Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Очередь за счастьем (сборник)

Рубальская Лариса Алексеевна

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Очередь за счастьем (сборник) - Рубальская Лариса Алексеевна - Страница 3

Изменить размер шрифта:

Пионерский лагерь

Пацан из гипса, к небу горн,

И муравьи ползут из трещин.

Садится солнце за бугор,

На ужин нам пирог обещан.

Мы нижем бусы из рябин

И шепчем страшные секреты.

Волшебник добрый, Аладдин,

Прощался с нами в это лето.

Мы знаем все уже про джаз,

Зовем друг дружку стариками,

И вырастает что-то в нас,

Топорща майки бугорками.

Уже к мальчишкам интерес,

Кудрявых просто не хватало.

Осуществляющим ликбез

Был Мопассан под одеялом.

Французский фильм «Фанфан-Тюльпан»

Привез механик по ошибке

И загораживал экран,

Когда там целовались шибко.

На фотографии смешной

На фоне знамени с призывом

Та, что была когда-то мной,

В том, пятьдесят восьмом, счастливом...

Горит открытый честный взгляд,

И сердце жаркое Тимура.

Все было столько лет назад,

Чего вдруг вспомнила, как дура?

При чем здесь гипсовый пацан?

Ведь все меняется с годами...

А просто фильм «Фанфан-Тюльпан»

Вчера был по второй программе.

Сиреневый туман

Девятый класс, химичка – дура,

Мы все балдеем от Битлов,

И намекает мне фигура,

Что приближается любовь.

И я, поняв намек фигуры,

Коньки напильником точу

И в Парк культуры, в Парк культуры

На крыльях радости лечу.

Каток блестит, огнями залит,

Коньками чиркаю по льду,

А рядом одноклассник Алик

Снежинки ловит на лету.

И я, от счастья замирая,

Уже предчувствую роман.

В аллеях музыка играет,

Плывет сиреневый туман,

Рыдает громко репродуктор

Над голубою гладью льда

О том, как не спешит кондуктор,

Горит полночная звезда.

До счастья метр, еще немножко,

Ему навстречу я скольжу,

Но Алик ставит мне подножку,

И я у ног его лежу.

Как он был рад, что я упала,

Скривил лицо, меня дразня —

Ну, фигуристка ж ты, Рубала! —

И укатился от меня.

Прошло сто лет. На пляже жарком

Я проводила отпуск свой.

И про туман Владимир Маркин

Пел над моею головой.

Под песню вспоминая детство,

Я вдруг растрогалась до слез.

И тут в шезлонге по соседству:

– Рубала! – кто-то произнес. —

А ты совсем не изменилась! —

Был Алик рад от всей души. —

И если ты не загордилась,

Ты мне книжонку подпиши.

Мы оба были встрече рады,

Вошли в вечерний ресторан.

И пела девушка с эстрады

Там про сиреневый туман.

Мы были пьяными немножко,

Плыл ресторан в густом дыму.

Мы танцевали. И подножку

Я вдруг подставила ему.

Лежал он посредине зала

У ног моих, как я тогда.

– Ну, фигуристка ты, Рубала! —

Сказал и скрылся. Навсегда.

Кто придумал эти чертовы цифры?

Кто придумал эти чертовы цифры,

Чтоб они, считая годы, неслись?!

Я наверх взлетел в стремительном лифте,

А теперь шагаю медленно вниз.

Я на многих побывал перевалах,

Покорить сумел немало вершин.

Пусть в душе осталось шрамов немало,

Шрамы очень украшают мужчин.

А годы считать – невеселое дело,

Тогда объясните, зачем их считать?

Всё помнит еще мускулистое тело,

А сердце умеет любить и страдать.

Пусть сад мой отцвел, и листва облетела,

И новой весне никогда не настать,

Всё помнит еще мускулистое тело,

А сердце умеет любить и страдать.

Может, кажется, а может, и правда —

Мне с горы идти приятно вполне.

Ведь задумчивые женские взгляды

Замирают иногда и на мне.

Обошел я все подводные рифы,

Выплыл сам, не потопив никого.

Кто придумал эти чертовы цифры,

Я хотел бы посмотреть на него.

Были юными и счастливыми

Было нам когда-то лет

Восемнадцать-девятнадцать.

Разливалось солнце вслед,

И хотелось целоваться.

Вечерами саксофон

Раскалялся весь от страсти,

Тот далекий, чудный сон

Назывался просто – счастье.

Были юными и счастливыми

В незапамятном том году,

Были девушки все красивыми

И черемуха вся в цвету.

Во дворе у нас жила

То ли Нинка, то ли Милка.

Всех она с ума свела,

Все в нее влюбились пылко.

И рыдала про любовь

Граммофонная пластинка,

И гнала по жилам кровь

То ли Милка, то ли Нинка.

Были юными и счастливыми

В незапамятном том году,

Были девушки все красивыми

И черемуха вся в цвету.

Попивали мы пивко

И шалели от свободы,

Были где-то далеко

Наши будущие годы.

Что там будет? А пока

Мы все были молодыми.

Кстати, вышла за Витька

Та, чье я не помню имя.