Покрывало ночи - Раткевич Сергей - Страница 21

Просителей было много. Курт отважно уселся на алтарь и повелел присутствующим приблизиться.

– Мур, будешь запоминать, – шепнул он посоху.

– Придется, – вздохнул тот. – Сам-то ты нипочем не запомнишь.

– Сейчас вы сообщаете мне свои просьбы, – обратился «Отец Наш Сиген» к собравшимся. – Потом я иду и выполняю их.

«Если смогу.»

– Услышал! Услышал наши чаяния! – тоненько взвизгнула какая-то старушка.

– Я воплотился, дабы исполнить их! – гордо объявил Курт, изо всех сил стараясь держаться так, как, по его мнению, и должны держаться уважающие себя Боги.

Просители вознесли ему хвалу, после чего дисциплинированно выстроились в очередь и стали потихоньку приближаться.

«Опозорюсь ведь. Обязательно опозорюсь.»

Первой шла рослая увесистая бабуся. В своем цветастом до пят платье она напоминала то ли ушедшую погулять садовую клумбу, то ли тяжеловооруженного рыцаря, на полном скаку протаранившего фруктовую лавку, то ли вообще шагающую храмовую колонну, разукрашенную к празднику урожая. Совершив подобающий случаю церемониальный поклон, она уставилась на Курта взглядом тяжелым, как оплеуха.

«Вот кого нужно было на алтарь сажать!» – мелькнуло в голове Курта.

– Я слушаю, – мягко сказал он.

Старуха безмолвствовала.

«Черт, я сейчас испугаюсь и сбегу!»

– Я слушаю! – повторил он громче.

«Вдруг бедняга плохо слышит?.. а может, она собралась надрать мне уши и просто не знает, с которого начать?»

Старуха продолжала молчать. Взгляд ее из тяжелого сделался растерянным. Она оправила платье. Оглянулась по сторонам. Еще раз оправила.

– Я слушаю, – в третий раз произнес Курт, глядя на немалое число собравшихся и гадая, сколько же времени потребуется, чтобы всех выслушать – особенно если каждый проситель примется эдак вот молчать.

– Я забыла… – виновато проговорила старуха. – Забыла, что просить хотела… Пока шла – помнила. Пока стояла – помнила. А теперь – вот…

Ее взгляд был откровенно беспомощным.

– Помоги ей вспомнить, – шепнул Мур.

– Но… я не знаю, как… – растерянно ответил Курт.

– Мне что, опять полечить тебя от забывчивости? – прошипел посох. – Ты – Бог! Твое слово – закон.

Курт опасливо взглянул на посох – вот как врежет сейчас при всех по лбу! – потом протянул руку навстречу старухе.

– Ты вспомнишь все, что хотела сказать мне! – повелительно проговорил он. – Все, о чем собиралась просить. Вспомни!

Растерянный взгляд старухи мигом прояснился. Она приосанилась. Еще раз оправила платье.

«Ну, Хвала Богам!»

– Помню! – воскликнула она.

– Слушаю, – вздохнул Курт. – На что ты жалуешься?

– На память жалуюсь, – заявила бабуся, явно едва не прибавив «милок». – Совсем никудышная стала. Ты уж полечи, сделай милость, мою невестку.

– Какую-такую невестку? – растерялся Курт.

– Мою, – безмятежно заявила старуха. – Совсем она плоха памятью. Ничего не может упомнить, дура старая.

– Да сколько ж ей годков? – не удержался Курт.

– Не помню, – проговорила старуха. – Шестьдесят, кажись. Нет, шестьдесят ей уже было. Еще до того, как ей семьдесят два исполнилось. Или после?

– По-твоему, это такой важный вопрос? – ехидно поинтересовался Мур. – И потом – что за невоспитанность, Курт! Спрашивать женщину сколько лет даже не ей, а ее старенькой невестке… Фу!

– Да где ж твоя невестка? – спросил Курт.

– А она тоже сюда идти собиралась, – ответствовала старуха. – На мою память жаловаться. Забыла, наверное.

Курт с трудом подавил нервный смешок. Неприлично Богу смеяться над верующими в него.

– Хорошо, – сказал он. – Я исцелю вас обеих. Как мне вас найти? Где вы обе живете?

– Дома, – удивилась старуха. – А где ж еще жить-то можно?

– А где находится ваш дом? – терпеливо спросил Курт.

Старуха вновь мучительно задумалась.

– Седьмая Левая улица, дом Жаворонка, – подсказал невысокий седенький старичок, стоящий за ней. – Невестка там же проживает.

– Точно! – обрадовалась старуха. – Там эта дурища и проживает! Вместе со мной. Да. Намучилась я с ней – сил нет. Постоянно все забывает да путает.

– Обе они такие, – пожал плечами старичок. – Сейчас это еще что… недавно они позабыли, кто из них невестка, а кто свекровь. То-то шуму было! Едва все волосья друг дружке не повыдергали.

– Ты наверное их сосед? – спросил Курт.

– Если бы! – вздохнул старичок. – Я муж этой достойной женщины и свекр другой не менее достойной.

– Хорошо, – кивнул Курт. – Я займусь твоей женой и твоей невесткой. Вот выслушаю всех просителей, отдохну и займусь.

Старуха поклонилась и отошла в сторону. Старичок остался стоять.

– У тебя тоже просьба ко мне? – спросил Курт.

– Кузнец я, – ответил старичок и замолчал.

«И этот туда же!» – подумал Курт. – «Ну что у них за привычка! Скажут что-нибудь эдакое – и понимай, как хочешь!»

– Используй всезнание, – раздался ехидный шепот Мура. – А если не догадываешься, как – брось заниматься ерундой и просто посмотри на него. Он кузнец, понимаешь? Вот этот хрупкий сморчок – кузнец! Не дошло?

– Не очень, – виновато признался Курт. – Может я и Бог, но тупой.

– С Богами это случается сплошь и рядом, – заметил Мур. – Объясняю. У каждого кузнеца есть молот. Он большой и тяжелый. Понял теперь?

– Мне бы силы, – сказал старичок, – из той, что была, хоть бы одну каплю вернуть. Хоть крошку. Чтоб не только ложку за столом подымать.

– Я понял, – проговорил Курт. – Я постараюсь.

«Неверно!» – раздался в его голове возмущенный окрик Мура.

– Я сделаю, – поправился Курт. – Я помогу. Обязательно.

Старик поклонился до самой земли. Новый проситель занял его место.

– У меня крыша съезжает! – заявил кудлатый толстоморденький тип в зеленых штанах и желтой с орнаментом куртке.

Мур фыркнул.

– Крыша? – удивился Курт.

– Ну да, – ответил тип. – Все время съезжает.

– Куда съезжает? – не понял Курт.

Мур фыркнул еще раз. Курт щелкнул его по набалдашнику.

– Обычно в левую сторону, – подумав, ответил тип. – А иногда в правую.

«Только психов мне и не хватало с утра пораньше!» – обреченно помыслил Курт.

– Где находится твоя съезжающая крыша? – спросил он.

– Как это – где? – удивился тип. – Где обычно!

Он посмотрел на Курта недоверчиво и обиженно.

«Ну вот еще!» – возмутился тот, хоть и не вслух, а только мысленно. – «Я не обязан знать где растут съезжающие крыши! Даже в качестве Бога не обязан!»

– У меня, – наконец соизволил пояснить тип. – На моем собственноручно выстроенном новеньком доме. Крыша. Съезжает. Вот. А я его хорошо строил. А только его наверняка заколдовали. Сглазили. Мне бы заклятье это снять, а? Я хотел мага звать, да нету никого поблизости. А из города приглашать – так дешевле еще один дом выстроить.

– Где находится твой дом? – спросил Курт.

– Девятая Правая улица, дом Кролика. – ответил тип. – Его сразу узнать можно. У него одного крыша набекрень. Других таких нету!

– Хорошо, – сказал Курт. – Помогу. Следующий.

Следующей оказалась статная красавица. Ее поклон был невероятно изящен, а просьбы многочисленны. У нее покосился забор. Сломалась калитка. Испортилась прялка. Перебилась посуда. Ведра утонули в колодце. В дымоходе застрял здоровенный чугунный котел. Порвалась почти вся одежда. Вот что на себе – то и цело. Затупились иглы. И много чего еще требовало скорой божественной помощи.

– Мур, ты запоминаешь? – испуганно шепнул Курт.

– Да! Черти бы ее драли! – выдохнул посох.

– Как же ты живешь в таких ужасных условиях? – спросил Курт.

– А я все это вчера устроила, – простодушно ответила красавица.

– Зачем?! – потрясенно поинтересовался Курт.

– Чтоб ты мог показать свою силу и величие! – кланяясь, вымолвила она.

– И для этого ты переломала все у себя дома! – ахнул Курт.

– Я не могла выказать небрежение моему Богу, – ответила красавица. – Мы всей семьей ломали. Я, муж, дети…