Цифровое пиратство. Как пиратство меняет бизнес, общество и культуру - Тодд Даррен - Страница 7

То же касается и превышения скорости. Никакого морализаторства, скорее наоборот – водители охотно посочувствуют парню, который попался на превышении. Мало кто отнесется к нему с предубеждением или скажет, что водитель заслуживает любого наказания, которое полицейский сочтет нужным. Мы сочувствуем тем, кого остановили за превышение скорости, потому что и нам случалось разгоняться сверх дозволенного. За это полагается штраф, правда, он зависит от тяжести нарушения. Иногда водителя даже могут арестовать, если выяснится, что он пил спиртное или принимал наркотики, если превышение будет слишком значительным или если он оказывал сопротивление полицейскому.

Но каковы же социальные последствия этих якобы аналогичных преступлений? Сколько людей погибает ежегодно из-за перехода в неположенном месте? Читая об очередной аварии с летальным исходом, вы ужаснетесь трагедии и зададитесь вопросом, привлекут ли водителя к уголовной ответственности; быть может, вы выскажетесь об опасности перехода вне «зебры», но не назовете «преступника» аморальным. Из-за превышения скорости погибает множество людей – сорок тысяч в год только в США. И тем не менее никто не считает любителей быстрой езды непорядочными.

Моральные ориентиры пиратства

Вернемся к пиратству. Как видите, мы осуждаем лишь определенные преступления – неважно, с точки зрения общественного порядка или денежного штрафа. То же самое касается и цифрового пиратства. Вполне допустимо бесплатно дать другу компакт-диск. Допустимо скопировать записи с диска и загрузить на iPod. Но недопустимо скачивать музыку, за которую вы не платили. А что если скачать через пиринговую файлообменную сеть песни, которые у вас уже есть на диске, и переписать их на iPod? Технически это является аналогом предыдущего законного способа, но с точки зрения морали такой поступок неприемлем. Быть может, именно поэтому представители музыкальной индустрии выиграли в суде не одно дело против компаний, предлагающих такие услуги. Так, при рассмотрении дела «UMG Recordings против MP3.com» выяснилось, что компания позволяла пользователям загружать записи с дисков и слушать их через сайт. Несмотря на отсутствие убедительных доказательств ущерба, судья постановил выплатить UMG Recordings 53,4 млн долларов. Причем доходы сайта mp3.com за данные услуги и близко не соответствовали этой сумме (Samuelson and Wheatland, 2009: 13).

Когда клиент берет диск в медиатеке и переписывает его на компьютер, а затем на iPod, процесс ничем не отличается от скачивания музыки с пирингового сайта. Тот, кто выложил их на сайт, точно так же купил диски, как и медиатека. Но клиенты медиатек и те, кто скачивает музыку с сайтов, ничего не платили. Возможно, анонимное переписывание дисков кажется безобидным на фоне деятельности файлообменных сайтов. Никто не заваливает возмущенными письмами клиентов медиатек. Пользование медиатекой ненаказуемо, и потому нарушения копирайта их клиентами не привлекают ничьего внимания.

Теперь применим эту логику к скачиванию пиратских фильмов, которое принято безоговорочно осуждать. По закону об авторском праве можно бесплатно пригласить друзей посмотреть фильм – суд считает это «частным просмотром». Приобретать права необходимо лишь на публичный показ. К примеру, под эту категорию в точности подпадает демонстрация фильма в заброшенном кинотеатре под открытым небом – независимо от числа зрителей. Но если вы пригласили на фильм восьмерых друзей – чем это отличается от ситуации, когда те же самые друзья скачают и посмотрят пиратскую копию? Технически и экономически происходит одно и то же: фильм посмотрели девять человек, а заплатил только один. И все же, что почувствовали бы те же самые люди, узнав, что их друзья скачивают пиратские версии и тем самым разрушают фундамент киноиндустрии?

Еще один наглядный пример – видеоигры. Магазины по-прежнему имеют право выдавать их напрокат, хотя это неизбежно приводит к снижению продаж. Кроме того, клиенты имеют право делиться дисками с друзьями, которые ничего не платят. Но если те же самые друзья скачают игры из интернета, а не одолжат у вас, вероятно, они совершат неблаговидный и аморальный поступок. Из-за них производители видеоигр лишатся работы, и скоро никто не будет выпускать новые игры, по крайней мере если верить пропаганде.

Как бы изменились стереотипы, если бы производителям игр удалось уничтожить вторичный рынок? Они давно уже скрежещут зубами, потому что клиенты могут покупать игры б/у, изначально стоившие шестьдесят долларов, вдвое дешевле. Именно по этой причине в игровой индустрии возникли ТСЗАП. Под видом борьбы с пиратством производители игр даже приняли решение, согласно которому владелец может инсталлировать приобретенную им игру только ограниченное количество раз, хотя это противоречит доктрине первой продажи. ТСЗАП серьезно повлияли на рынок компьютерных игр и угрожают охватить рынок консольных игр. Если по закону перепродажа игр станет нарушением авторского права, торговые организации приложат все усилия, чтобы в общественном сознании подобное действие считалось аморальным. Постепенно люди начнут воспринимать перепродажу как преступление.

Как и в случае с аналогичными примерами, разница состоит в том, какие именно поступки массмедиа велит осуждать, независимо от их соответствия закону. Никто не «промывает мозги» против перехода улицы в неположенном месте или против превышения скорости. И при этом люди открыто презирают пьяных за рулем; их считают самыми безответственными, самыми ужасными водителями. Их нужно сажать в тюрьму, лишать прав и беспощадно штрафовать за то, какой ущерб они могли нанести. Но, в конце концов, такое отношение нам навязали. Точно так же, никто не трубит о том, как аморально делать пиратские копии пакета программ AutoDesk, который стоит 2000 долларов (1220 фунтов стерлингов). Следовательно, этот поступок мало кто осуждает. Зато парень, торгующий DVD на уличном развале, аморален и занимается нелегальной деятельностью – это именно из-за него люди теряют работу и цены взлетают до небес, не правда ли?

Итак, зачем люди рискуют, делая пиратские копии материалов, в которых по-настоящему не нуждаются? Пираты «балансируют на краю», ловко обходя и игнорируя двойственность морали и законов. Они вникают в истинную суть агитации и промывания мозгов, и таким образом, более трезво оценивают морально-этические и законодательные последствия цифрового пиратства. Западная мораль в этом отношении очень гибка и податлива, как закон, в котором понятия наказуемого и ненаказуемого постоянно меняются. С помощью таких законов невозможно различить добро и зло, поскольку преступления против авторского права всегда относительны. Ограбление и насилие – преступления, которые квалифицируются по факту содеянного, игнорируя понятие потенциального ущерба, – и потому о них гораздо легче судить.

Законы об интеллектуальной собственности (ИС)

Еще один источник путаницы для «копирайт-бедных» заключается в том, что незнание законов об интеллектуальной собственности на самом деле выгодно. Ни для кого не секрет – индустрия процветает благодаря всеобщему неведению, но есть и те, кто поступает так намеренно, зная законы и идя против них. «Некоторые очевидные злоумышленники (например изготовители подделок) отделались минимальным возмещением ущерба», – пишут Сэмуэльсон и Уитленд (2009: 12), а других обычных нарушителей, в том числе и возможных добросовестных пользователей, привлекли к ответственности за умышленные нарушения и вынудили заплатить максимальные штрафы, хотя по здравому размышлению они нанесли мизерный ущерб, и минимальный штраф в данном случае был бы адекватнее.

Отсюда возникают сразу два следствия. Во-первых, когда нарушение авторского права (умышленное или нет) приравнивается к изготовлению подделок, стираются границы между штрафами за оба преступления. Если изначально суд считает подделку более тяжким преступлением, чем нарушение авторских прав, верхний предел штрафа за подделку повышается. Когда по суду умышленное нарушение авторских прав расценивается как изготовление подделок, размер штрафа тоже будет совпадать, и так далее.