Кукла в подарок (СИ) - "Тмина Лара" - Страница 29

***

Льян удирал. Это стало уже привычкой. Убедившись, что с братом все в порядке, маленький демон поспешил скрыться, пока его не заметили. Встречаться с Дэрком он категорически не хотел.

Очередной телепорт выкинул на залитый солнцем луг. Прямо на кого-то.

— Ой! – демоненок попытался встать.

— Ай! – вторил ему этот кто-то.

Льян откатился в сторону и удивленно посмотрел на помятого им мальчика.

— Ты кто? – спросил тот.

— Я — демон!  А ты эльф?

— Я – дроу!

— А почему глаза синие? – удивился демоненок.

Эпилог.

— Мне было семнадцать, когда тоска по родителям стала совершенно невыносимой. Я сбежал от наставника и упросил одного из юных магов открыть для меня телепорт домой. А там…. Я нашел их в спальне. Кровать была залита кровью, и черные тени по стенам.... Аштивэль умирал и шептал: «Я все равно люблю тебя. Не уходи к ним». А отец улыбался. Я кричал, просил остановиться, а он сказал: «Так надо, со временем поймешь». Потом в дом ворвались королевские маги, меня схватили, а мой родитель исчез в телепорте, оставив уже мертвого супруга, вложившего в это заклинание последние силы. Мариэль сказал тогда: «Глупец, таких убивать надо, а не любить!» — Листаэль замолчал, а я механически гладил его по спине, почти не дыша, в ужасе от таких откровений. – Никто не накладывал на меня никаких ограничений, моими оковами был страх. Страх стать таким же, как отец. Вы, драконы, как и другие рожденные, не знаете, что такое страх перед своей силой. Вы повелеваете ей, а не она вами. Мы же, сотворенные, подчиняемся ей. Жизнь и Смерть — две стороны одной силы. Легко не заметить, как темнеет твоя аура. Не знаю, что это: совпадение, ошибка творца или так и было задумано. Изменение ауры влечет за собой перемены и в психике. Возможно, у магов смерти просто нет иного выбора, чтобы выжить им приходится жертвовать всем, что было дорого ранее, и убивать. Я знал, из-за чего изменился отец: во время войны с орками он отстал от отряда, и ему пришлось применить свою магию, чтобы защититься. Он убивал, и каждая смерть ложилась пятном на его ауру. Аштивэль уговорил супруга завести ребенка, надеясь, что забота о малыше благотворно скажется на нем, но ничего не вышло. Кто-то из магов Смерти внушил родителю мысли о свободной жизни, без недоверия со стороны вчерашних друзей и надзора королевских магов, и отец не пощадил даже любимого ради достижения призрачной цели. Впрочем, обращаясь к Смерти, мы теряем способность любить. – Листаэль замолчал и отошел к окну.

— А как же дроу? – спросил я. – Ведь, если у вас рождаются маги Жизни, как у драконов, то у них должны быть маги Смерти, как у демонов. Как же они? Тоже меняются, становясь магами Жизни?

— У дроу нет ни тех, ни других. Не знаю, почему так.

— А что нужно, чтобы аура не темнела? – я встал за его спиной.

— Возможно, есть и другие пути, но мне известен только один: не делать ничего, что может стронуть равновесие в сторону Смерти. Поэтому я не лечу себя и не защищаюсь. Да, на самом деле все не так строго, многие маги Жизни балансируют на грани, избегая только слишком сильных сдвигов, но я боялся однажды сорваться. Страх и жажда мести – вот все, что двигало мной. Мечтал отомстить, но знал, что запятнаю ауру, если сделаю это. А потом мне пришла в голову мысль, что отомстить можно и чужими руками. — Эльф бросил на меня взгляд через плечо и вздохнул. — Да, я хотел использовать тебя. Как только понял, что ты действительно такой добрый и мягкий, каким кажешься, решил привязать тебя к себе и почти осуществил свой план.

— А почему отказался от него? – мне было не по себе от его признаний. Больно и обидно, но более всего страшно. За него.

— Понял, что люблю и не могу с тобой так поступить. Сомневался до последнего, пытался узнать точно, что чувствуешь ко мне ты, накручивал себя, убеждая, что все ложь, и я всего лишь твоя игрушка, кукла, подаренная отцом, а раз так, то и мне можно поиграть тобой в ответ. И осознал, что не могу рисковать тобой. Ведь ты вполне мог погибнуть там, в замке. Да и сам бы, скорее всего, погиб, но свою смерть я рассматривал, как избавление.

— Ты не хочешь жить? – я подошел так близко, что чуть отклонившись, Листаэль мог бы меня коснуться.

— Раньше не хотел.

— А теперь? – я сдержал облегченный вздох.

— Ты меня прощаешь? – он продолжал стоять не шевелясь.

— А ты рассказал мне всю правду?

Листик обернулся, в глазах сияла хитрая искорка.

— Ладно, каюсь, вообще-то, я не очень люблю быть снизу, — эльф аккуратно обошел меня и уже в дверях, обернувшись, добавил, — но согласен меняться! – И скрылся.

— Что?!! – заорал я, когда до меня дошло, о чем он. – Нет!!! Никогда!

***

— И это — Наследник, — вздохнула Императрица и закрыла окно, чтобы не слышать доносящихся из парка криков.

— Зато он, наконец, полетел, — Император обнял супругу, через ее плечо глядя на носящуюся по дорожкам парочку, — а значит, узнал, что такое ответственность и научился ценить чужую жизнь выше собственной.

— Ты идеализируешь, дорогой, — улыбнулась драконица, — для обращения требуется только испытать сильные чувства. Ты точно уверен, что они смогут обеспечить стране наследника?

— Конечно. Светлые эльфы абсолютно совместимы с нами. Они – резерв для драконов, как дроу — для демонов. Я очень надеюсь, что этот малыш позволит возродить Белых драконов, как обещал оракул. Жаль, что мне не удалось найти других магов Жизни с такой чистой аурой. Но будем радоваться тому, что есть.

— Прошу тебя, не скрывай от меня ничего, касающегося детей, рассказывай сразу —  твои интриги заставляют меня нервничать, — Императрица выразительно поглядела на мужа. – И что там с Наместником Восточных провинций?

— Сделал внушение, снял с должности. Ну не казнить же его и девочку за то, что они покрывали сына и брата? Тем более, он все же сообщил о дырах на границе, пусть и сделал это намеренно в мое отсутствие, надеясь, что юный наследник не раскопает грехи его ребенка.  А виновник сам себя покарал. Сложил крылья над скалами, узнав, что его возлюбленный убит.

— Ты слишком мягок, любимый.

— Родная, а не завести ли нам еще одного малыша? Старшие-то уже почти взрослые.

Листаэль был пойман, затащен в беседку и зацелован.

— Скажи, что ты пошутил! — потребовал я, отдышавшись.

— Я пошутил, — послушно кивнул эльф.

— Врешь же, – обреченно вздохнул, ругаться уже не хотелось.

— Возможно, — улыбнулся Листик.

— Кстати, — я вынул из кармана коробочку. – Это тебе.

— Синвариль… — выдохнул эльф, доставая перстень с крупным прозрачным камнем. – Спасибо тебе, я никогда и не мечтал владеть им. – Он робко коснулся гладкой поверхности, Камень Глубин никогда не гранили, лишь полировали. – У нашего короля был синвариль, довольно большой, почти не обработанный, но пропал.