Защитники людей - Корнилов Антон - Страница 55

Сомик, остановившись, приоткрыл дверцу.

– Ребята! – запыхавшийся от бега мужичок сунул раскрасневшуюся физиономию в салон. – Простите, ради Бога, не увидел я вас. Я на железке работаю, опаздываю, черт его… Начальник смены я, Прокофьев моя фамилия, у кого угодно спросите, меня все там знают… – он захлопал ладонями по бокам, явно в поисках подтверждающего личность документа. – Вот я сейчас покажу…

– Да не надо… – остановил его немного растерявшийся от такого напора Женя Сомик. – Верю я, верю!

– Может, заплатить вам, а? – мужичок нащупал-таки карман и извлек оттуда – не документ, а бумажник. – За беспокойство? Или – если хотите – давайте гайцов вызовем, пусть штраф оформят?

– Ты ж опаздываешь, – напомнил Двуха.

– Ну раз такое дело… Я готов!

– Да езжай ты, ну тебя… – отмахнулся Сомик. – Все нормально. Ничего ж не случилось.

– Вот это правильно! – обрадовался мужичок. – Вот это хорошо. Дорога – это ж… штука непредсказуемая. Сегодня – я, завтра – ты. Я ведь обычно аккуратно езжу, это сегодня бес попутал… Торопился. А я трезвый! – поспешил еще зачем-то уверить он. – Хотите, дыхну?..

– Поехали! – скомандовал Двуха. – Закрывай дверь, холоду напустил. Счастливо, дядя, приятно было познакомиться.

– Значит, нет претензий? – мужичок ухватился за дверцу, не давая Жене закрыть ее. – Значит, все нормально? Точно?

– Точно, точно… – пробурчал Игорь. – Ненормальный какой-то… – добавил он, когда мужичок, то и дело оглядываясь и взмахивая рукой, побежал обратно к своему автомобилю.

– Совестливый человек, – усмехнулся Сомик, сворачивая с обочины. – Почему сразу ненормальный-то?

– Боязливый, а не совестливый, – поправил его Двуха. – А, Олег?

– И мне тоже так показалось, – подтвердил Трегрей.

Единственная гостиница города Туй именовалась «Таежной».

– Прямо как шампунь отечественного производства, – хмыкнул Игорь, разминая ноги на ступеньках гостиничного входа. – Мест, что ли, нет?.. – посерьезнел он, заметив на стеклянной двери бумажный четырехугольник с какой-то надписью.

– Северная Дружина… – прочитал надпись Женя. – И телефонный номер. Как интересно…

– Интересно, – согласился Олег и указал в сторону проезжей части. – Вот, посмотрите, еще одно такое объявление на фонарном столбе.

– А вон еще, – углядел Сомик. – На стене…

Морозную тишину заколыхал быстро приближающийся музыкальный ритм. Парни одновременно обернулись – к пятиэтажке напротив подкатил потерханный японский внедорожник, ткнулся прямо к подъезду. Дверцы автомобиля распахнулись одна за другой, наружу вывалились добрые молодцы в количестве трех явно нетрезвых голов и одна красная девица, растрепанная, расстегнутая, с бутылкой шампанского в руке. Девица протяжно пропищала:

– Ой, вот я и до-ома-а!.. – и широко раскинула руки, словно намереваясь обнять укрытое бетонным козырьком подъездное крыльцо.

Бутылка шампанского, выскользнув из ее кулачка, звонко стукнула о промерзший асфальт, но не разбилась, покатилась к бордюру, расплескивая содержимое.

– Вот я дура-то! – захохотала девица.

– Не боись, не последняя! – обнадежил ее один из молодцев.

Размашисто открыв багажник – отчего громкость электронной долбежки увеличилась многократно, – он достал и предъявил девице еще две неоткупоренных бутылки. Та заливисто взвизгнула и предприняла попытку одарить молодца аплодисментами. Но по причине того, что она чаще промахивалась, чем попадала одной ладонью в другую, попытка эта не удалась. Что, впрочем, девицу, равно как и ее спутников, нисколько не расстроило.

– Прибавь балалайку! – гикнул водителю молодец с шампанским.

Водитель увеличил громкость магнитолы.

На первом этаже одно из окон – только что темное, как прорубь, – засветилось желтым. Тут же вспыхнули окна на втором и третьем этажах.

– А вот эти товарищи точно не боязливые, – констатировал Двуха.

– …Как мысли черные к тебе придут, откупори шампанского бутылку иль перечти «Женитьбу Фигаро»… – высказался и Женя Сомик. – Сдается мне, эта компания с целью изгнания черных мыслей воспользуется первым вариантом. Утихомирить их, что ли, Олег? Вон – весь подъезд уже перебудили.

– Погоди, – остановил его Трегрей.

– Чего годить-то? – не понял Двуха. – Минутное дело.

Окно на первом этаже открылось, выпустив облако пара. Воздвигшаяся в ярко освещенном проеме дебелая тетушка в ночной рубашке, угрожающе потрясая кулаком, распахнула корытообразный рот. Что именно она желала донести до развеселой компании, услышать не удалось – музыка из «японца» громыхала так, что, казалось, сейчас снег начнет осыпаться с деревьев.

– Боевая мадам, – уважительно высказался Двуха. – Не боится, что бутылкой в окно прилететь может. Первый этаж все-таки… Ну что, я пошел? Сомидзе, ты со мной?

Сомик не пошевелился.

– Не думаю, что наше вмешательство необходимо, – проговорил Трегрей.

Музыка вдруг смолкла. Молодец с шампанским покидал бутылки в машину и захлопнул багажник.

– …последний раз предупреждаю, Тамарка! – долетел до парней обрывок тетушкиного восклицания. – Еще один такой концерт – и я точно позвоню! Не веришь? Может, прямо сейчас позвонить?

Девица, с которой враз слетела лихая пьяная веселость, мышкой юркнула в подъезд.

– А вы чего тут забыли? – набросилась тетка на добрых молодцев, и без того порядком стушевавшихся. – Ну-ка, прыгайте в свою катафалку и валите, откуда приехали! Или позвонить?..

– Все, мать, все!.. – примирительно поднял руки молодец у багажника. – Уезжаем, не гони волну! Считай, что нас уже нет!

– Бутылку подберите! Вона лежит! А ты!.. Ты, ты – на кого смотрю! Окурок куда бросил?.. Думаешь, не замечу?..

Через несколько секунд «японца» уже не было у подъезда. Перед тем как исчезнуть, добрые молодцы добросовестно забрали с собой и бутылку, и окурок. Тетушка в ночной рубашке, победоносно сплюнув им вслед, закрыла окно.

– Ни хрена себе… – изумленно растянул Игорь Двуха. – Как они быстро прониклись-то… Вот это я понимаю… гражданская сознательность!

– Скорее, боязливость, – поправил Женя, посмотрел на Олега. – Не сознательность. Что-то мне подсказывает, что вовсе не в полицию эта тетенька звонить собиралась…

– Да сообразил я! – хлопнул Двуха Сомика по плечу. – Не дурак вроде… Что сознательность, что боязливость, – один черт. Главное – работает ведь! Вот так Капрал! Вот так Северная Дружина! Все, что угодно, готов был тут увидеть, но такое…

– Давайте с обсуждениями до завтра повременим, а? – жалобно попросил Женя. – Ну то есть до вечера, как выспимся. Устал я просто невероятно.

– Разумное предложение, – согласился Трегрей.

Дело с заселением в гостиницу «Таежную» уладилось очень быстро – как, впрочем, и предполагалось. Девушка-администратор, полуживая от недосыпа, протянула Олегу ключи от номера и снова опустила голову на регистрационный журнал. Куда – как она полагала – только что записала паспортные данные ранних постояльцев.

На скамейке у стены приземистой кирпичной двухэтажки дремал, вытянув ноги, долговязый парень в майке-сеточке и полосатых шортах, очень похожих на обрезанные по колено пижамные брюки. Если бы не повязка с надписью «Охрана» на тощеватом бицепсе, нипочем нельзя было догадаться, что этот увалень, мирно посапывающий, расслабленно шевелящий торчащими из шлепанцев длинными нечистыми пальцами, – страж располагающихся в здании помещений, а не обыкновенный бездельник, случайно прикорнувший понежиться под ленивым августовским солнцем.

«Администрация города Ольевск Туевского района Новосибирской области» – оповещала выцветшая табличка над крыльцом двухэтажки.

Приглушенный рык двигателя подъехавшего автомобиля сподвиг долговязого на незамысловатые действия – он вяло шаркнул шлепанцами по асфальту и приоткрыл один глаз. Впрочем, уже через секунду активность парня от адажио взлетела сразу до престо. Он вскочил, одернул майку, вытянулся по стойке смирно, потом с размаху шлепнулся обратно на скамейку, потом снова вскочил – и вдруг заскользил за угол здания ольевской администрации, почему-то приставным шагом – может быть, потому, что не хотел поворачиваться к приехавшим спиной.