Рука мертвеца - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 13

Все оказалось еще хуже, чем он ожидал. В комнате царил полный разгром. Ее огромный дубовый письменный стол лежал на боку, отброшенный на полкомнаты от своего обычного места. Ее кожаное кресло уничтожено. Ее книжные полки оторваны от стен, и книги разбросаны по полу. От кресел для посетителей остались лишь щепки. Ее деревянные шкафы с папками перевернуты, их содержимое разбросано по полу и по разбитой мебели. И, хуже всего, небольшие, трудно различимые на фоне рисунка обоев пятна крови по низу стены за тем местом, где находилось ее кресло.

Бреннану не раз приходилось сталкиваться с разрушениями, но вид разгрома здесь наполнил его гневом. Он утихомирил гнев, затолкал его глубоко внутрь, превратил в саднящую занозу где-то в глубине организма. Сейчас не время предаваться эмоциям. Возможно, позже он и выпустит их наружу, но сейчас нужен холодный бесчувственный разум. Не зная, что могло бы послужить ключом, он постарался как можно более детально запомнить увиденное, чтобы потом при надобности воспроизвести его в сознании.

Бреннан оставил офис, запечатлев его в памяти. Он не в состоянии был вынести тесноту туннелей под улицами. Ему нужен был глоток чистого свежего воздуха, если можно так вообще говорить о воздухе, наполняющем город. Подходя к лестнице, ведущей на первый этаж к выходу, он услышал вдруг голос, который менее всего рассчитывал услышать когда-либо вновь, голос, шепчущий из тьмы лестничной клетки.

– Йомен, – прошептал он, посылая дрожь вдоль его спинного хребта. – Я тебя жду. Иди в мою комнату. Жду тебя там, мой стрелок.

Это был ее голос, голос Хризалис, ее характерный, почти что британский акцент. Мгновение он постоял не двигаясь, но более из темноты не доносилось ни звука, не чувствовалось и никакого движения.

Бреннан не верил в привидения, но с дикими картами почти все возможно. Может быть и так, что Хризалис и не убита вовсе, может быть, все это на самом деле изощренная какая-то комбинация, разработанная самой Хризалис с одной ей ведомой целью. Как бы то ни было, он не мог просто так уйти. Достав из набедренного кармана скорострельный браунинг, он бесшумно, кошачьим манером, двинулся вверх по лестнице.

Дверь в спальню Хризалис была открыта, и, выглянув из-за косяка, он обнаружил, что кто-то здесь побывал перед ним. И этот кто-то явно, не скрывая этого, что-то искал. Кровать Хризалис с балдахином была перерыта, матрас порван. Все ее викторианские портреты сорваны со стен, как и старинные зеркала, серебристые осколки которых усеивали пол. Хрустальный графин с ее ночного столика лежал на полу разбитый. Его место заняла проволочная маска.

Бреннан вошел в комнату и в смятении осматривался. Когда он добрался до разгромленной кровати, из дверей гардеробной, где хранились недешевые одеяния Хризалис, показалась массивная фигура. У существа было прекрасное женское лицо, но черты его были как будто искажены хронической болью. Тело, вырисовывающееся под черным до полу плащом, выглядело огромной глыбой. И под этим плащом что-то двигалось. Что-то вертелось и перекручивалось, как будто в районе груди и живота был привешен мешок со змеями. Незваный гость тут же остановился и уставился на Бреннана, тот в ответ уставился на него и выставил пистолет.

– Ты – Чудо-Юдо, – вымолвил наконец Бреннан.

– А ты кто?

– Ты меня не знаешь. Называй меня Йоменом.

Снова молчание.

– Мы увидим. И что ты здесь делаешь? – сказало наконец Чудо-Юдо.

– Так это я тебя спрашиваю.

– Мы здесь кое-что ищем.

Бреннан язвительно ухмыльнулся:

– Давай не будем тянуть.

– А то что? Нам здесь что-то грозит?

В ответ Бреннан, держа пистолет ровно, как статуя, произнес холодным, как ледник, голосом:

– Я не угрожаю. Я не в игрушки играю. Я обнаружил тебя в спальне моего друга, и у меня есть основания полагать, что ты причастен к ее смерти. Если тебе нечего сказать, хорошо. Я не намерен сдавать тебя полиции. Просто убью, и все тут.

– Мы считаем, что ты попытаешься, – мягко произнесло Чудо-Юдо.

Бреннан ничего не ответил.

– Ладно, – вздохнула она. – Мы не имеем отношения к смерти Хризалис. Когды мы об этом услышали, то явились сюда, чтобы отыскать нечто… некую информацию, которой Хризалис нас шантажировала. Мы просто хотим ее найти, прежде чем это сделает полиция.

Бреннан нахмурился:

– Шантажировала тебя? Вымогала деньги?

Чудо-Юдо кивнула, и тут ее лицо внезапно исказила гримаса сильнейшей боли. Она стала задыхаться, упала на колени, прижала руки к животу. Откинув голову назад, она страдальчески открыла рот.

– О господи, – пробормотал Бреннан.

Чудо-Юдо не двигалась. Она обратилась в сильнейшую неконтролируемую боль. Бреннан не знал, что делать и как он может ей помочь. Он приблизился было к беспомощной джокерше, но она, протянув руку, остановила его. Он так и застыл и, уставясь, наблюдал, как черты ее покинули лицо и сползли вниз по горлу. Иные же черты, черты лица смуглого мужчины, начали наползать на лицо с затылка.

Новые глаза подозрительно взирали на Бреннана. Они еще не встали на место, еще не смолкли стоны Чуда-Юда, как он – так теперь Бреннан воспринимал джокера – отодрал у журнального столика, стоящего рядом с кроватью, ножку и резким движением кисти метнул ее в Бреннана. Бреннан нырнул и, стоя на корточках, выстрелил.

Он так и не понял, попала ли пуля в цель – Чудо-Юдо бросился на него, как футболист бросается защищать свои ворота, и когда он навалился на него с разбега, было такое ощущение, что в него бросили набитый кирпичами мешок.

Он увернулся и ответил сильным боковым ударом по корчащейся массе, каковую представлял из себя торс Чуда-Юда. И тут же его схватила женская рука, куда сильнее его собственной. Она его тряхнула, и он, не в силах оказать сопротивления, позволил ей захватить себя и шмякнуть об стену так, что зубы его лязгнули, а в спине отдалось сильной болью.

Пистолет куда-то улетел. Он лег на пол, перекатился, схватил массивную дубовую подставку. Со всего размаха ударил ею, попав Чуду-Юду в бок. Подставка разлетелась на куски. В руках отдалось болью, и он безуспешно пытался побороть охватившее их оцепенение. Чудо-Юдо даже не пошевелился.

Он продолжал наносить удары, а Бреннан все уворачивался, и уворачивался, и вновь уворачивался, свесив по сторонам онемевшие руки, которые он все пытался привести в чувство. Он отступал, пока не почувствовал, что уперся спиной в стену, а Чудо-Юдо навис над ним, гневливо нахмурясь.

Он снова ударил, а Бреннан вовремя нырнул, соскользнув вниз по стене, которую проломил кулак Чуда-Юда. У того рука ушла в стену по самое плечо.

Бреннан сдвинулся в сторону и ухватил одну из поддерживавших балдахин над разгромленной кроватью Хризалис стоек. Схватив ее, как огромных размеров бейсбольную биту, с размаху ею огрел Чудо-Юдо вдоль спины, прямо по почкам.

Чудо-Юдо взвыл, скорее от ярости, чем от боли. Бреннан ударил снова, отчего стойка распалась на щепки.

– О боже, – пробормотал Бреннан, когда Чудо-Юдо выругался, схватил его за руку и начал ее выкручивать.

Нет смысла, понял Бреннан, пытаться одолеть неистовствующего джокера. Как только Чудо-Юдо ослабил хватку, он выскользнул из комнаты и побежал по коридору, сжимая зубы в ответ на приступы боли в спине.

– Мы тебя еще достанем, ублюдок, – вскричал Чудо-Юдо. Голос его колебался, как если бы сразу двое пытались им владеть. – Мы достанем тебя.

Бреннан глубоко вздохнул на бегу. Все кости целы, но спина – сплошной синяк. Не время стенать. В любой момент может нагрянуть полиция, привлеченная суматохой. Он взбежал вверх по лестнице и выбрался на крышу, прокручивая на ходу то, что услышал от Чуда-Юда. Конечно, Хризалис могла иметь здесь какую-то выгоду, или же ее интересовала какая-то информация, это составляло часть столь любимых ею игр, но она неспособна была вымогать деньги шантажом. Бреннан знал, что это не в ее натуре.

Так почему же лгал Чудо-Юдо? И что же он – или они (?) – на самом деле искал (и) в примыкающей к спальне Хризалис гардеробной?