Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Завтрашний ветер - Евтушенко Евгений Александрович - Страница 61
ного потока, а горный поток несет с собой не толь-
ко чистые горные струи, но и всякую разную щепу
и чертовщину. Натали Саррот напрасно жаловалась
на то, что ее язык «заржавел». Говорит по-русски она
прекрасно.
Я начал с того, что упомянул тезис Мишеля
Турнье о «вине Малларме» в отчуждении француз-
ской поэзии от читателя.
— Правда ли это, на ваш взгляд?
Саррот ответила по-своему:
— Малларме хотел дойти до конца возможно-
стей поэзии и добился того, что остался один на
один со словами.
— Значит, он хотел так писать, чтобы его не
понимали?
Саррот покачала головой:
— Чтобы его не понимали, он не хотел ни мину-
ты. Но так получилось.
262
— А может быть, он хотел, чтобы слова пони-
мали его, то есть относился к ним как к мысля-
щим существам?
Саррот задумалась:
— Наверное, так... Пруст, например, не думал
о читателе. Ведь если постоянно о нем думать, нач-
нешь подделываться под него. Я больше всего це-
ню самостоятельность чувств, которая сама нахо-
дит себе читателя.
— Чем для вас была продиктована форма «но-
вого романа'»?
— Явление «новый роман» собирательно, и кри-
тики, говоря об этом течении, иногда искусственно
объединяют совсем разных писателей. Что касается
меня, то мне хотелось, чтобы роман пользовался та-
кой же свободой формы, как поэзия, музыка, живо-
пись. Почему роман должен быть только отчетом о жиз-
ни, а не самой жизнью? В жизни я всегда больше
всего любила тайные психологические струения, а мно-
гим свойствен только внешний подход к литературе.
Некоторые читатели приучены читать книги лишь
под знаком того, что происходит в сюжете и какова
развязка, — с сожалением пожала плечами Саррот.
— Вы против сюжета?
— Вовсе нет. Но я предпочитаю внешней интри-
ге внутреннюю интригу мысли.
— У Достоевского это сочеталось. Он иногда
брал сюжет анекдотический или детективный, и он
у него перерастал в сюжет философский.
Саррот согласилась:
— Да, у Достоевского сюжетное действие нес-
ло и поддерживало внутреннюю работу. У Пруста
внутренняя работа — сама по себе сюжет. Пруст
доходит до такой скрупулезной правды во взаимо-
отношениях, которой до него никто не достигал. Он
как бы смотрит в микроскоп, отправляясь в мир не-
известных ощущений. Подражатели Пруста, имити-
руя его, впадают в манию снобизма. А он никог-
да не был снобом... Хотите рюмку коньяку?
— Если есть, какого-нибудь сока, — подавленно
пробормотал я, ибо никогда не любил Пруста. Он
мне всегда казался смертельно скучным. Но я встре-
чал и других умных людей, кроме Натали Саррот,
которым нравится Пруст.
263
Существует в литературе что-то небольшое, но пре-
лестное, как и в природе.
Я потихоньку стал подкрадываться к теме феми-
низма:
— Можно ли рассматривать женщин-писателей
в едином потоке литературы, или все-таки существу-
ют женская проза, женская поэзия?
Натали Саррот была четкой в определениях:
— А разве Ахматову и Цветаеву можно отде-
лить от единого потока литературы? Разве это
«женская» поэзия? Это — большая поэзия, написан-
ная поэтами-женщинами, вот и все. Вспомните Эмили
Дикинсон, Эмили Бронте, Вирджинию Вулф, мадам
де Лафайет, написавшую 25 романов. Восхищаюсь
как личностью Жорж Санд, хотя ее стилистика гро-
моздка. А ведь Маргарита Наваррская писала тоже
прекрасные стихи. Есть и сейчас много хороших пи-
сательниц-женщин, но нередко то, что они пишут,
все-таки похоже на журналистику, хотя временами
и блестящую... Вообще я никогда не думала о том,
что есть нравственная разница между женщиной и
мужчиной, отчего некоторые мужчины испытывают
ко мне чувство неприязни. Впрочем, и феминистки то-
же — они ведь считают, что женщина выше мужчины.
— Я не феминист, но я тоже так считаю, — за-
метил я. — Хотя бы потому, что каждая женщи-
на по своей природной сути мать.
Саррот резко отпарировала:
— Слово «отец» ничуть не меньше вызывает во
мне уважения, чем слово «мать». Если отцы бывают
плохими, то плохими бывают и матери. Говорят, что
женщина застенчивей мужчины, краснеет, если при
ней говорят грубости. Кто краснеет, а кто и нет.
Я не раз замечала, что некоторые женщины бывают
гораздо беззастенчивей многих мужчин. Слова «жен-
щина», «мужчина» — это всего-навсего клише. Если
между женщиной и мужчиной такая нравственная
пропасть была бы на самом деле, разве Толстой
описал бы роды в «Войне и мире» так, будто он
сам рожает! Если мы, женщины и мужчины, раз-
ные существа, то разве я тогда смогу понять До-
стоевского так же, как мужчина! Я никогда не со-
глашусь с тем, что понимаю Достоевского хуже
мужчин. В одной из своих вещей я описываю страсть
266
к искусству отца и безразличие к этому его детей.
Это создает драматическую коллизию. Мы не можем
в полную силу восхищаться заходящим солнцем, ес-
ли рядом с нами стоит безразличный к красоте при-
роды человек. Это нас раздражает, притупляет вос-
приятие. Пробовали ли вы смотреть Шекспира ря-
дом с человеком, которому наплевать на Шекспи-
ра? Нам нужно соучастие в восприятии.
— Но в начале нашего разговора вы сказали,
что можно писать, не думая о читателе. Однако чи-
татель — соучастник восприятия. Нет ли здесь про-
тиворечия?
Саррот налила мне еще томатного сока.
— Конечно, есть. Я ведь все-таки женщина.
— Но ведь вы сказали, что между мужчиной
и женщиной нет разницы?
Натали Саррот прижала палец к губам и улыб-
нулась.
Я не специалист по «новому роману», основопо-
ложницей которого считается Натали Саррот. Мое
преимущество перед советским читателем заключа-
ть только в том, что я лично знаком с писатель-
ницей. Иногда такие знакомства мешают восприятию
произведений: волей-неволей сказывается обаяние
или антиобаяние автора. Однажды я был потрясен
встречей с одним всемирно известным писателем: его
лицемерие, хитроумное заигрывание вперемешку с
трусливой подозрительностью, барская огражденность
от читателей высоким забором, секретарем, женой и
даже телохранителями никак не вязались в моем
понимании с его сочным, полнокровным романом,
написанным когда-то в молодости. Я растерялся, а
потом понял: тогда, когда он писал этот роман, он
был совсем другим человеком, а затем дегенерировал,
распался. Я увидел перед собой неприятную, нрав-
ственно неприятную личность, примазавшуюся к сла-
ве другого человека.
Встреча с Натали Саррот меня каждый раз по-
ражала тем, что в ее манере разговаривать совсем
ничего не было «новороманного», более того, эта
манера напоминала мне традиционный полузабытый
стиль бесед из русских романов девятнадцатого ве-
ка. Никакого модернизма полунамеков и красивых
расплывчатостей. Никакой игры в тонкость. Полное
267
отсутствие «салонности». Отношение к литературе
здоровое, ясное, без примеси литературщины. Трез-
вый, зоркий взгляд на жизнь мастера, матери, бабуш-
ки. Четкий, рабочий реализм мышления. Я задумал-
ся: может быть, Саррот, не играя в жизни, «наигры-
вает» в литературе? Нет, это не так. Прочитав но-
вый роман Саррот «Слышит ли он нас?», я вдруг
понял, что передо мной реалистическая проза, и про-
за прекрасная. А еще я подумал о том, что любая
прекрасная проза — это реализм, как бы эта проза
сама себя не называла, и как бы ни называли ее.
А еще я подумал, что там, где искусство прекрасно,
- Предыдущая
- 61/112
- Следующая