Сезон гроз - Сапковский Анджей - Страница 46

На базаре – как обычно – продала лукошко грибов и лечебных кореньев. Управилась быстро, так как успела уже обрести должную сноровку, и знала, на что есть спрос и к кому идти с товаром. Торгуясь, притворялась дурочкой, оттого не имела проблем со сбытом, торговки наперебой спешили облапошить недотепу. Зарабатывала она мало, но быстро. А быстрота в данном случае была важнее.

Единственным источником чистой воды здесь был колодец на тенистой площади, и чтобы наполнить флягу, Нимуэ пришлось выстоять в длинной очереди. Покупка провианта для дальнейшей дороги прошла без проволочек. Соблазненная запахом, Нимуэ купила с лотка еще и пару пирожков с начинкой, но та при ближайшем рассмотрении показалась, увы, подозрительной. Девушка села у молочарни, чтобы скушать пирожки, пока это можно было сделать без особого ущерба для здоровья. Походило на то, что в соблазнительном состоянии они пребудут не долго.

Напротив нее располагалась корчма «Под Зеленой…», сорванная нижняя доска вывески превращала название в загадку и интеллектуальный вызов; Нимуэ вскоре совершенно потерялась в попытках отгадать, что же, кроме жабы и капусты, может быть зеленым. Из задумчивости ее вырвала громкая дискуссия, которую на ступенях корчмы вели здешние бывальцы.

– «Пророк Лебеда», говорю вам, – витийствовал один. – Тот бриг, из легенды. Корабль-призрак, что более сотни лет как пропал без вести, со всем экипажем. А потом появлялся на реке, когда приходила пора какому-то несчастью случиться. С призраками на борту являлся, это многие видывали. Баяли, что дотоле призраком он пребудет, пока кто-нить останки его не найдет. Ну вот и нашли наконец-то.

– Где?

– В Приустье, на старице, среди болот, в самом сердце трясины, которую как раз осушали. Весь болотными травами оброс. И мхами. Когда те водоросли и мхи соскребли, название обнаружилось: «Пророк Лебеда».

– А сокровища? Сокровища нашли? Там же ж сокровища должны быть, в трюме. Нашли?

– Бог весть. Священники, бают, остатки прихватили. Будто бы как реликвию.

– Ить, блажь, – сплюнул другой бывалец. – В сказки верите, ровно дети малые. Нашли какую-то лохань старую, а они сразу: корабль, призрак, сокровища, реликвия. Все это, скажу вам так, фигня полная, щелкоперские легенды, сплетни дурные, байки бабские. Эй ты там! Девчонка! Ты кто такая? Чья?

– Своя собственная. – Нимуэ уже на практике определилась с должным ответом.

– Волосы убери, ухо покажи! Потому как на эльфийское семя похожа! А нам тут эльфийские полукровки не надобны!

– Не лайтеся на меня, я ж вам не опинаю. А скоренько и в дорогу пойду-тко.

– Ха! И куда ж?

– В Дориан. – Нимуэ научилась всегда выдавать за свою цель только следующий этап и никогда-преникогда не признаваться в цели конечной, поскольку та вызывала у случайных собеседников лишь безумное веселье.

– Хо-хо! Путь-то впереди неблизкий!

– Так вот я и пойду себе. А еще скажу вам, милсдари, что никаких таких сокровищ «Пророк Лебеда» не вез, легенда ни о чем таком не говорит. Корабль пропал и сделался призраком, потому как проклятым он был, а капитан его не послушался доброго совета. Ведьмак, что там находился, советовал корабль повернуть, в речные рукава не углубляться, покуда он проклятие не снимет. Читала я об том…

– Молоко на губах не обсохло, – произнес первый бывалец, – а туда же, мудрить? Залу б тебе, девка, месть, за горшками приглядать да кальсоны стирать, вот что. Нашлась читaка, видали?

– Ведьмак! – фыркнул третий. – Сказки, ничего иного, как сказки!

– Если ты такая умная, – вмешался еще один, – то и о нашем Сойкином лесе наверняка слыхивала. Что, нет? Так мы расскажем: в Сойкином лесе кой-что недоброе спит. Но каждые пару лет пробуждается, и тогда беда тому, кто лесом странствует. А твоя-то дорога, если ты и вправду в Дориан путь держишь, аккурат через Сойкин лес ведет.

– А что, какой-то лес там еще уцелел? Вы ж все околицы повырубали, голый склон остался.

– Гляньте, какая мудрила, недоросль сопливая. Лес-то для того растет, чтоб его рубить, нет? Что срубил – то срубил, а что уцелело – то уцелело. А в Сойкин и дровосеки боятся ходить, такой там страх. Сама увидишь, когда туда попадешь. Как бы со страху в исподнее не нассала.

– Так я лучше пойду себе.

Ямина, Гвадо, Сибелл, Брюгге, Кастерфурт, Мортара, Ивало, Дориан, Анхор, Горс Велен.

Я – Нимуэ верх Вледир ап Гвин.

Я направляюсь в Горс Велен. В Аретузу, школу волшебниц на острове Танедд.

Глава пятнадцатая

Когда-то мы могли многое… Но это были великие, несравненные лисы древности, которые заплатили за свое чудотворство жизнью. А в целом наш род с тех пор сильно деградировал – наверное, из-за постоянной близости к людям. Виктор Пелевин. Священная книга оборотня

– Славно ты управился, Пудлорак! – надрывался Йавиль Фиш. – Славно ты нас впутал! Сколько часов мы уж петляем по рукавам! А ведь слыхал я об этих топях, недобрые вещи слыхал! Тут люди и корабли пропадают! Где река? Где фарватер? Почему…

– Да заткни ты, к хренам, пасть! – нервничал капитан. – Где фарватер, где фарватер? В заднице, вот где! Ты что, умный? Давай, есть возможность себя показать! Снова развилка! Куда мне плыть, умник? Влево, куда течение несет? Или, может, вправо прикажешь?

Фиш фыркнул и отвернулся. Пудлорак ухватился за румбы штурвала и направил шлюп в правый рукав.

Матрос с лотом заорал. Через миг, куда более громко, заорал Кевенард ван Влит.

– От берега, Пудлорак! – зарычал Петру Коббин. – Руль право на борт! Дальше от берега! Дальше от берега!

– Что там?

– Змеи! Не видишь? Зме-е-е-еи!

Аддарио Бах выругался.

Левый берег заполонили змеи. Гады свивались меж камышами и прибрежными водорослями, скользили по полузатопленным стволам, сползали, шипя, с ветвей, нависавших над водою. Геральт примечал мокасиновых змей, гремучек, жарарак, бумслангов, цепочных, шершавых древесных и шумящих гадюк, черных мамб, а также других гадов, ему не ведомых.

Весь экипаж «Пророка» заполошенно шарахнулся от бакборта, вопя на разные голоса. Кевенард ван Влит прибежал на корму, присел, трясясь от страха, за спиной ведьмака. Пудлорак крутанул штурвал, шлюп стал менять курс. Геральт положил капитану руку на плечо.

– Нет, – сказал. – Держи, как было. Не приближайся к правому берегу.

– Но змеи… – Пудлорак указал на ветку, к которой они подплывали – всю увешанную шипящими гадами. – Упадут на палубу…

– Нет никаких змей! Держи курс. Подальше от правого берега.

Ванты грот-мачты зацепили нависавшую ветку. Несколько змей обвилось вокруг канатов, несколько, в том числе две черные мамбы, упали на палубу. Вскинув головы и шипя, они скользнули к матросам, сбившимся подле стирборта. Фиш и Коббин сбежали на нос, матросы, вереща, бросились на корму. Один прыгнул в воду, исчез в ней, не успев вскрикнуть. На поверхности забурлила кровь.

– Жеритва! – ведьмак указал на волну и удалявшийся темный абрис. – В отличие от змей, настоящая.

– Ненавижу гадов… – захныкал скорчившийся подле борта Кевенард ван Влит. – Ненавижу змей…

– Нет никаких змей. И не было. Иллюзия.

Матросы кричали и протирали глаза. Змеи исчезли. Как те, что были на борту, так и те, на берегу. Не осталось от змей и следа.

– Что это… – простонал Петру Коббин. – Что это было?

– Иллюзия, – повторил Геральт. – Агуара до нас добралась.

– Чего?

– Лисица. Она создает иллюзии, чтобы сбить нас с толку. И я не могу сказать, как долго уже. Гроза, полагаю, была настоящей. Но рукавов было два, капитан все верно разглядел. Агуара скрыла один иллюзией и подделала показания компаса. И создала иллюзию змей.

– Ведьмачьи байки! – фыркнул Фиш. – Эльфийские россказни! Суеверия! Типа чего, всякая лиса обладает такими способностями? Спрячет речной рукав, обманет компас? Покажет змей там, где их нет? Чушь! Я вам говорю, что вот они – нужные нам воды! Отравили нас испарения, ядовитые болотные газы да миазмы! Именно из-за этого все видения-шмендения…