Лорд и хозяйка гостиницы - Райсвик Летиция - Страница 38

Рут глубоко вздохнула.

— Ну вот, теперь, по крайней мере, стало ясно, почему так взбесился Чарльз, услышав, что вы изменили завещание не в его пользу, — сказала она довольно сухо.

— Простите, мэм, я должен был объяснить вам это раньше, — огорченно пробормотал старый джентльмен.

— Ну что об этом теперь говорить… Не думаю, что это что-то изменило бы… — ответила Рут, отодвигая бокал, после того как сделала еще глоток. — Разве что сейчас меня еще больше радует, что вы переписали завещание. Вы ведь не какой-нибудь набоб, — продолжала она, пытаясь улучшить настроение себе и мистеру Мортону.

— Да, я не склонен роскошествовать и выставлять свое богатство напоказ. Фамильная честь мне гораздо дороже плодов успеха.

— Ну, как бы там ни было, — сказала Рут, — с этого дня вы можете спокойно пользоваться плодами ваших трудов. Полагаю, мы сделали все необходимое, чтобы защитить вас и ваше состояние от алчности ненасытного племянника.

— Как вы считаете, не слишком ли это жестоко по отношению к нему? — спросил мистер Нортон.

— А как вы сами думаете, сэр?

Мистер Мортон встал и в волнении заходил по гостиной. Наконец, нервно пожевав губами, он ответил:

— Вы же сами, миссис Прайс, видели, что он творил здесь. Я еще никогда его таким не видел и даже не догадывался, что это за страшный человек… Думаю, лучшего отношения он и не заслужил.

— Я тоже так думаю.

— Но скажите, миссис Прайс, что мне делать дальше?

Мистер Мортон смотрел на Рут так, будто вся его дальнейшая жизнь зависит от того, что она посоветует. Но, впрочем, сейчас, возможно, так оно и было.

— Во-первых, я считаю, вам следует заручиться помощью человека, который будет приглядывать за Чарльзом, — сказала она. — И человек этот должен быть не такой, как, скажем, мой Шон, который хоть и верный слуга, да вот в голове у него разума маловато, а кто-то порассудительней, кто не пустит сразу же в ход кулаки, а просто будет рассказывать вам о каждом шаге вашего племянника и успеет предупредить, если вдруг вам будет грозить от него опасность.

Рут стояла, опираясь руками на стол.

— А потом? — спросил мистер Мортон, глядя на нее с восхищением и даже с обожанием.

— Если вы найдете способ навсегда порвать с ним, сделайте это, — резко сказала Рут.

— Но он все-таки мой племянник, — сокрушенно воскликнул старик. — Вы ведь и сами говорили, что, если он будет отныне вести себя пристойно, мы не станем преследовать его.

— Я понимаю ваши родственные чувства, но он слишком опасен, — ответила Рут. — До сегодняшней нашей встречи я и не думала, что он может быть таким опасным. А теперь еще выясняется, что его собственное состояние столь жалкое, что и говорить о нем не стоит. Ему даже вряд ли удастся полностью расплатиться с долгами. Можно представить, какие надежды он возлагал на то, что получит ваше наследство. И потом, есть еще одно обстоятельство: мы не должны забывать, что он может заставить страдать не только нас, но и других.

— Да, да! Мисс Ренфрю… — тяжко вздохнув, пробормотал мистер Мортон.

— Полагаю, сейчас она под хорошей защитой, — успокоила его молодая женщина. — Она с восхищением отзывалась о нем, ей нравились его ухаживания, но это было тогда, когда мы с вами только прибыли в Ват. Теперь же, когда у нее появился выбор, надеюсь, она не столь легко поддастся его гибельному для нее очарованию. Кстати, я все время думаю, что нам очень нужно нанести визит миссис Ренфрю. Не сделать ли мне это завтра утром?

— А мне пойти с вами? — сразу же спросил мистер Мортон.

— Вряд ли вам покажется приятным этот разговор, — предостерегла его Рут. — Но если вы постараетесь на время этого разговора отвлечь внимание мисс Эмили Ньюком, то, пожалуй, нам стоит пойти туда вместе.

Рут подняла взор и увидела, что мистер Мортон не отрываясь смотрит на нее, будто изучая, с очень странным выражением на физиономии.

— Миссис Прайс… Рут, вы когда-нибудь в жизни проигрывали?

— И даже весьма часто, — ответила она печально, ибо вспомнила в эту минуту, как она была растеряна после того, как Джордж, высказав сначала свои подозрения насчет ее отношений с Мортоном, неожиданно, вопреки всем доводам рассудка, поцеловал ее. — Но все это было совсем не так сложно и опасно, и зачастую мне удавалось легко справиться. — Она взглянула на пистолет, все еще лежавший на столе. — Вы, мистер Мортон, очевидно, хотели спросить, где я приобрела столь неженственные и не вполне достойные для приличного общества привычки?

— Да нет, миссис Прайс, не подумайте, что я любопытен, — смущенно ответил мистер Мортон. — Мне достаточно знать, что вы сумели сделать ради моей безопасности, ни о чем другом я и не смею вас расспрашивать.

И все же Рут смутилась, даже чуть покраснела.

— Я делала лишь то… только то, что казалось мне правильным, — срывающимся голосом пробормотала она. — Если нам удастся благополучно разрешить ваше дело, я буду совершенно счастлива.

— Счастливы?.. Вы были бы счастливы? — Слова мистера Нортона, будто камни, падали в гулкую пустоту безмолвия. — Простите меня, мэм, я совсем не мудрец и часто в жизни делал ошибки, особенно в отношениях с людьми. Но за несколько дней, что мы провели вместе, я многое узнал о вас, и мне трудно поверить, что вы можете быть совершенно довольны и счастливы, оставаясь хозяйкой придорожной гостиницы.

— Уверяю вас… — начала было Рут, но не договорила, с удивлением глядя на мистера Мортона, обнаружившего вдруг столь несвойственное ему красноречие.

Рут решила, что просто он все еще взволнован неприятной встречей с племянником и выбит из колеи тем, что неожиданно открыл в Чарльзе гораздо больше отвратительных качеств, чем находил раньше.

— Не поймите меня превратно, вы просто прекрасно справляетесь со своей нелегкой работой, — бойко продолжал мистер Нортон. Он не останавливался ни на минуту, так что казалось, что слова сыплются у него изо рта как горох. — Я убежден, что вы по праву можете гордиться доброй славой «Толстого Кота». Этой славой гостиница обязана только вам, и никому больше… но счастье… Нет, извините меня, но счастье — это совсем другая вещь, разве вы не согласны?

— Нет, — вымолвила Рут и отвернулась к окну.

Слишком многое произошло в этот день, чтобы она могла поддерживать сейчас разговоры о ее собственной жизни, тем более о счастье.

— Я, конечно, достаточно пожил на этом свете, — торопливо продолжал мистер Мор — тон, — и существует множество вещей, которых я не смогу дать вам для полного счастья. Но уверяю, я бесконечно преклоняюсь перед вашими заслугами и безмерно уважаю вас… Вы должны наконец получить безопасность и покой… И, может быть, вам даже имеет смысл еще раз выйти замуж, и, хотя я много старше вас…

Тут красноречие мистера Мортона иссякло, и он просто смотрел на Рут с какой-то болезненной надеждой.

Она растерялась. Ее первым чувством было изумление, смешанное с инстинктивным желанием тотчас, не медля ни секунды, ответить отказом. Но она не сделала так, потому что благодарность к этому человеку за его трогательную заботу пересилила все иные ощущения.

— Но вы ничего обо мне не знаете! — воскликнула она.

— А мне и не надо ничего о вас знать, — ответил он. — Я имею в виду ваше прошлое… Я только предлагаю вам нечто вроде соглашения… Жалкое, конечно, соглашение, учитывая вашу красоту и молодость, но мне так хочется дать вам то, что вы заслужили, то, чего вы стоите и без чего вам, наверное, неуютно живется в этом мире. Дорогая моя… Рут… Послушайте, у меня есть и маленькое условие, только одно… Вы никогда не должны в будущем поддерживать отношения с лордом Фицуотером. Такие люди, как он — я ведь уже говорил вам об этом, — такие люди могут найти себе развлечение повсюду, их везде хорошо принимают, но женятся они исключительно в соответствии со своим положением. Знатность обязывает их… Простите, если что не так… Но я высказал то, что думаю, — пробормотал он, видя, что Рут встала.

Она подошла к камину, остановилась перед ним и пристально вгляделась в огонь.