Талтос - Райс Энн - Страница 24

– Я думал, что это так благородно, – сказал он, – не звонить ему, не беспокоить… сперва залечить свои раны и встать на ноги и только после этого позвонить – когда я буду совершенно здоров.

– Почему Таламаска убила Эрона Лайтнера? – спросил Эш.

Он возвратился в свое кресло и сидел, зажав между коленей руки. И снова он был прямой, как шомпол, и казался невероятно прекрасным.

Боже всемогущий! Это было, как если бы Юрий от удара потерял сознание и теперь видел все окружающее в первый раз. Он заметил простой черный ремешок часов на руке Эша и сами золотые часы с цифровой шкалой. Он видел рыжеволосого горбуна, стоящего у окна, которое тот приоткрыл немного, так как огонь в камине уже ревел. Он почувствовал прикосновение ледяного лезвия ветра, прорезавшего всю комнату. Он увидел, как огонь отступил и зашипел.

– Юрий, почему же?

– Не могу ответить. Я все еще надеялся, что мы ошиблись, что не они приложили к этому руку, что не они убили невинных людей, что утверждение, будто у них есть женщина и они любой ценой жаждут осуществить свой замысел, – невообразимая ложь. Я не могу подумать о такой отвратительной причине. Ох, я не собирался оскорбить вас.

– Разумеется нет.

– Понимаете, я думал, будто их цели возвышенны, все их помыслы и действия чисты – орден ученых, которые ведут записи и проводят исследования, но никогда эгоистически не вмешиваются в то, что наблюдают, а лишь изучают сверхъестественное. Думаю, я был дураком! Они убили Эрона, потому что он знал истину. И именно потому они должны убить меня. Они должны дать возможность ордену снова заниматься обычными делами, не тревожась ни о чем. Они должны наблюдать за Обителью. Они должны принять меры, чтобы любой ценой предотвратить мое приближение к ней. Они должны предусмотреть прослушивание всех телефонных разговоров. Я не имею права звонить туда, или в Амстердам, или в Рим, если захочу. Они перехватывают любой факс, который я отсылаю. Они никогда не отзовут своего наблюдателя, никогда не прекратят за мной слежку, пока я не умру.

Тогда кто же будет бороться с ними? Кто расскажет другим раскроет братьям и сестрам ужасные тайны о том, что этот орден порочен… о том, что старые максимы католической церкви, возможно, всегда были истинны. Все, что сверхъестественно и исходит не от Бога, – порочно. Найти Талтоса мужского рода! Свести его с женщиной…

Он взглянул вверх. Лицо Эша было печально. Сэмюэль, прислонившись к закрытому окну, повернулся к ним лицом, складки на котором выражали печаль и покой. «Успокойся, пусть твои слова прозвучат значительно. Не следует впадать в истерию», – приказал себе Юрий.

– Вы так говорите о столетиях, Эш, как другие говорят о годах, – произнес он. – В таком случае женщина в Таламаске тоже может жить столетия. Это, вероятно, всегда было их единственной целью. Из глубины темных времен тянется паутина, столь ужасающая и извращенная, что современные мужчины и женщины не в силах даже постичь ее истинную сущность! Это слишком просто, что все эти глупые мужчины и женщины дожидаются появления единственного существа – некоего Талтоса, создания, которое способно вместе с супругой размножиться так быстро и успешно, что род им подобных мог бы быстро овладеть всем миром. Не понимаю, что придает им такую уверенность, невидимым и анонимным, скрытным старшинам ордена, почему они сами, не будучи…

Он замолчал, осененный мыслью, которая прежде не приходила ему в голову. Ну конечно. Был ли он когда-нибудь в одной комнате с разумным существом, которое не было бы человеком? Теперь это произошло, и кто мог сказать, сколько подобных представителей того же биологического вида, принимаемых за людей, осуществляющих при этом только свои личные планы, жили в этом комфортабельном маленьком мире? Талтос. Вампир. Пожилой карлик, у которого свои планы, собственные обиды и жизненные истории.

Как спокойны они оба! Была ли между ними скрытая договоренность дать ему возможность выговориться и тем самым снять напряжение?

– Знаете, что мне хотелось бы сделать? – спросил Юрий.

– И что же? – поинтересовался Эш.

– Поехать в амстердамскую Обитель и убить их, старшин. Но это просто желание. Не думаю, что смогу найти их. Не думаю, что они сейчас в амстердамской Обители – их обычном пристанище. Я не знаю, кто они и где находятся. Сэмюэль, я хочу взять сейчас машину и поехать в дом, который здесь, в Лондоне. Я должен увидеться с братьями и сестрами.

– Нет, – ответил Сэмюэль. – Они убьют тебя. – Не может быть, что все они участвуют в этом заговоре. В этом моя последняя надежда. Сейчас мы все стали жертвами обмана нескольких негодяев. Пожалуйста, дайте мне машину. Я хочу отправиться в Обитель – быстро войти внутрь, прежде чем кто-нибудь спохватится, добраться до братьев и сестер и заставить их выслушать меня. Послушайте! Я обязан это сделать! Я должен предостеречь их! Как же иначе? Ведь Эрон мертв!

Он остановился. Он осознал, что напугал их, двух своих новых странных друзей. Маленький человек снова сложил руки на груди и выглядел весьма нелепо, потому что руки были очень короткими, а грудь – широкой. Складки кожи на его лбу сошлись к переносице. Эш наблюдал за ним и явно встревожился.

– Что вам за дело до меня, каждому из вас? – внезапно спросил Юрий. – Вы спасли мне жизнь, когда в меня стреляли в горах. Но никто не просил вас так поступить. Почему? Что я для вас значу?

Сэмюэль что-то тихо пробормотал, словно говоря: «Этот вопрос не заслуживает ответа».

Эш, однако, произнес мягким голосом:

– Может быть, мы тоже цыгане, Юрий.

Юрий ничего не ответил. Он уже не верил в высокие чувства, о которых говорил этот человек. Он не верил ни во что, за исключением того, что Эрон мертв. Он представлял себе Мону, свою маленькую рыжеволосую ведьму. Он видел ее замечательное лицо и огромную массу пышных рыжих волос. Он видел ее глаза. Но он не испытывал к ней никаких чувств. Он желал от всего сердца, чтобы она была здесь.

– Ничего, у меня нет ничего, – шепнул он.

– Юрий, – сказал Эш. – Пожалуйста, вспомните, что я сказал вам. Таламаска была создана не для поисков Талтоса. В этом вы можете мне верить. И хотя я ничего не знаю о старшинах ордена в наши дни и в наш век, я знал их в прошлом. Нет, Юрий, у них не было Талтоса тогда, и я не могу поверить, что он есть у них теперь. Какими они могут быть, Юрий, – женщины моего вида?

Эш продолжал говорить неторопливо, мягко и спокойно, но в глубине его голоса звучала мощь:

– Женщина-Талтос так же своенравна и непосредственна, как мужчина, – сказал Эш. – Женщина сразу пошла бы к этому существу, Лэшеру. Женщину, живущую только в окружении женщин, нельзя удержать от подобного поступка. Зачем посылать смертных людей, чтобы получить такой приз и приобрести такого врага? Ох, я знаю, что вы не считаете меня грозным, но вас могут сильно поразить мои рассказы. Успокойтесь: ваши братья и сестры не так уж наивны в отношении ордена. Но я верю, что вы поступили правильно, поделившись своими соображениями. Вовсе не старшины предали священное дело Таламаски, чтобы захватить Лэшера. Виновен в этом лишь узкий круг его членов, открывших секреты старинного племени.

Эш замолчал – и Юрию показалось, будто внезапно прекратилась музыка. А необыкновенный человек оставался невозмутимым и спокойно смотрел на него внимательными глазами.

– Должно быть, вы правы, – тихо сказал Юрий. – Я бы не вынес, окажись все иначе.

– Нам по силам узнать истину, – сказал Эш. – Нам троим, вместе. Честно говоря, хотя после нашей первой встречи я сразу же решил взять на себя заботу о вас и помогать вам как другу, потому что вообще добросердечен по натуре, я должен помогать вам также и по совсем другой причине. Я помню времена, когда вообще не было Тала-маски… Я помню времена, когда в ордене был всего один человек. Я помню времена, когда катакомбы, в которых хранилась библиотека, были не больше этой комнаты. Я помню времена, когда в ордене стало два члена, потом три, позже – пять, а затем и десять. Я помню все эти события и всех тех, кто стоял у истоков ордена. Я знал их и любил их. И разумеется, хранил свою тайну, сокрытую в их документах. Эти документы, переведенные на современные языки, хранятся на электронных носителях информации.