо. Все-таки, сколько неприятностей я уже успел ему принести.

Перехватывают его руку, сжимаю в своей. Кажется, я в подробностях могу себе представить его удивленное лицо.

- Прости меня, - шепчу я. На несколько минут в палате повисает тишина. Напряжение такое явное, что кажется, будто скоро оно не даст двигаться. Я могу понять настроение брата только по тому, как напряжены его пальцы и нервно вздрагивает рука. Наверное, он сейчас ждет, что я вытащу из-под одеяла нож и высажу ему в печень. Мда. Давно не чувствовал себя такой сволочью. Одно я знаю точно, если бы кто-то сейчас спросил меня, зачем я все это делал, я бы не сумел дать ответ. Но спрашивать об этом никто не будет.