Сезон гроз - Сапковский Анджей - Страница 67

А ветер все усиливался. И гнал к берегу все бoльшие волны. Шум моря нарастал, делался все сильнее. Вскоре он превратился в монолитный и глухой гул, словно гудение некоей дьявольской машины. Волны росли; увенчанные белой пеной, валы рушились на берег. Земля под ногами дрожала. Ветер выл.

«Эхо» и «Пандора» не сумели сбежать. Вернулись на рейд, бросили якоря.

Крики собравшихся на террасах людей звучали все громче, полные удивления и испуга. Вытянутые руки указывали на море.

Морем шла большая волна. Колоссальная стена воды. Возносившаяся, как казалось, на высоту галеоновых мачт.

Коралл схватила ведьмака за плечо. Что-то говорила, а вернее, пыталась говорить, вихрь затыкал ей рот.

– …бегать! Геральт! Нужно отсюда убегать!

Волна обрушилась на порт. Люди кричали. Под напором массы воды в ошметки и щепки разбился мол, взлетали балки и доски. Завалился док, сломались и пали «журавли» и пилоны подъемников. Стоявшие у побережья лодки и баркасы кувыркались, словно детские игрушки, словно кораблики из коры, пускаемые уличными мальчишками по канавам. Стоявшие ближе к побережью халупы и сараи попросту смыло, не осталось от них и следа. Волна ворвалась в устье реки, мигом превратив ее в адскую купель. Из заливаемой Пальмиры сбегали толпы людей, большинство – к Высокому Городу, к стражницкой. Эти спаслись. Некоторые для бегства выбрали берег реки. Геральт видел, как поглощает их вода.

– Вторая волна! – кричал Лютик. – Вторая волна!

Точно, была вторая. А потом третья. Четвертая. Пятая. И шестая. Стены воды неслись на рейд и порт.

Волны с силой ударили в заякоренные корабли, те дико заплясали на цепях, Геральт видел, как с бортов сыплются люди.

Развернутые носами по ветру, корабли сопротивлялись стойко. Какое-то время. Теряли мачты, одну за другой. Потом волны пошли поверху. Корабли скрывались в пене и выныривали, скрывались и выныривали.

Первым перестал выныривать почтовый клипер «Эхо». Он просто исчез. Через миг та же судьба постигла «Фуксию», галера распалась на куски. Натянутая якорная цепь разорвала корпус «Алькэ», когг мгновенно исчез в бездне. Нос и форштевень «Альбатроса» оторвались под напором, разбитый корабль камнем пошел на дно. Якорь «Вертиго» сорвался, галеон заплясал на гребне волны, перевернулся и разбился о волнолом.

«Ахеронтия», «Гордость Цинтры», «Пандора Парви» и два неизвестных Геральту галеона сбросили якоря, волны понесли их к берегу. Действо это лишь на первый взгляд было отчаянно самоубийственным. У капитанов был выбор – или верная гибель в бурных водах, или рискованный маневр, чтобы войти в устье реки.

Неизвестным галеонам не повезло. Ни один даже не сумел толком сманеврировать. Оба разбились о пирс.

«Гордость Цинтры» и «Ахеронтия» тоже не удержали курс. Столкнулись, сцепились, волны бросили их на берег и разнесли в щепки. Остатки унесло водой.

«Пандора Парви» прыгала и танцевала на волнах, словно дельфин. Но держала курс, увлекаемая прямиком в кипящее, подобно котлу, устье Адалатте. Геральт слышал крики людей, поддерживавших капитана.

Коралл крикнула, указывая.

Шла седьмая волна.

Те, прежние, если прикидывать по мачтам кораблей, Геральт оценивал в каких-то пять-шесть саженей, в тридцать-сорок футов. Та, что шла с моря, закрывая собой небо, была вдвое выше.

Убегавшие из Пальмиры люди, собравшиеся подле караульни, принялись кричать. Вихрь валил их, бросал на землю, прижимал к частоколу.

Волна ударила в Пальмиру. И попросту стерла ее, смыла с лица земли. Вода в мгновение ока достигла ограды, поглощая сбившихся там людей. Увлекаемые волной, древесные обломки ударили в частокол, выламывая бревна. Завалилась и поплыла караульня.

Неудержимый водный таран грянул в склон обрыва. Холм сотрясся так, что Лютик и Мозаика упали, а Геральт с немалым трудом удержал равновесие.

– Нужно убегать! – крикнула Коралл, вцепившись в балюстраду. – Геральт! Прочь отсюда! Идут следующие волны!

Волна обрушилась на них, захлестнула. Люди на террасе – те, что не разбежались раньше, – кинулись наутек. Мчались с криками, выше, как можно выше, на вершину, в сторону королевского дворца. Очень немногие остались. Геральт узнал среди них Равенгу и Антею Деррис.

Люди вопили, указывали руками. Волны подмыли обрыв справа от них, под кварталом вилл. Первая из вилл сложилась, будто карточный домик, и соскользнула по склону, прямо в кипень. За первой пошли вторая, третья и четвертая.

– Город распадается! – завыл Лютик. – Разлетается!

Литта Нейд вскинула руки. Проскандировала заклинание. И исчезла. Мозаика вцепилась в плечо Геральта. Лютик вскрикнул.

Вода была уже под ними, под террасой. А в воде были люди. Сверху им протягивали жерди, багры, кидали веревки, вытаскивали наверх. Недалеко от них крепко сложенный мужчина прыгнул в водовороты, вплавь бросился на помощь тонущей женщине.

Мозаика крикнула.

Ведьмак увидел танцующий на волнах кусок крыши. И вцепившихся в крышу детей. Троих детей. Он сдернул меч из-за спины.

– Держи, Лютик!

Сбросил куртку. И прыгнул в воду.

Это не было обычное плаванье, и от привычных навыков здесь было мало толку. Волны швыряли его вверх, вниз и в стороны, его били крутившиеся в кипени балки, доски и куски мебели, напиравшие доски и бревна грозили раздавить его всмятку. Когда наконец он доплыл и ухватился за крышу, был уже порядком побит. Крыша подпрыгивала и вертелась на волнах, словно волчок. Ребятишки вопили на все голоса.

Трое, подумалось ему. Я никак не сумею поднять всех троих.

Почувствовал плечо у своего плеча.

– Двоих! – Антея Деррис выплюнула воду, схватила одного из детей. – Бери двоих!

Это было непросто. Мальчишку он стянул, зажал подмышкой. Паникующая девочка вцепилась в кровлю так крепко, что он долго не мог разжать ее хватку. Ему помогла волна, накрыв их и заливая. Притопленная девочка отпустила кровлю, Геральт сунул ее под вторую подмышку. А потом все трое начали тонуть. Детишки булькали и дергались. Геральт едва справлялся.

Сам не понимал как, но сумел вынырнуть. Волна ударила его о стену террасы, вышибая дыхание. Он не выпустил детей. Люди наверху кричали, пытались помочь, подавая что-то, за что они могли бы ухватиться. Не сумели. Водоворот подхватил, поволок. Ведьмак столкнулся с кем-то – это была Антея Деррис с девочкой в руках. Она сражалась, но он видел, что женщина на пределе сил. С трудом удерживала над водой голову ребенка – и свою.

Рядом раздался плеск, прерывистое дыхание. Мозаика. Вырвала у него одного ребенка, поплыла. Он видел, как в нее ударила увлекаемая волной балка. Мозаика крикнула, но ребенка не выпустила.

Волна снова швырнула его на стену террасы. Теперь люди наверху были готовы, принесли даже лестницы, свисали с них с протянутыми руками. Приняли у них детей. Он видел, как Лютик хватает и вытягивает на террасу Мозаику.

Антея Деррис взглянула на него. Оказалось, у нее красивые глаза. Улыбнулась ему.

Волна ударила в них досками и бревнами. Огромными столпами, вырванными из частокола.

Одна свая попала в Антею Деррис и прибила ее к террасе. Антея выплюнула кровь. Много крови. Потом свесила голову на грудь и исчезла под водой.

Геральта ударила пара бревен, одно в плечи, второе в бедро. Удары парализовали, он моментально и полностью одеревенел. Захлебнулся и пошел ко дну.

Кто-то схватил его: железной, болезненной хваткой, вздернул вверх, к свету, на поверхность. Он потянулся, нащупал большой, твердый, словно камень, бицепс. Силач работал ногами, вспарывал воду, словно тритон, свободной рукой отталкивая плававшую вокруг древесину и крутившихся на волнах утопленников. Сверху крики – радостные. Протянутые руки.

Через миг он уже лежал в луже воды, кашляя, отплевываясь и рыгая на каменные плиты террасы. Рядом стоял на коленях Лютик, бледный, словно бумага. С другой стороны – Мозаика.

Тоже без румянца, с трясущимися руками. Геральт с трудом сел.

– Антея?