Путешествие в бездну - Неволина Екатерина Александровна - Страница 5

— Спасибо, — она посмотрела ему прямо в глаза, — мне уже лучше… вашими молитвами.

Он немного смутился и сделал вид, будто ищет что-то на столе среди бумаг. Нужно быть совершенно лишенным сердца, чтобы выдержать взгляд своей жертвы.

— Между нами в последнее время произошли недоразумения. — Евгений Михайлович, уже вполне взявший себя в руки, оставил бумаги и поднял взгляд на бывшую ученицу. — Группу настроили против меня с помощью банальной клеветы, и мне очень обидно, что даже ты, Саша, поверила лжи. Мне очень горько, тем более что вы все для меня будто мои дети…

Его голос звучал мягко и убедительно, и ему хотелось поверить. Поверь — и все сложное снова станет простым и понятным, а проблемы лопнут и сдуются, как шарик. Вжик — и готово!

Саша скрестила руки на груди и отвернулась. Глеб рассказывал, что манипуляторы копируют позы своего собеседника — это помогает им втереться в доверие, но такую закрытую позу Евгений Михайлович уж точно не скопирует.

— Саша. — Он встал, подошел к ней и положил свою ладонь на ее руку.

Александра вздрогнула и отшатнулась, словно кожи коснулась гадкая склизкая змея.

— Ну что же, — директор вздохнул и убрал руку, но не вернулся в кресло, а так и остался стоять подле девушки, — вижу, что с тобой хорошо поработали. Даже знаю, кто. Мои бывшие ученики связались с вампирами.

Последнюю фразу он произнес и с отвращением, и с жалостью, умело разыграв целую гамму чувств. Опять же очень убедительно, но Саша больше ему не верила.

Она снова посмотрела прямо на этого человека — уже далеко не молодого, но производившего приятное впечатление, с благородной сединой на висках и стальными, честными глазами, и он снова слегка смутился. Александра вдруг с удивлением поняла, что он почему-то боится ее, чувствует себя перед ней виноватым.

— А вы знаете, что скоро умрете? — вдруг спросила девушка резко.

Евгений Михайлович не вздрогнул, но в глазах его метнулась тень.

— Ты мне угрожаешь? Думаешь, твои новые друзья…

— Я вам не угрожаю, — прервала его Саша. — Это ваша роль — лгать и запугивать. Я просто сказала то, что вижу. Вы не слышали о моей способности видеть за спиной человека тень его смерти?..

— Мы все смертны. — Евгений Михайлович улыбнулся и развел руками, но Александра чувствовала, что ему весьма не по себе. — Глупости, Сашенька. Давай лучше поговорим о другом. Я слышал, что между вами и ребятами из второй группы возникло что-то вроде соперничества. Пожалуйста, расскажи мне, как все было на самом деле, мне очень важно это знать.

Можно было бы подумать, что слышишь директора-правдолюбца, пытающегося докопаться до истины, но Александра была другого мнения. Она понимала, что Евгений Михайлович хочет, чтобы она разговорилась, пытается выковырять из нее хоть какую-то информацию, ниточки, дернув за которые можно будет узнать все, что ему нужно.

Давать такую информацию Саша не собиралась.

— Я не буду ничего вам рассказывать, — твердо ответила она.

И действительно, что разговаривать с покойниками. Тень смерти уже обняла директора за плечи, ярче очертила «добрые» морщинки у его глаз, подчеркнула скулы… Никто не уйдет от смерти.

«А Ян ушел, — напомнила себе Саша. — Я верю, что ушел, он же маг…»

— Ах так, — выражение «доброго дядюшки» окончательно покинуло лицо Евгения Михайловича. — Вы, конечно, надеетесь на помощь. Вампиры вам не помогут. Даже не сомневайтесь, они действуют исключительно в собственных интересах и используют вас, как и прочих людей, которые для них — низшая ступень эволюции и… естественная пища. Подумай об этом и о многом другом.

Видимо, разговор можно было считать оконченным.

Саша встала и направилась к двери.

— И на помощь Яна тоже не рассчитывайте, — послышался резкий голос — словно пуля, пущенная в спину. — Он умер, я знаю это абсолютно точно.

Александра по инерции сделала еще два шага, взялась за ручку и на секунду застыла, но потом заставила себя снова двигаться — открывать дверь, идти в сопровождении здоровенного парня по коридору… Все что угодно — лишь бы Евгений Михайлович не понял, что его выстрел попал точно в цель.

«Ему нельзя верить, он врет, чтобы сделать мне больно, — убеждала себя Саша, — разве можно усомниться, кто говорит правду — он или Глеб…» И все же на сердце было неспокойно.

Ее отвели в крохотную палату с забранным частой решеткой окном, в которое было видно кусок запущенного парка и серое неприветливое небо. Все предметы обстановки исчерпывались узкой железной кроватью и крохотной раковиной, вделанной прямо в стену. Белые стены, белый потолок — все это действовало угнетающе и, как поняла Александра, тоже являлось способом воздействия. Их с Глебом снова разлучили, значит, психологические эксперименты Евгения Михайловича продолжаются. «Ненадолго, — напомнила себе девушка. — Нужно просто потерпеть…»

Она села на жесткую кровать и полузакрыла глаза. Нельзя доставлять врагу радость. Нужно держаться, пока есть силы, и до последнего верить в то, что Ян жив. Это будет ее спасательным кругом.

Глава 3

Планы

— Поешь, — перед ней очутился большой стакан колы и гамбургер.

Живот предательски заурчал, но Динка, стараясь игнорировать его жалобы, отодвинула от себя предложенное угощение и с яростью уставилась на их подателя.

Северин смутился и даже отступил на шаг.

— Ты давно ничего не ела, — напомнил он.

— Не твое дело!

Динка уставилась в экран, чувствуя дразнящий запах еды. Чертов запах! Так и рехнуться можно. Но нет, она не позволит этому четырехлапому вилять хвостом, заглаживая вину. Пусть подавится своим гамбургером! Ей не нужны ни его забота, ни его подачки. Довольно прощать предательства! Предавший единожды предаст и во второй раз. Так вот, у этого не будет больше шансов причинить ей боль.

Она покосилась в угол комнаты, где в кресле сидела Ангелина, усиленно делавшая сейчас вид, будто ей все равно. Это немного улучшало ситуацию, Дине было приятно, что эта сцена происходит в присутствии ненавистной вампирши. Так ей, пусть теперь она помучается!

Северин молча взял колу и гамбургер и скрылся на кухне.

А есть все-таки хотелось. Но теперь что поделать, приходится делать вид, будто она вовсе и не голодная. Дина мельком слышала про кого-то, кто не ел ни крошки в доме своих врагов. Это было очень благородно, но, увы, мало осуществимо в ее случае — так, пожалуй, и вовсе с голоду умрешь. Умирать Динка не собиралась. Не стоит так радовать своих врагов. Нужно держаться, пока есть силы, но показать им, какой независимой, гордой и непреклонной она может быть. Теперь ее никто не станет воспринимать как ребенка! Она сделает свое дело, вытащит из западни Глеба и Сашу, а потом уедет отсюда. Навсегда. В Америку, к родителям. И никакой волчара позорный ей не нужен!

Дина открыла страничку «вКонтакте». После неудачной операции в школе она стала зависать на этом ресурсе, где быстро образовался свой круг общения. Конечно, Динка не писала о себе всей правды, но и то, что она сообщала, привлекало внимание. Она изображала из себя нечто среднее между собственно собой, Сашей и Ангелиной, вызывая у ровесниц и даже девушек постарше зависть своей насыщенной жизнью.

«Ненавижу С.», — написала она в своем статусе. Затем, довольная, сделала запись: «Мои родители живут в Америке, на побережье океана. Думаю уехать туда» — и прикрепила к ней опрос: «Можно ли простить человеку, который тебе изменил?» Ответы посыпались тут же. Большинство считало «да, можно» — с оговоркой «если он тебя любит и ты веришь, что он изменился». Этот ответ оказался самым популярным. Однако чуть больше сорока процентов считало, либо что прощать нельзя, либо отвечало «простить нужно, но я бы не простила». «Если человек изменил чисто… эм… по ошибке, то да, простить можно. Если чтобы насолить тебе или делает это действительно соображая, что сделает больно, то такое прощать не стоит», — писали в комментах. «Простить-то можно, но вот строить с ним отношения дальше не стоит, ибо доверять будет сложно, а без доверия ничего не получится», — добавляли другие. «Все мы ошибаемся, — советовали третьи, — если он признает, что был не прав, то, мне кажется, стоит простить. Если ошибки нужно уметь прощать, так почему, если любишь и страдаешь без него, не простить?»